Владимир Капитонов - Подранок — ответный удар
Пока Громов ошеломлённо озирался по сторонам и приходил в себя после приснившегося кошмара, Виктор добыл из своего шкафчика припрятанную там бутылку водки и нехитрую закусь.
— Пойдём на свежий воздух. Тебе это сейчас необходимо, — властно распорядился он и вышел в коридор.
Стас поплёлся следом. Вышли на хоздворик, расположились в грибке-курилке. Виктор откупорил бутылку и протянул её больному.
— Пей большими глотками, — снова распорядился он.
Громов не посмел ослушаться опытного «доктора» и прикусил горлышко лязгающими зубами. Духу хватило на половину содержимого бутылки. Шумно выдохнув, вернул тару Виктору. Тот в обмен, подал ему кусочек хлеба с ломтиком сала поверх.
— Спасибо, закусывая, поблагодарил Стас.
По жилам мгновенно разбежалось живительное тепло, постепенно растопляя, кажется, заледеневшие жилы. Озноб отступал, и возвращалась ясность ума.
— Эко, как тебя холодом-то прихватило, или впечатлений аж до болезни понабрался? — глядя в усыпанное звёздами небо, тонко намекнул Кочанов.
— Видно, когда копал от земли холод и пробрал, — подтвердил первое предположение Виктора Стас. Относительно второго промолчал.
Виктор отпил из бутылки небольшой глоток. Закусил хлебным мякишем. Потом, выдержав небольшую паузу, голосом, требующим искреннего ответа, спросил:
— Стас, а Стрельцов, что тебе хорошо знаком?
Громов аж вздрогнул от столь неожиданного вопроса.
— Какой Стрельцов? Я такого не знаю.
— Василий Стрельцов. Здешняя кликуха, кажется Битюг, — спокойно пояснил Виктор.
— Не, я такого не знаю, — замотал головой Стас.
— Брось, Стас, — голос Виктора сделался много жёстче, — меня на мякине не проведёшь. Я воробей стрелянный. Давно я усёк, что ты вовсе не тот, за кого себя выдаёшь. Чего тебе здоровому и сильному здесь делать? Нечего, без дела-то. Значит дело пытаешь. Такие, как ты, Стас, в батраки за просто так не нанимаются. Долго я твою загадку разгадывал. Но так бы и не разгадал. Не проговорись ты сам в бреду. Ох, и костерил ты Василия. Вот и разобрало меня любопытство, что за злоба у тебя такая на него.
Кочанов замолчал. В прохладном ночном воздухе зависла гнетущая тишина, нарушаемая лишь трескотнёй цикад. Был ли смысл продолжать отпираться? Пора действовать. Танина душа уже не просит, она требует помощи. А он пока что сидит, сложа руки. И тут интуиция подсказала Стасу, что Кочанов именно тот человек, который может помочь в его деле. Как обухом топора по голове стукнуло. Но он ни за что не станет этого делать, если игра пойдёт вслепую. Значит надо раскрывать свои карты.
— Хорошо, Виктор, — в хор цикад вплёлся голос Громова. — Я расскажу тебе всё с самого начала. Ты готов выслушать?
— Говори. Я слушать люблю и умею.
Стас Громов с малолетства стремился к лидерству. Еще, будучи в старшей группе детского сада физически и умственно развивающийся не по годам мальчик сумел сплотить вокруг себя стайку пацанят по всем параметрам ему уступающих. Эта хулиганистая компания за один год побила все рекорды по шалостям, взятые в совокупности за последние пятнадцать лет существования этого дошкольного учреждения. Воспитатели с облегчением вздохнули, пересадив Стаську-хулигана на школьную скамью. В школе с лидерством дело обстояло немного иначе. Треть мужского коллектива класса оказалась мальчиками-переростками, таких Стас всегда сторонился. Другая треть была значительно умнее его — опять не в цвет. И оставшаяся часть терпеть не могла быть кем-то покорённой. Ну, а подыскивать себе угодных где-то вне стен своего класса ещё не позволяло количество извилин в его мозге. Дух лидерства затаился где-то в укромном местечке громовского существа.
Если быть откровенным до конца, Стас с того самого времени, как помнил себя, завидовал своим ровесникам, родители которых катали их на собственных автомобилях, покупали им дорогие игрушки и даже давали деньги на карманные расходы. Этим счастьем Громов был обделён. И тогда в его детской головке родилась вполне взрослая мысль — вырасти и непременно стать богатым. И она, эта мысль, ни на минуту не покидала его. Громов ею ни с кем не делился. Просто не нашлось ещё такого человека в его очень широком кругу общения.
Он действительно охотно со многими общался. Но на темы возрастные и школьные. Хорошо учиться Стасу было просто лень, и до шестого класса он входил в касту твёрдых троечников. Хотя с его-то мозгами мог бы быть и отличником. И вдруг, с ним произошло нечто, что шокировало не только весь педагогический коллектив школы, но и самого директора — дядьку дюже заумного. Стас рьяно взялся за учёбу и собственное поведение, и во втором полугодии шестого года обучения его фотография красовалась на школьной доске почёта. Вот как бывает.
К классу этак седьмому количественное и качественное соотношение извилин в мозге Стаса изменилось в лучшую сторону, что дало толчок треклятому духу лидерства. Пора было создавать свою команду. Но к тому времени в школе уже вовсю орудовала настоящая школьная банда во главе с десятиклассником по прозвищу Семён. Шайка была насквозь пропитана тюремной романтикой, которую Стас Громов презирал. Тех, кто попал на тюремные нары, он считал глупыми неудачниками. И не раз говорил об этом прямо в лицо главарю этой кодлы, за что и был последним неоднократно бит. Школьные бандюганчики занимались поборами едва ли не со всех учеников школы для грева «малолеток». Громов, тогда уже заполучивший своё погоняло, но только как сокращённое от фамилии, «налогов» банде не платил и соответственно в её состав не входил. Как не заставляли. За что и был причислен ими в немногочисленный отряд «отвязанных». С набором своей команды пришлось повременить. Создавать оппозицию семеновской банде было не безопасно. Но Громов краешком глаза всё-таки присматривался к структуре этого образования, к правилам и законам, царившим там. Чувствовал, что в скором будущем сам должен будет возглавить нечто подобное, только гораздо круче.
Несмотря на непомерное количество приятелей и просто знакомых, настоящего друга у Стаса не было никогда. Того человека, с кем бы он мог поделиться своими замыслами и планами построения сытой и вольготной жизни.
И вот в самом начале восьмого учебного года такой человек появился. Обострённая интуиция Громова указала именно на него. На новенького, которого чуть не за ручку привела классная руководительница «8 Б» класса.
— Ребята, познакомьтесь. Это наш новый ученик. Зовут его Вася Стрельцов. Она указала ему на свободное рядом с Громовым место и отстучала каблучками прочь.
Вася был неимоверно толст и неуклюж, словно закормленный слонёнок. Его заплывшее жиром лицо было отталкивающим, а взгляд бисерных глазёнок напоминал взгляд затравленного волчонка. Его заношенная школьная форма, застиранная рубашка, стоптанные башмаки и исходящий от него затхлый запах плесени говорили о благосостоянии его семьи. Оно оставляло желать лучшего. Стасу на эти мелочи было наплевать. Он мгновенно просёк, чем сможет накрепко привязать к себе этого пацана. Во-первых, не смотря на устрашающие габариты, новенький нуждается в физической защите — не сможет устоять перед парой-тройкой жилистых хулиганов это точно. Во-вторых, умом тоже не блещет — на лице написано. Стас обеспечит ему и надёжную «крышу», и в учёбе поможет. Этот человек ему нужен, и от дружбы с ним Стас не откажется, во что бы то ни стало.
Стас в своих умозаключениях не ошибся. Трое крепкого телосложения подростков-одноклассников, затолкавших новенького в школьный туалет для «прописки», могли здорово его покалечить, не подоспей вовремя Стас. С Громовым ребята связываться побаивались, особенно после того, как он выставил вконец доставшему Семёну челюсть.
— А ну, все разбежались! — грозно прикрикнул он на сгрудившихся вокруг запуганного толстяка пацанов.
Троица отступила.
— Слышь, Гром, — выступил вперёд задиристый Санёк, занимающий в школьной банде почётную должность «собиральщика». — Ты чё за этого битюга впрягаешься?
— Битюга, — непроизвольно усмехнулся Стас. Это прозвище полностью соответствовало Васиной внешности — точно рабочая лошадь. — Что я впрягаюсь, это мои проблемы, ясно? Кому не понятно, могу объяснить популярно. — И кулаки воинственно сжал.
— А ну и хер с вами! — отрешённо махнул рукой Санёк. — Пошли, пацаны.
Они остались вдвоём в кафельных стенах школьного туалета.
— Держись со мной, и всё у тебя будет нормально! — Стас дружески ткнул раскрасневшегося и вспотевшего от страха Васю кулаком в грудь. — Я тебя в качалку к нам пристрою, чтоб жирок на мышцу обменял. И с учёбой у тебя тоже, похоже, напряг?
Вася утвердительно кивнул.
— Помогу, — обнадёжил Гром. — А на Битюга не обижайся. Нормальное для тебя погоняло.
Стас не обманул. Вечером следующего дня привёл его в подвал старой пятиэтажки, где вместе со своими дворовыми пацанами и сам тягал железо, перезнакомил со всеми и сходу взялся за физвоспитание своего нового друга. И по счёт учёбы в школе не солгал. Вытянул Васю с шаткого неуда на твёрдый трояк.
