Якудза, или Когда и крабы плачут - Юрий Гайдук
Таксистом оказался коренастый японец, который сразу же представился как Гэмба, и Родионов так и не понял, фамилия это или все-таки имя. Гэмба так Гэмба… И следователь сразу же, едва хозяин дома предложил им чай, спросил:
— Скажите, а вы уверены, что это был русский рыбак с «Надежды»?
Когда Акира Нуамо перевел вопрос, Гэмба возмущенно взмахнул руками, начал было что-то говорить, но его прервал офицер и, уже обращаясь к москвичу, пояснил:
— Не ты первым задаешь этот вопрос. Именно об этом его спросил и Судзуки, когда выяснилось, что Гэмба тот самый таксист, который доставил клиента в Ханасаки. Причем довез до причальной стенки, где в это время была ошвартована «Надежда».
— Да, но кроме «Надежды» там было ошвартовано еще несколько посудин.
— Все верно, однако ты забыл, что из русских там была только «Надежда», и еще один немаловажный факт — Гэмба уже лет десять как таксует в Немуро, и русского рыбака никогда не спутает с рыбаком любой другой национальности. Но и это еще не всё. Высадив пассажира, он вышел из машины, чтобы справить маленькую нужду, и видел, как его клиент окликнул вахтенного матроса, тот спустил ему трап, и рыбак поднялся на борт «Надежды».
— А не помнишь, в какое время этот рыбак сел в твою машину?
— Чуть позже одиннадцати вечера. Я как раз собрался домой возвращаться, так как клиентов уже не было, а тут вдруг меня останавливает этот человек и говорит: «Ханасаки, порт». Я у него спрашиваю: «Русский, рыбак?», а он закивал головой. Я, конечно, обрадовался, что так подфартило — еду домой, а тут вдруг нежданно-негаданно клиент, такое не каждый день бывает.
— Судя по всему, спросил по-русски?
— По-русски, — даже не переводя вопрос, ответил Акира Нуамо, — здесь практически все таксисты владеют минимальными познаниями русского языка, так что понимают рыбаков с полуслова.
— Тогда еще один вопрос. Как часто русские возвращаются так поздно в порт?
Таксист наморщил лоб, пытаясь припомнить подобные случаи, и виновато развел руками.
— Пожалуй, это первый случай за последний год. Если кто и сходит на берег после того, как был сдан весь улов оптовику, а это обычно утром бывает, то часа на три-четыре, и тут же возвращаются на борт.
— То есть чем-то отовариться и обратно?
— Да, а тут такое позднее время…
Пока что все укладывалось в версию, выдвинутую Акирой, и Родионову лишь оставалось попросить:
— Послушай, Гэмба, я весьма благодарен тебе за полученную информацию, но у меня еще одна большая просьба — ты не мог бы описать внешность этого пассажира и, возможно, припомнить какие-нибудь особые приметы, которые бросились тебе в глаза?
— Описать-то можно, но, учитывая то, что был уже поздний вечер, когда он сел в машину, я разглядел разве только профиль. А вот что касается какой-то особой приметы… Хотя, впрочем, когда он рассчитывался, то я заметил, что у него на руке не хватает двух пальцев — мизинца и того пальца, который после мизинца, и я тогда еще очень удивился, как это его с такой рукой на рыбалку взяли, у нас бы сразу на берег списали.
— Хорошо, спасибо, это весьма ценная примета, — поблагодарил его следователь. — А ты не запомнил, на какой руке нет этих двух пальцев?
— Вот этого точно не помню, — с виноватой миной на лице улыбнулся таксист, — но кажется, на левой.
— Тогда расскажи, пожалуйста, как выглядел этот твой пассажир — рост, цвет волос, возраст и все прочее, что запомнил.
— Хорошо, — согласился Гэмба, и в этот момент в кармане Акиры ожил смартфон, требовательно и настойчиво.
— Судзуки звонит, — пояснил он, и по мере того как менялось выражение его лица, можно было предположить, что его помощник нащупал нечто весьма важное. — Что-нибудь еще? — спросил он, когда Судзуки завершил свой монолог.
— Пока что нет, но мы ждем вас в Немуро.
— Хорошо, скоро будем. Остается только запротоколировать показания Гэмбы. Кстати, спроси у своего таксиста, сможет ли он дать более-менее полное описание своего пассажира. И если сможет, свяжись с управлением полиции и попроси их прислать художника, который смог бы сделать толковый фоторобот. — Акира Нуамо сунул смартфон в карман и повернулся лицом к Родионову: — Скоро у тебя будет полная уверенность в реальности моей версии. Судзуки нашел еще одного таксиста, который во вторник вечером отвез русского рыбака в Ханасаки и высадил его напротив того места, где была ошвартована «Надежда».
— А описание пассажира, приметы? — еще не до конца поверив в реальность этой версии Акиры Нуамо, спросил следователь.
— Всё сходится, но главное — на левой руке нет двух пальцев. И получается, что я полностью прав. Киллер, давай его обозначим так и только так, вечер вторника провел неподалеку от офиса «Дальросы», уточняя маршрут Сухова после окончания работы, на следующий вечер, то есть в среду, завершил свое дело, и уже в четверг в четыре утра «Надежда» отвалила от причала.
— Выходит, капитан и стармех знали о готовящемся покушении на Сухова?
— Не могу сказать точно относительно стармеха, но то, что капитан был в курсе происходящего, — это факт.
ЮЖНАЯ КОРЕЯ, ПУСАН
Саканори Сайто, полномочный представитель главы клана якудзы в Отару, оказался не только весьма приятным на вид японцем, который совершенно свободно говорил как на русском, так и по-корейски, но и таким же жестким, когда попросил сопровождавшего его корейца оставить их наедине с «господином Крымовым», и лишь наедине негромко произнес:
— Перед тем как вылететь в Пусан, мы узнали о гибели Мессера, и мне было приказано не возвращаться на Хоккайдо, пока не разберусь в происходящем. А тут вдруг телефонный звонок Хана и появляетесь вы, живой и невредимый. Я, естественно, сразу же по прилете в Пусан с вопросами к господину Хану, а он буквально двумя словами обмолвился о том, что вас перехватил кто-то из его конкурентов, но вы каким-то чудом остались живы. Так что я хотел бы знать всю картину происходящего из первых рук, то есть от вас.
— Но рассказ мой не короткий, — предупредил Седой, — тем более что я хотел бы услышать и ваше мнение обо всем том, что здесь со мной произошло.
