Анатолий Безуглов - Рассказы и повести
Нужно отдать должное Полине Семеновне: она никогда не забывала о черном дне и не бросала работу, подвизаясь на небольших, но престижных, по ее мнению, должностях.
Похоронив последнего супруга, она доработала до пенсии и тихо-мирно зажила в своей комнатке в Южноморске. Детей ей бог не послал. На старости лет появилась новая привязанность и объект опеки – Нина. Племянница. Которая, не в пример тете, еще ни разу не побывала замужем за свои тридцать лет.
Беспокойная натура Вольской-Валуа не могла смириться с этим. Она была готова отдать Нине весь свой богатейший опыт по приручению мужчин.
И вот теперь, застав ее раскрасневшейся, с горящими глазами, Полина Семеновна поинтересовалась, что происходит в племянницей. Нина рассказала о Виленском, о его приглашении.
– Знаем мы этих командированных,– попыталась охладить пыл своей родственницы Вольская-Валуа.– Кавалеры на неделю…
– Да что вы, тетя Поля! – воскликнула Нина.– Сергей Николаевич не такой… Серьезный, внимательный…
– Ты, голубушка, не обольщайся… Поиграет с тобой, а придет время – помашет на прощанье ручкой, только его и видели. Даже имя твое забудет в своей Москве…;
– А если у него серьезные намерения?– не сдавалась Нина.– Он мне говорил, что такой одинокий…
– Все они так начинают,– вздохнула бывшая жена трех мужей.– А вот как заканчивают…
– Выходит, мне следовало отказаться от прогулки?– с отчаянием произнесла Нина.
Тетка помолчала, подумала.
– Отказываться не надо,– вынесла она свое решение.– Только воли ему не давай. Приглядись хорошенько.
Нина надела лучшее платье, при помощи тети Поли сделала модную прическу, поколдовала с косметикой и в условленный час отправилась на место свидания.
Все было как в сказке – изумительное море, великолепный катер, цветы, фрукты, шампанское. Сергей Николаевич не сводил с Нины влюбленных глаз. Ухаживал не так, как современные молодые люди. Осторожно держал ее за руку и даже… читал стихи. Ахматовой, Вознесенского и современных зарубежных поэтов.
Нина вернулась домой с букетом пунцовых гладиолусов, очарованная встречей и опьяненная не то шампанским, не то легкой качкой, не то своим чувством к этому необыкновенному человеку. Она поведала обо всем Полине Семеновне в самых восторженных выражениях.
– Ну вот что,– выслушав племянницу, сказала тетка.– Пригласи-ка ты его к нам. Хочу сама посмотреть, каков твой Сергей Николаевич. У меня глаз – алмаз, ты сама знаешь…
– К нам? – испугалась Нина.– Его же надо принять как полагается!…
– Примем,– твердо заверила Полина Семеновна.– Я в свое время умела встретить гостей. И еще как!
– Боже мой! А где достать деликатесы? Не кормить же его котлетами…
– Ты говорила, что у тебя знакомый парень поет в ресторане…
– Антон? Это идея! В «Прибое» все есть!…
Виленский был приглашен в воскресный день.
Хлопоты начались с утра. Полина Семеновна сбегала на рынок, купила овощи, фрукты, свежую рыбу и птицу. Нина через Антона купила в ресторане красной икры, крабов, семги.
Вольская-Валуа, вспомнив приемы, которые она закатывала, будучи женой директора цирка, решила тряхнуть стариной. Из кухни доносились умопомрачительные запахи.
Нина штудировала книгу «О вкусной и здоровой пище», чтобы поизысканней сервировать стол.
Посоветовавшись, тетка и племянница решились на кощунственный шаг – выставили коллекционный фарфор и хрусталь. Столовое серебро было тоже извлечено из сафьяновых футляров.
Чем ближе подходил намеченный час, тем сильнее волновалась Нина.
– Бог ты мой! – сокрушалась она, примеряя платья и не зная, на каком остановиться.– Одеть нечего!…
– Это, сиреневое, ничего, по-моему,– сказала Вольская-Валуа.– Молодит тебя…
– Но линии, силуэт…– вздохнула Нина.– Сергей Николаевич, наверное, насмотрелся за границей… Нет, надо подновить гардероб! Только не так-то просто это сделать – достать самые модные вещи…
– Ты уж постарайся,– советовала тетка.– Ничего не жалей! На хорошего коня надо ставить все! Зато потом сорвешь куш – ого!
– Ну что вы, тетя Поля,– смутилась племянница.– Главное – чувства…
– Было бы у него тут,– Вольская-Валуа хлопнула себя по карману,– будет и у тебя тут,– положила она руку на сердце…
Перед самым появлением Виленского раздался звонок в дверь.
Думая, что это Сергей Николаевич, Полина Семеновна, сняв фартук, пошла открывать дверь сама.
На пороге стоял здоровенный детина с огромной корзиной цветов.
– Мажарова тут проживает? – строго спросил он.
Нина выскочила из комнаты в коридор.
– Я Мажарова…
– Мы из фирмы услуг «Заря»,– сказал парень.
Но прежде чем вручить цветы, он потребовал паспорт, потом попросил расписаться в получении.
– Какая прелесть! – восхищалась Нина, определяя розы в хрустальную вазу.
– Интересно от кого?– спросила Полина Семеновна.
– Я уверена, что это Сергей Николаевич…
Тут Нина увидела небольшой квадратик картона между стеблями. На нем было четыре строки:
Если нас восхищает розаИ птица, что гнездышко вьет,Если нас восхищает роза,Значит, древний не высох мед…
Подписи не было.
– Ну конечно же это он! – воскликнула девушка.– Читал эти стихи на катере… Сергей Николаевич влюблен в испанскую поэзию…
– Неужели же есть еще такие мужчины? – покачала головой Полина Семеновна.– Мне никто никогда не читал стихов…
Она с завистью посмотрела на племянницу.
Снова позвонили в дверь. На этот раз появился Антон. Он был приглашен, потому что Виленский обмолвился, что не любит поп– и рок-музыку. Ему милей мелодии и песни, которые были в моде в пору его юности.
Полина Семеновна, познакомившись с гостем, уплыла на кухню. Нина провела Антона в гостиную. Он осмотрел стол и присвистнул:
– Полный финиш!
Затем сел в кресло и просидел в нем безмолвно, пока не появился Виленский.
Приезд Сергея Николаевича не остался незамеченным соседями: еще бы, возле дома остановился большой черный «лимузин», из которого вышел элегантный мужчина в великолепном светло-сером костюме. Правда, по случаю жары пиджак Сергей Николаевич перекинул через руку.
Из открытых окон глазело на это событие несколько десятков пар глаз.
Московский гость отпустил шофера и прошествовал в подъезд.
Он поцеловал руку Нине, вежливо кивнул Полине Семеновне, которая приняла у него пиджак и повесила в прихожей в шкаф на деревянную вешалку. С Антоном поздоровался, как со старым знакомым.
– Ну и ну,– улыбнулся Сергей Николаевич, увидя великолепие стола.– Подобное встретишь разве что на самых званых приемах… По-моему, Ниночка, зря вы уделяете столько внимания моей персоне…
– А как же иначе, Сергей Николаевич! – вспыхнула та.– Вспомните угощение на катере, а?
– Понимаю, русский размах,– усмехнулся Виленский.– Между прочим, на Западе встречают гостей очень скромно. Особенно в последнее время. Конечно, инфляция, все дорожает… Был я у одного англичанина-бизнесмена… Прямо скажем, не нищий. Фамильный особняк, «ролс-ройс»… А подали несколько сандвичей… Вот так…
В дверях появилась Полина Семеновна с серебряным ведерком, в котором изо льда торчала бутылка шампанского.
– Прошу за стол,– пригласила Нина.
Видя, что Полина Семеновна не садится, Виленский спросил у нее:
– А вы?
– Спасибо… Дела на кухне,– ответила она и вышла.
Сергей Николаевич вопросительно посмотрел на Мажарову.
– Тетя Поля у нас по хозяйству…
– Я так и подумал,– кивнул Виленский.– Простите, а где ваши родители?
– Они не любят быть летом в Южноморске,– ответила Нина.– Шум, суета…
Антон откупорил шампанское.
– Сергей Николаевич, за вами тост,– сказал он, наполнив бокалы.
– Нет-нет,– отмахнулся Виленский.– Не мастак.
– Вы гость,– сказала Мажарова,– и по законам гостеприимства…
– Ну разве можно отказать такой очаровательной хозяйке? – поднял руки Виленский.
Он встал, подумал и прочувственно продекламировал:
Ранним утром, о нежная, чарку налей,Пей вино и на чанге играй веселей,Ибо жизнь коротка, ибо нету возвратаДля ушедших отсюда… Поэтому – пей.
– Здорово сказано! – воскликнул Антон.
– Да,– улыбнулся Сергей Николаевич,– хоть и восемь веков назад, но истинная поэзия не стареет…
– Тоже испанский поэт? – спросила Нина.
– Хайям… Персия…
Мажарова смутилась и, чтобы сгладить неловкость, поспешила выпить. Все дружно поддержали. Чокнулись. Нина подкладывала на тарелку Сергея Николаевича то одно, то другое, но он протестовал:
– Не беспокойтесь, Ниночка, я сам.
