Картер Браун - Ковбой с Манхеттена

— Они зашли туда совершенно случайно, чтобы проверить кое-какие цифры, — ответил он. — На мое счастье.

— Ну, хорошо, Клод, — сказал я. — Пусть так. Но не лучше ли мне войти? Вы нальете мне рюмочку, и мы поговорим.

— Мне нечего вам сказать. — Он хотел было закрыть дверь, но я, приложив немного усилий, снова открыл ее, оттолкнув его при этом в комнату.

Очутившись внутри, я закрыл дверь и прислонился к ней спиной.

Дюваль, тяжело дыша, со злобой посмотрел на меня.

— Предупреждаю вас последний раз…

— Приберегите свои угрозы для кого-нибудь другого! — отрезал я. — Вчера вечером у меня был напарник и этот ваш Чарльз убил его. Потом…

— Убил? — повторил Дюваль в полной растерянности. — Это что, одна из ваших неудачных шуток?

— Никакие не шутки, и вы сами отлично знаете это! — хмуро бросил я.

Он покачал головой.

— Я не видел Чарли целый день, но Хэл мне сегодня утром сообщил, что они застали вас в моем бюро, когда вы пытались с помощью нитроглицерина взорвать мой сейф. Далее он сказал, что они предпочли дать вам урок, вместо того чтобы вызывать полицию.

— И он вам не сказал, что Чарли тоже погиб?

— Погиб? — повторил он каким-то визгливым голосом. — Надеюсь, что это все же шутки…

— Лучше перемените пластинку, Дюваль! — предложил я. — Эта уж слишком заезженная! Я хочу получить фотографии Элейн.

Какое-то мгновение он лишь смотрел на меня, а потом на его лице появилось презрительное выражение.

— Вы никогда не сможете это сделать, Бойд, — спокойно ответил он. — Я предупредил Элейн сегодня утром, что при повторении подобного с ее стороны я сразу же позабочусь о том, чтобы Элен Ричмонд немедленно получила эти негативы. Поэтому вы можете применить свой юмор где-либо в другом месте. Как вы сами изволили выразиться: старая пластинка слишком заезжена.

— Я вас согну в бараний рог! — пообещал я ему с улыбкой. — Вы убили Элину Хоуп и сделали попытку убить Беллу Люкас. Вы виноваты и в том, что вчера вечером был убит мой напарник. И, разумеется, не ваша заслуга, что я вчера лишь чудом избежал смерти.

— Я уже устал повторять, что я не убивал Хоуп, — сухо ответил он. — Интересно, зачем мне нужно было это делать?

— Мотивы у вас были самые веские. Если Элейн Керзон получит контрольный пакет акций фирмы «Мееркайд», то вы с помощью шантажа выманите у нее все состояние.

— Вы отлично знаете, что у меня есть алиби на то время, когда была убита девушка, — сказал он.

— И это алиби вы получили тоже только благодаря Элейн, — ответил я. — А что вы скажете относительно покушения на Беллу Люкас в театре? В те минуты вы были одни. Я уже проверил.

На какое-то время в его глазах появилось озабоченное выражение.

— Я так и не понял, что за всем этим скрывается, — нетерпеливо сказал он. — После конкурса я прошел за сцену вместе с Элейн. А потом швейцар сказал мне, что в кабинете менеджера меня ждет кто-то, кто хочет поговорить со мной по важному вопросу. Но когда я пришел туда, там никого не оказалось. Я прождал там минут десять, а потом решил, что человек, который собирался говорить со мной, видимо, очень спешил и уже ушел. Или все это было ловко подстроено.

— Клод, — с упреком сказал я, — если бы вы постарались, то могли бы придумать что-нибудь более разумное.

— И, как ни странно, все это правда, — холодно ответил он, — хотя и звучит невероятно. Есть у вас еще ко мне вопросы, Бойд?

— Кажется, нет… Правда, вы могли бы передать кое-что Хэлу Стоуну от моего имени, когда увидите его.

— Если нужно, могу это сделать.

— Передайте ему, что он относится к той категории людей, которые кончают жизнь насильственной смертью, и что я поставил себе целью, чтобы эта смерть не заставила себя ждать.

Я вышел через холл отеля на улицу и с помощью доллара поручил портье подогнать мне такси. Когда я уселся в машину по дороге на фабрику «Мееркайд», у меня было время подумать кое о чем.

Видимо, воздух Флориды был причиной тому, что люди здесь были честными и искренними, что они быстро доверились незнакомому человеку, которого видели всего десять минут. Почему, например, Белла Люкас рассказала мне, что видела как Дюваль выходил из номера Элины Хоуп, когда девушка была убита? Она также сказала мне, что именно Дюваль пытался задушить ее в гардеробной. Но тем не менее она отказалась сообщить об этом полиции. Возможно, что только я вызывал в ней доверие.

Потом была еще и Элен Ричмонд, которая слишком поспешила рассказать мне о завещании папаши и о его связи с Элейн Керзон. Далее — сама Элейн. Мне достаточно было задать ей всего три вопроса, и она уже рассказала мне, что Дюваль ее шантажирует, и даже высказала желание нанять меня, точнее, войти со мной в сделку: если я достану ей фото, сделанные Дювалем, то она разрушит его алиби.

И, наконец, сам Дюваль. Сначала он все отрицал, но потом признался, что шантажировал Элейн, и даже не отрицал, что при возможности завладеет акциями Элейн, если она когда-либо получит контрольный пакет от Элен.

И если уж говорить о чистосердечных признаниях, то даже мои добрые друзья Хэл и Чарльз с самого начала буквально горели желанием посвятить меня в их собственные планы, касающиеся проведения конкурса красоты.

Такси высадило меня у фабрики, и я сказал милой блондинке с невероятным бюстом, которая сидела в приемной, что хочу поговорить с Майером. Он довольно долго заставил себя ждать, но все же не так долго, чтобы я пришел в ярость по этому поводу. Его личная секретарша неизмеримых размеров, чью полноту не мог умерить даже пояс, и к тому же, видимо, страдавшая плоскостопием, провела меня в его кабинет. Я невольно задал себе вопрос, не миссис ли Майер подыскала для своего супруга секретаршу.

Майер сидел за письменным столом, который — если оперировать категориями одежды и обуви — был на несколько размеров больше, чем ему следовало бы иметь. Ему бы следовало подыскать что-нибудь более подходящее.

— Добрый день, мистер Бойд! — приветствовал он меня. — Чем могу быть вам полезен?

— Вы знаете, что мисс Ричмонд поручила мне проследить, чтобы конкурс красоты протекал в нормальных условиях. И поскольку последний тур не за горами, мы должны принять все меры, чтобы ничего дурного не случилось.

— Разумеется, мистер Бойд, — ответил он с серьезным видом. — И вы можете в этом рассчитывать на мою поддержку.

— Отлично! — сказал я. — И, возможно, вы могли бы мне помочь, предоставив кое-какую информацию. Вы давно руководите фабрикой здесь, в Майами?

— Только полтора года, — ответил он. — Раньше я служил в главном управлении в Нью-Йорке.

— В то время Элейн Керзон еще работала в фирме?

— Да, конечно.

— Она была правой рукой мистера Ричмонда, даже более, чем правой рукой?

— Мистер Бойд! — Он покраснел. — Прошу вас! Ведь это может услышать кто-нибудь из обслуживающего персонала.

— Этот пункт представляется мне довольно важным, — сказал я. — Вам было известно об их связи?

— Да, — неохотно признался он. — Само собой разумеется, я сожалел, что это так, но, с другой стороны, ведь это меня не касается.

— А вам знакомы условия, которые мистер Ричмонд поставил в своем завещании?

— Да.

— А как это выражается в денежном отношении? Я имею в виду стоимость акций этой фирмы?

— По сегодняшнему курсу, — сказал он благоговейным тоном, — что-то около миллиона долларов.

Судя по всему этому, я не продвинулся ни на шаг вперед, и поэтому сменил тему, спросив, как обстоят дела с подготовкой заключительного тура конкурса. Его лицо сразу прояснилось.

— Это будет чудесный вечер, мистер Бойд, могу вас уверить в этом. Он снова пройдет в клубе «Пипресс», но на этот раз при полном освещении. Должен сказать, что мисс Ричмонд проявила недюжинные организаторские способности. Она сама взяла на себя всю организацию. Помню, это было ровно неделю назад, она сидела как раз в том кресле, где вы сидите сейчас, и сказала, что ей безразлично, сколько она потратит на заключительный тур конкурса, главное — сделать так, чтобы все было на высшем уровне.

— Неделю назад она сидела в этом кресле, — повторил я. — А я слышал, что она в это время была в Нью-Йорке.

— Разумеется, так вам и должны были сказать, мистер Бойд. — На его лице появилось самодовольное выражение. — Это было сделано преднамеренно. Маленький обман, на который пошла мисс Ричмонд в интересах предприятия. Она хотела посвятить себя целиком — в полной тишине и спокойствии — организации конкурса. Поэтому она арендовала маленькую виллу, где могла работать совершенно без помех. Она — блестящий руководитель, мистер Бойд. Я бы сказал… э… старой закваски, что ли.

— Очень яркая характеристика, — признал я. — Я должен ее запомнить, мистер Майер.