Бретт Холлидей - Частная практика Майкла Шейна
— И больше ты его не видела?
— Нет. Телеграмма пришла прошлой ночью, из Джексонвила.
Минуту она смотрела сквозь Шейни пустым, отчаявшимся взглядом. Потом вяло спросила:
— Что случилось, Майкл? Почему вы поссорились с Ларри?
— Он тебе не сказал? — резко спросил Шейни. На минуту в глазах Хэлен появился интерес. Она взглянула на Майкла озадаченно.
— Нет, он ничего мне не сказал. Он мне теперь вообще ничего не говорит.
— Он не обвинял тебя в том, что ты влюблена в меня?
Она замерла и прикусила губу. В глазах появилось выражение ужаса.
— Да, да, он сказал что-то в этом роде.
— А ты что ответила?
— Я сказала ему, что теперь слишком поздно, — разрыдалась она. — Я сказала, что когда-то могла стать твоей женой, но ошиблась, выбрав его.
— За что мне остается только поблагодарить Бога, — с чувством добавил детектив. Слезы текли по бледным щекам Хэлен. Она начала что-то говорить, но Шейни оборвал ее:
— Не нужно устраивать дешевый спектакль. Это уже не интересно. Пожалуй, я увлекся твоим смазливым личиком пять лет назад, так же, как потом Ларри. С тобой кончено. С девушкой, которая позволяет себе в 26 лет так опуститься, не стоит иметь дело. Если с ним что-то случилось, то виновата в этом ты. И перестань всхлипывать!
— Что-о-о случилось? — спросила она сквозь рыдания.
— Я не знаю, — Шейни зажег сигарету, встал и прошелся по комнате, нахмурившись в раздумье.
Хэлен постепенно успокоилась и вытерла лицо кончиком грязного фартука.
— Ты ненавидишь меня, да? — спросила она.
— Нет, я не могу позволить себе тратить силы на ненависть. Ты невероятно эгоистична. У любой уличной проститутки больше гордости, чем у тебя. По крайней мере они получают деньги за работу. А ты требуешь всего и ничего не даешь. Посмотри на себя, на эту комнату.
Он остановился и указал на нее пальцем:
— Ты бродишь по дому, как пьяная. Ларри был славным чистеньким мальчиком с некоторыми идеалами, когда ты женила его на себе. Ты довела его своими вечными жалобами. Я предполагал, что это случится, но теперь слишком поздно.
— Что ты имеешь в виду? Что случилось с Ларри? — Хэлен вскочила, в ее голосе появилась требовательность.
— Какое тебе дело! Он же застрахован.
Кровь прилила к ее щекам, дыхание стало прерывистым, и она, размахнувшись, ударила Майкла по щеке.
— Это ложь, — закричала она, — мне далеко не безразлично.
— У тебя есть возможность доказать это, — Шейни расчетливо присматривался к ней. Сейчас, с пылающими щеками и блестящими глазами, она снова была почти красива. Майкл хладнокровно дымил сигаретой.
Хэлен упала на стул и закрыла лицо руками. Шейни отвернулся к окну. Женщина громко всхлипывала. Она была на грани истерики, но Шейни не оборачивался. Постепенно рыдания стихли, Хэлен еще раз судорожно всхлипнула, встала и поспешно вышла из комнаты. Через десять минут, когда она вернулась, Майкл все еще стоял у окна. Повернувшись, он увидел, что женщина переодела платье, причесалась, умылась и даже подкрасилась.
— Пожалуй, я заслуживаю всего, что ты мне наговорил, — пробормотала Хэлен.
— Заслуживаешь, — категорически подтвердил Майкл.
Он снова уселся на стул, вытянув ноги.
— Ты очень здорово напортила Ларри.
— Я помогу ему, — воскликнула она. — Я все сделаю…
— Если у тебя еще будет такая возможность.
— Почему ты все время намекаешь на что-то ужасное, но ничего толком не объяснишь?
Она умоляюще смотрела на детектива.
Шейни заколебался, но потом сказал откровенно;
— Насколько я понимаю, твой муж пытается добыть доказательства того, что я виновен в убийстве. И это твоя вина. Ты требовала от него больших денег — и быстро. Ты наговаривала на меня, чтобы он достаточно разозлился и пошел на это.
— Но где он? Что…
— Я не знаю. Я хотел бы знать. Пока он чист перед законом. Но долго ли я смогу оберегать его — не знаю.
Из-под прикрытых век он взглянул на Хэлен и внезапно спросил:
— Ты что, износила все свое барахло?
— Что?
Шейни сделал нетерпеливый жест:
— Твои вечерние туалеты. Помнится, ты выглядела в них сногсшибательно.
— Почему же, они целы. Мне просто некуда было их надевать в течение четырех лет и…
— Хватит, — оборвал ее нахмурившийся Майкл, потирая мочку левого уха. — Если тебе действительно небезразличен Ларри и ты хочешь ему помочь, я попробую найти способ.
— Я сделаю все, — воскликнула Хэлен.
— Все?
Она покраснела и опустила глаза, потом снова взглянула на Майкла:
— Все, что ты посчитаешь нужным.
— Прекрасно.
Шейни вытащил из бумажника двадцать долларов.
— Приведи себя в порядок, надень лучший вечерний наряд из тех, что у тебя остались. Сегодня вечером тебе есть на кого оставить Дикки?
— Да, соседская девочка может, но…
— Не задавай никаких вопросов. Пока у меня в голове только идея. Будем ли мы осуществлять ее сегодня — не знаю. Я позвоню. И если что-то узнаешь о Ларри — сразу звони мне.
Глава 11
Плата за услуги
Шейни остановил машину на бульваре Бискейн у издательства «Майами Ньюз» и поднялся в отдел городских новостей. Там, в грохоте пишущих машинок и сплошном табачном дыму, он обнаружил Тимоти Рурка. Тот склонился над машинкой в углу комнаты, что-то выстукивая указательным пальцем. Тимоти поднял голову, и его длинное лицо просияло. Шейни взял стул и сел рядом.
— Привет, мошенник, — тепло сказал репортер. — Еще пара убийств, с тех пор, как мы с тобой расстались?
— С убийствами туго, — признался Майкл, закуривая. — Что-нибудь новенькое о Грэйндже?
— Ни черта. Пэйнтер бегает кругами, как гончая в поисках следов. Но мне кажется, он не жаждет обнаружить что-нибудь тебе в оправдание, — Рурк широко улыбнулся.
Шейни выпустил дым и сказал:
— Он сперва выбирает преступника, а потом пытается подогнать под него преступление. Какая у вас есть информация о Грэйндже?
— О Грэйндже? Не много. Богатый повеса, проводящий зиму на побережье.
— Любой мошенник, которому по карману оплатить отель на побережье, у вас богатый повеса, — сухо сказал Шейни. — Что ты знаешь об Эллиоте Томасе?
— Ага, теперь уже Томас. Куда ты клонишь, Майк?
— Если бы я сам знал! — искренне признался детектив.
— Не знаю, как Грэйндж, но Эллиот Томас отнюдь не мелкий мошенник. При такой шикарной яхте в заливе и таких лошадках в Хайалиа. Такие забавы требуют солидных денег.
— Я не знал, что он держит скаковых лошадей.
— Клянусь, это так. Выходит, есть вещи, о которых даже ты не знаешь? — Тимоти притворился удивленным.
— Как называется его конюшня?
— Хм… по-моему, Масиот Стэйблз. У него там работает Джек Килгор. Ну и характерец у этого старика. На прошлой неделе я встретился с ним в пивном баре. Мы там сидели с Чаком Эвансом. Так вот, старик уже здорово набрался и хвастался, что готовит победителя скачек.
— Даже так? А ты не помнишь кличку лошади?
— Нет. Знаешь, я давно уже с этим покончил. В свое время делал ставки только с подачи надежного жучка.
Шейни поднялся:
— А позже ты не встречал Чака?
Он говорил безразличным тоном, но Тимоти знал, что это не праздный вопрос.
— Почему ты спрашиваешь, Майк? Ты же обещал мне все рассказать, когда дело прояснится.
— Тогда я расскажу, — пообещал Шейни, — но не раньше.
Он вышел из редакции и отправился в полицейский участок.
Билл Джентри вышел перекусить, и Шейни оставил платок Марши у него на столе. Он черкнул пару строк с просьбой сравнить его с тем, который оставлял утром. Подъехав к своему отелю, Шейни переложил пистолет, найденный у Марши Марко, в задний карман брюк. Узнав у дежурного, что ему никто не звонил, Майкл поднялся к себе, закрыл дверь и сел за стол. Он вытащил оба пистолета — свой и Марши — и положил их на стол. Они были абсолютно одинаковы, за исключением номеров и насечки на рукоятке. Шейни вытащил обойму из пистолета Марко. Все патроны были на месте. Со своим пистолетом Майклу пришлось попотеть, пока он извлекал застрявшую в стволе пулю. В обойме было шесть патронов. Седьмой лежал на столе. Значит, из его оружия был произведен только один выстрел.
Майкл снова положил пистолеты на стол и налил себе коньяка. Сделав несколько глотков, он долго рассматривал оружие. Наконец поднялся и вставил обойму обратно в свой пистолет до отметки, которая позволяет стволу автоматического кольта проворачиваться и отсоединяться.
Шейни снял нечищенный ствол и подошел с ним к окну. Он внимательно осмотрел его со всех сторон, но так и не обнаружил на нем номера или другой пометки. Вернувшись к столу, Майкл взял пистолет Марши и проделал с ним то же самое. В конце концов он убедился в том, что невозможно определить, какой ствол от какого пистолета.
