Дожить до весны - Влада Ольховская
– «Инкогнита».
– И что это? Впервые слышу!
Слышал он это не впервые. У Олега получилось соврать достаточно убедительно, чтобы ему поверили обыватели, Таиса и Форсов заметили ложь мгновенно. Да и жена его снова подвела, неожиданно низко опустив голову.
– Не впервые, это нам было сложно добраться до этого названия, вы о нем прекрасно знали, – заявила Таиса. – Просто «Инкогнита» не связана с «Милл» напрямую.
– Ну и все, вы что, будете приплетать в эту историю все подряд, лишь бы задержать нас?
– А вы не перебивайте, вы слушайте, и сразу станет интересней. Благотворительные проекты – это не только, как вы выразились, голодные котики и собачки. Это еще и финансирование малого бизнеса, научных начинаний, социально значимых программ. Вадим Мельников создал фонд, который спонсировал небольшие стартапы, те, которые, по его мнению, могли принести огромную пользу в масштабах страны. Причем фонд использовал не только деньги «Милл», вот в чем фишка! Там были объединены средства нескольких компаний, очень большие средства… Серьезная поддержка для таких стартапов, как «Инкогнита».
– Так что за «Инкогнита», которую я якобы хотел уничтожить? – уточнил Олег.
– Это компания, которая занимается разработкой препаратов для лечения онкологии, призванных заменить те, которые несколько лет назад покинули национальный рынок.
– Ну, вы придумали тоже! Какой я получаюсь злодей! Больных раком обижаю… Что дальше, бью стариков младенцами?
– Напрасно ерничаете, фармацевтика – очень выгодная сфера. А уж когда речь заходит о лечении смертельно опасных заболеваний… Я тут погуглила: как же образовываются цены на подобные препараты? Нужно обязательно окупить цену исследования? Так вот, не только. Если некий препарат уникален, конкурентное ценообразование не работает. Цена таблетки равна тому, сколько человек готов заплатить за время, на которое будет продлена его жизнь. А это очень много! Это позволяет говорить о ценнике в сотни тысяч долларов, если не миллионов.
– И вы предполагаете, что меня наняла та самая легендарная «биг фарма»?
– Тут и предполагать не нужно, все и так на виду, – отметил Форсов. – После более подробного изучения ваших контактов и финансовых операций установить название конкретной компании будет несложно – теперь, когда мы знаем, где искать.
– Но, если эта компания ушла из России, зачем ей с такими усилиями давить каких-то там локальных конкурентов?
– Потому что они не всегда будут локальными, – пояснила Таиса, хотя в пояснениях он на самом деле не нуждался. Она делала это больше для полицейских, тоже присутствовавших при встрече. – Если бы появился аналог лекарства, да еще более дешевый, да еще более качественный, сколько потерял бы ваш наниматель? Уж всяко больше, чем было потрачено на устранение!
– Но зачем тогда устранять Мельникова? – не сдавался Олег. – Если можно уничтожить эту, как вы там назвали ее… «Инкогниту»!
– Потому что даже уничтожение привлекло бы к ней слишком большое внимание. Пока что вашим шпионам удалось установить, что компания близка к прорыву. Если бы об этом стало известно, нашлись бы те, кто не только поддержал бы «Инкогниту», но и защитил ее.
– Простите мне мой цинизм, но, если люди мертвы, защищать их уже не нужно.
– Люди умирают – остаются их идеи, разработки, записи… Нашлись бы другие, которые по чужим наброскам воссоздали бы результат. Нет, вы действовали гораздо умнее. Вы подошли к делу издалека, вы решили отнять у компании источник финансирования, это все равно что живому существу кислород перекрыть. Испытывать препарат так же дорого, как его изобретать, вы об этом прекрасно знаете, ваши боссы – тоже.
– Опять же, вы сами утверждаете, что деньги давал не только Мельников. Так зачем же мучать его одного, несчастного?
– Чисто профессиональный момент: лучше бить в одну точку, – сдержанно улыбнулся Форсов. – Вам не нужно было привлекать внимание не только к стартапу, но и фонду, питающему его. Гораздо выгоднее убрать одного лишь Мельникова, потому что он был идейным вдохновителем, именно он убеждал другие компании поддерживать фонд. Не стало бы его – не стало бы ничего. С ним у вас все получилось – к моему большому сожалению. Но вам не позволили уехать, вы слишком много рассказали своим нанимателям про донимавших вас профайлеров. Уверен, вы это делали для того, чтобы оправдать непредвиденные расходы. Вы не ожидали, что кто-то отнесется к вашим жалобам настолько серьезно и не захочет оставлять в живых профайлеров, которые способны докопаться до истины.
Олег Валерьев все-таки не выдержал, понял ведь, что загнан в угол. Но даже его срыв был профессиональным, он и теперь ни словом себя не выдал, он лишь позволил себе выпустить накопившийся гнев, с силой ударив кулаком по столу.
– Это просто бред! Не понимаю, на что вы надеетесь, когда пытаетесь обвинить нас в чем-то подобном! Вы это никогда не докажете!
– Посмотрим, – пожал плечами Форсов. – Ну а вам я рекомендовал бы обустраиваться поудобней. Вы здесь надолго.
⁂
Гарик редко смотрел телевизор. Собственно, если придираться к деталям, он и сейчас смотрел не телевизор, а ноутбук. Но интервью было снято для телевидения, так что нет смысла играть с терминами.
В полутемном зале на высоких стульях устроились двое мужчин – модный в последнее время формат, который Гарик находил дурацким. Ведущий, мужчина лет тридцати пяти, зачем-то изображающий из себя подростка, сыпал дурацкими вопросами. Он вроде как представлял сторону обывателей, далеких от науки, но, по мнению профайлера, обыватели такого уровня могли разве что пальцы в розетку засунуть, никак не новыми разработками заинтересоваться.
Тут интересен был не «хозяин эфира», а его гость – мужчина чуть младше, одетый намного скромнее. Может, от ученого ожидали сбивчивой речи и смущения, но нет, он держался вполне достойно, говорил толково, а то, что он не пытался изо всех сил использовать «молодежные словечки», шло ему в плюс.
Возле него то и дело появлялась виртуальная табличка с именем – «Игнат Незаметный. Со-основатель и директор компании «Инкогнита»».
– Подходящая фамилия, – заметила Майя, только-только вернувшаяся в комнату. С собой она принесла две чашки какого-то немыслимого кофейного коктейля, одну из которых принял Гарик. Составом он никогда не интересовался, благодарил и все.
Майя до сих пор заходила в гости. Не вваливалась совсем уж нагло, всегда спрашивала, можно ли ей приехать, и он всегда позволял. Она была не единственной его знакомой, ведущей себя так, но только ее Гарик был рад видеть в любой день без исключения.
Он подозревал, что так она оберегает его от какой-нибудь внутренней тоски из-за участи Фрейи… Ну, это она зря, конечно. Никакой вины Гарик за собой не чувствовал.
