Линвуд Баркли - Поверь своим глазам
— Придется уж как-нибудь заползти внутрь, — сказала она, распахивая обе створки двери микроавтобуса, у которого впереди располагались только два сиденья, а грузовой отсек оказался пустым. Там лежала лишь кипа сложенных покрывал для перевозки мебели.
Льюис достал из рюкзака нечто похожее на зимние вязаные шапочки для лыжников, с отверстиями для глаз, носа и рта. Он напялил одну из них мне на голову, причем все отверстия оказались у меня на затылке. Вскоре донеслось злобное мычание Томаса, когда маску надели и на него. Меня кто-то тронул за плечо. Николь, подумал я, поскольку рука ощущалась меньше мужской. Она заставила меня слегка развернуться.
— Два скачка вправо, и ты упрешься в бампер, — произнесла Николь. — Сядешь на него и вползешь внутрь.
Вообще-то потребовалось три скачка, причем при третьем я чуть не упал. Ощутив бампер коленом, я развернулся, сел на край и стал осторожно перегибаться, пока плечом не уперся в днище кузова. После чего, извиваясь всем телом, я перебрался в глубь фургона.
— Эй, дурачок, твоя очередь, — услышал я обращение Льюиса к Томасу. — Забирайся внутрь и ты. Шевелись!
Микроавтобус слегка просел под тяжестью тела Томаса.
— Нам предстоит ехать несколько часов, — раздался голос Николь. — И чтобы ни один из вас не издавал при этом ни звука. Придется делать остановки — на пунктах оплаты проезда, на бензозаправках. Кто-то может подойти к окну, что-нибудь спросить или сказать. Не вздумайте делать глупости и поднимать шум. Для вас это будет означать мгновенную смерть. Кроме того, нам придется убить всякого, кто вас увидит или услышит.
— Между прочим, бензин нам нужен уже сейчас, — заметил Льюис. — Мы сожгли полный бак, пока гнали сюда из Берлингтона.
Я услышал, что кто-то начал возиться рядом со мной. Покрывала. Они разворачивали их, встряхивали, а потом закутывали нас на тот случай, если кому-то взбредет в голову заглянуть в микроавтобус. Ночью, в надетой задом наперед лыжной шапке, я даже не предполагал, что может стать еще темнее. Но я ошибался. Вокруг меня воцарилась поистине беспросветно черная тьма, а звуки внешнего мира доносились приглушенно.
Задние двери громко захлопнулись, потом настала очередь двери водителя и, наконец, пассажирской. Я не знал, кто из них сел за руль, да это и не имело значения. Ключ повернулся в замке зажигания, мотор фургона ожил. Вскоре шины захрустели по гравию, когда мы покатились вниз по подъездной дорожке от дома моего отца, прежде чем выехать на шоссе.
«Мы уже никогда сюда не вернемся», — подумал я.
У меня действительно оказалось достаточно времени на размышления в этом темном удушливом коконе.
Когда мы только отъехали от дома, я рассчитывал, что смогу более или менее определить направление движения по количеству поворотов, совершаемых фургоном. Я ведь помнил нечто подобное из какого-то кинофильма. Или это был комикс про Бэтмана? Сериал о Шерлоке Холмсе? Не важно. Главное, что герой внимательно отслеживал маневры машины, определял скорость по звуку покрышек, отмечал неровности дороги и мосты и к моменту прибытия на место знал, где находится.
Но уже после трех поворотов я не имел представления, как и куда нас везут.
Правда, через несколько минут мы сделали остановку для заправки. По моим прикидкам, это была станция «Экксон», где я сам пару раз покупал бензин после приезда в Промис-Фоллз. Но стоило нам снова тронуться в путь, как я совершенно потерял ориентир. Хотя уже вскоре не осталось сомнений, что мы встали на магистраль между штатами. Микроавтобус держал скорость от шестидесяти до семидесяти миль в час, и нам вообще не приходилось останавливаться или замедлять движение. Кроме того, порой мимо грохотали шедшие навстречу большегрузные фуры, что подтверждало мое предположение. Каждые пять-семь секунд колеса издавали легкий стук на стыках бетонного покрытия шоссе. Шины шелестели, затем слышалось: «тум». Шелестение — «тум». Шелестение — «тум». Вероятно, если бы я сидел за рулем, то не обращал бы внимания на повторяющийся звук, но, лежа на холодном металлическом днище микроавтобуса, сосредоточить свой слух было больше не на чем. Явственнее всего доносился любой шум снизу.
Но даже отвлекаясь на мелкие детали, я не мог избавиться от мысли, которая все навязчивее преследовала меня. Кто, черт возьми, звонил Томасу по его телефону? Кто представился Биллом Клинтоном? Ясно же, что это не был сам Билл Клинтон.
Я однажды вломился в комнату Томаса в разгар его воображаемой беседы с бывшим президентом, но телефонная трубка лежала на месте. Он точно ни с кем не общался тогда по телефону. Но ведь нам всем не мог померещиться телефонный звонок. Я же не мог вообразить, будто Льюис назвал звонившего Биллом Клинтоном? Да и Льюис прореагировал на звонок так, как мог бы отмахнуться от него я сам, если бы не знал всей истории о фантазиях Томаса.
Вот только теперь я уже не отличал фантазий от реальности. Звонок не укладывался в голове. Я не находил ему разумного объяснения. Это не мог быть Клинтон. Но кто-то же позвонил от его имени!
А пока я предавался этим раздумьям, зазвонил другой телефон. Мы ехали уже часа полтора. Поначалу я решил, что это мой мобильник, который Льюис у меня на глазах сунул в рюкзак, но мне вроде бы запомнилось, как он его отключил. Ведь Джули могла встревожиться, не обнаружив нас дома, забеспокоиться, не случилось ли чего, и начать звонить. Но рингтон подсказал, что телефон чужой. Мой при звонке издавал фортепианную мелодию, а этот просто звонил, как самый обычный аппарат из прежних времен.
До меня донесся голос Льюиса:
— Слушаю.
Я попытался отвлечься от всех посторонних звуков, чтобы лучше расслышать его часть диалога.
— Да, мы уже возвращаемся… никаких проблем… Да, у него есть брат, он и обнаружил в Сети ту картинку… Он немного того… Кажется, у него не все в порядке с головой, психическое расстройство или что-то подобное… Не знаю, спросите сами… А дом у них тоже странный, все стены в картах… Вот именно, что повсюду… Да, хорошо, и я, кроме того, везу вам компьютер, которым они пользовались, чтобы заходить на тот сайт… Кстати, было еще кое-что очень странное, хотя может на самом деле ничего не означать. Когда мы там находились, зазвонил телефон. Я снял трубку, притворившись, будто я брат, но сильно простужен… Важно другое, и, поверьте, это не мои выдумки. Звонивший сказал, что он — Билл Клинтон… Нет, на характерные интонации я не обратил внимания, потому что говорил всего секунду… То есть, конечно… Да, я считаю, что звонил какой-то идиот или больной… Хорошо. До встречи в магазине игрушек.
Потом на какое-то время в кабине установилось молчание. После чего голос снова подал Льюис:
— Ты перестала быть разговорчивой.
— А ты хочешь поиграть в города? — с иронией спросила она.
— Как тебе угодно.
Они снова замолчали. Вскоре Николь воскликнула:
— Черт!
— Что такое?
— Вижу в зеркальце машину копов. — Значит, она вела микроавтобус. — Приближается к нам по левой полосе.
— Проблесковый маячок включен?
При полном отсутствии окон в фургоне Льюис, вероятно, до сих пор не мог видеть патрульный автомобиль.
— Нет… Черт! Теперь уже включен!
А потом мы все расслышали, как пару раз взвыла сирена. Я почувствовал, что Томас принялся крутиться. Он, несомненно, вслушивался во все происходившее не менее внимательно, чем я, и последнее событие могло и ему внушить определенные надежды.
Микроавтобус сбросил скорость.
— Просто сохраняй хладнокровие, — велел Льюис.
— А ты, случайно, не сохранил свой жетон? — спросила Николь. — Если бы он принял тебя за полицейского из Нью-Йорка, это могло бы нас избавить от лишних хлопот.
— Нет, — ответил Льюис и обратился к нам: — Только посмейте пискнуть, и копа придется пристрелить.
Фургон съехал на обочину. Гладкая поверхность дороги под колесами сменилась грубой щебенкой. Николь перевела рукоятку автоматической коробки передач в парковочное положение, но двигатель не заглушила.
— Остановился прямо позади нас, — комментировала она. — Дверца открылась. Он вышел… Э, да это женщина!
— Плохо, — отозвался Льюис. — С бабами всегда сложнее общаться.
Я услышал, как опустилось стекло.
— Добрый вечер, офицер, — произнесла Николь.
— Права и документы на машину, — донесся голос женщины-полицейского.
— Секундочку… Милый, посмотри в «бардачке», пожалуйста, — обратилась Николь к Льюису, который зашуршал какими-то бумагами в поисках документов.
— Это ваш личный микроавтобус?
— Нет, мы взяли его напрокат, — ответила Николь. — Направляемся к его сестре в Уайт-плейнс, чтобы помочь ей переехать в Олбани. А я что, превысила скорость?
— У вас не горит один из задних габаритов, — сказала сотрудница полиции.
