Джеймс Чейз - Невинный убийца
У меня на лбу выступил пот. Теперь, когда я буду поднимать Бруно, каждый раз у меня будет мелькать мысль: «Стоит тебе уронить его – и ты заработаешь 150 миллионов». Я прервал мытье машины и вытер со лба пот.
– О Дэвид!
От неожиданности я вздрогнул и чуть не выронил тряпку. Это была Лаура. На ней был белый купальный костюм, а в руках она держала шапочку. Лаура была бледна, а под глазами виднелись темные круги. Она нерешительно улыбнулась.
– Прости, я не хотела тебя испугать.
– Я сегодня что-то не в себе.
– Мне сегодня нужно поехать в Ловено за покупками. Лодка в порядке?
– Да.
– Мне хотелось, чтобы ты поехал со мной и помог мне нести вещи. Ты будешь готов через час?
– Да.
Она повернулась и направилась изящной, грациозной походкой к плавательному бассейну. Я посмотрел ей вслед – и у меня по коже прошел мороз.
Через час Лаура, свежая и привлекательная, подошла к лодке, около которой возился я. В своем ярком зеленом платье, широкополой соломенной шляпе, в белых туфлях и перчатках, она была похожа на манекен.
– Я буду управлять лодкой, – сказала она, когда я завел мотор. После этого она сама уселась за руль. Я поместился сзади.
– Я должна поговорить с тобой, Дэвид.
– Так я и думал, – ответил я и приготовился слушать.
– Мы расстались вчера ночью врагами, а это ужасно.
– Ничего удивительного: мы говорили об ужасных вещах.
– Надеюсь, ты не думаешь, что я всерьез хотела бы покончить с Бруно?
– Я знаю только то, что ты сказала, Лаура.
– Но я совсем не имела этого в виду.
– Надеюсь, что сказанное тобой было лишь болтовней.
Она со страхом взглянула на меня.
– Это испортило наши отношения, Дэвид?
– Должен признаться, что ты меня здорово напугала.
– Во всем виноват мой сон, дорогой. Мне приснилось, что доктор Пирелли, сестра Флеминг и я были в комнате, когда ты переносил Бруно. Ты споткнулся. Доктор Пирелли вскрикнул – и ты уронил Бруно головой прямо на пол.
– Замолчи! – крикнул я и схватил ее за руку. – Я не хочу больше этого слышать!
Она посмотрела на меня испытующе. В ее глазах появилось какое-то странное выражение, как будто ей хотелось проникнуть в мои мысли.
– Дэвид, почему ты на меня так кричишь? Что я тебе сделала?
– Я закричал на тебя? – Я отпустил ее руку. – Прости.
– Поверь мне, я не хочу, чтобы с Бруно что-нибудь случилось.
– Надеюсь.
– Ты говоришь не очень-то уверенно, – обеспокоенно сказала она. – Мне хотелось убедить тебя. Послушай, Дэвид, если бы у меня действительно было намерение убить Бруно, то сначала мне пришлось бы убрать тебя. Но я не хочу ни того ни другого, а ты значишь для меня больше всего на свете.
– Я уже говорил тебе, оставим эту тему.
Лаура прижалась ко мне, подняла голову, и я поцеловал ее. Алые губы были мягкими и соблазнительными. Она обняла меня одной рукой.
– Дорогой, не знаю, чтобы я без тебя делала?
– Я не останусь больше в лодочном ангаре, Лаура.
– Почему, дорогой?
– Это выдаст нас. Я сниму, как Беллини, комнату в деревне.
– Но тогда мы не сможем встречаться ночами.
– Я ничего не имею против встреч в лодочном ангаре, но жить я там больше не буду.
Лаура опять посмотрела на меня беспокойно и даже подозрительно.
– Помнишь, что ты сказал прошлой ночью? – спросила она. – Ты заявил, что все, что нужно полиции, – это убедительный мотив и что стоит им только увидеть квартиру в лодочном ангаре, чтобы понять наши отношения?
– Я помню, что я сказал.
– Ты боишься полиции, Дэвид?
Мне стоило большого труда выдержать ее взгляд, но я все-таки сделал это.
– Не боюсь. Просто я не чувствую себя в этой квартире спокойно. Она для меня слишком роскошна.
– Если ты решил переехать в деревню, я не стану тебя удерживать.
– Вот и хорошо.
– Но в остальном между нами все по-прежнему?
– Да, все в порядке.
Когда мы вернулись из Ловено и я относил покупки в дом, Лауру ждала телеграмма. Она распечатала ее и издала удивленный возглас:
– Это телеграмма от дочери Бруно. Она приезжает во вторник на следующей неделе.
В этот момент из кухни вышла Мария, и Лаура поделилась с ней этой новостью. Мария засияла от радости и захлопала в ладоши:
– Вот синьор Бруно обрадуется.
– Я думаю, – равнодушно ответила Лаура и, повернувшись ко мне, сказала: – Мне очень жаль, но вам придется подыскать себе квартиру в деревне. Когда приедет синьорита Валерия, квартира над лодочным ангаром мне понадобится.
– Слушаюсь, синьора.
Она повернулась к Марии:
– Вы не знаете, где в деревне можно снять комнату, Мария?
– Может быть, у хозяина гаража? – ответила та. – Джанни говорил как-то, что хочет сдать комнату.
– Тогда спросите у него, Дэвид.
Лаура повернулась и пошла через веранду в комнату Бруно. Я слышал, как она сказала ему:
– Бруно, Валерия приезжает. Она могла бы сообщить об этом намного раньше. Я думала, что она вернется только к осени.
– Где я могу найти этого Джанни? – спросил я Марию, которая открывала на кухне пакеты.
– Он живет в начале деревни. Кратчайшая дорога ведет через сад, а дальше прямо вокруг холма.
– Спасибо… – Я закурил сигарету. – Схожу к нему после обеда. Вы, конечно, рады приезду синьориты Валерии?
– Это не то слово, – сказала Мария. – Больше, чем рада. Она должна была приехать раньше. Синьор Бруно ждет ее не дождется. Вот увидите, как он переменится с ее приездом.
– Надеюсь.
Дожидаясь обеда, я все обдумал и решил, что мне надо делать. Хотя Лаура и пыталась убедить меня, что ее предложение было несерьезным, я чувствовал, что нахожусь в критической ситуации. Повторялась древняя история: двое любовников и богатый муж, стоящий у них на пути. К тому же состояние мужа было огромным, поэтому и искушение было больше. В такой обстановке я не мог доверять ни Лауре, ни самому себе. В сердце у меня уже сидела заноза. Если я еще задержусь здесь, то, возможно, Лауре удастся спровоцировать меня, и тогда мы оба придем к убийству. Так что у меня оставался один выход: как можно скорее убраться отсюда. Конечно, мне будет непросто порвать с Лаурой. Особенно сильно я чувствовал ее притягательную силу в те моменты, когда она была рядом со мной. Мне не слишком улыбалось вернуться в мою одинокую комнату в Милане. Но это было все-таки лучше, чем то жуткое чувство, которое меня теперь одолевало. Через шесть дней приедет Валерия, тогда я сложу свои вещи и вернусь в Милан. Так я решил про себя. В сущности, я понимал, что лучше всего мне было бы уехать прямо сейчас, но искушение провести еще несколько дней с Лаурой на Лагомаджиоре и ожидание еще нескольких ночей с Лаурой были сильнее меня. Кроме того, если я сегодня же уеду, я вряд ли получу мое недельное жалованье, а эти семь тысяч лир могли мне очень пригодиться. Меня интересовало, что удалось сделать Торчи в отношении моего паспорта. Я решил после чая отправиться в Милан и поговорить с Торчи об этом. Возможно, ему известно что-нибудь о Беллини, а мне хотелось узнать об этом человеке как можно больше. После обеда я отправился в деревню, чтобы подыскать себе комнату. Джанни Виччи был небольшой толстячок с лысиной и длинными седеющими усами. Мы с ним быстро договорились, и я сказал, что перееду завтра в течение дня.
– Вы с виллы Фанчини? – с любопытством спросил он.
– Да, ко мне перешла работа Беллини.
– Беллини? Этого ужасного типа? Я рад.
– Что он из себя представлял?
– Грубый и жестокий тип. Постоянно бегал за девушками, всегда полупьяный.
– Он жил в деревне?
– Сначала да, но потом он стал так невозможен, что его вышвырнули. Насколько я знаю, он устроился тогда в лодочном ангаре. Счастье, что его здесь нет.
– Вы уверены, что он жил в лодочном ангаре? – спросил я.
– Он жил там примерно неделю, а потом совсем исчез.
– Почему он ушел?
Виччи провел запачканной маслом рукой по лысине.
– Какие-то неприятности с женщиной.
Я понял, что ему не хочется дальше распространяться на эту тему, и поэтому спросил, нет ли у него весельной лодки, чтобы порыбачить в свободное время.
– Можете взять зеленую лодку с подвесным мотором, – сказал Джанни Виччи. – Она лежит на берегу.
– Спасибо, – сказал я. – Я предупрежу вас, когда она мне понадобится.
Возвращаясь на виллу, я обдумывал только что услышанное. Итак, Беллини все-таки жил в лодочном ангаре. Значит, он был любовником Лауры. Во мне снова проснулись прежние сомнения. Действительно ли она планировала убийство Бруно или просто была, как я уже догадывался, нимфоманкой? Прежде всего надо было поговорить с Торчи, чтобы попробовать раздобыть сведения о Беллини. Даже самые мелкие подробности помогли бы мне лучше заглянуть в душу Лауры. Мне хотелось знать, что таится за такой прекрасной, но холодной и непостижимой маской. Потом мои мысли перекочевали к Бруно. Каким одиноким он, наверное, чувствовал себя. Мне захотелось пойти к нему, чтоб хоть немного скрасить его одиночество. Желание мое было чисто импульсивным, идущим от сострадания. Может быть, Бруно будет приятно мое посещение. Тем более, может, понравится, что подумалось почитать ему из любимого мной Вазари, из его книги «Жизнеописания художников». Я зашел в квартиру над лодочным ангаром, снял с полки книгу и пошел в виллу. Сначала взгляд Бруно смутил меня, но, заметив, что он рад мне, я подошел ближе.
