Системный сбой - Александр Николаевич Бубенников
– У нас все будет разложено, как по полочкам, – с улыбкой ответил Седой. – Лида не выходит из дому. Я неотрывно следую за тобой, Алексей. Ребят Морева подключать или не подключать – это вопрос. Возможно, и не надо. Их срисовал ОС, а меня пока срисовать ему не удалось. Возможно, я ошибаюсь, но это не столь принципиально. Мы срисовали его, знаем имя, отчество и фамилию – разве этого мало?.. Всё взвесь и звони своей святой троице, будь она не ладна… И засуетится, замельтешит неуловимый ОС… Тут мы его и слепим, как горбатого, срубим вместе с горбом…
– Телефона Клопова я не знаю. Звонить ему бессмысленно и глупо. Жалко я у Жорки телефон его мобильника не попросил. – Ветров грустно вздохнул. – Впрочем, чего жалеть о невозможном в прошлом и настоящем… А Сорину, Серину позвоню прямо сейчас, при вас.
– Я, пожалуй, выйду, чтобы не смущать тебя, Алексей, – сказала осторожно Лида, так будет лучше.
– Не бойся, не сглазишь, мне бы только настрой боевой обрести, в кураж попасть. А там, чем черт не шутит, – всё пойдёт, как по маслу. – Улыбнулся хитро Ветров, переглянувшись с Владом и Седым.
– Не боишься поставить жирный крест на диссертации и книге, – негромко спросил Влад, когда Лида вышла из комнаты.
– Трудно сказать, – неопределенно махнул рукой Ветров. – У меня сейчас такое ощущение, что сверху за мной наблюдает Андрей. Он ничего мне не подсказывает, просто наблюдает. Ему интересен мой выбор. Я не хочу его разочаровать там, наверху. В конце концов, работая, как вол, он меньше всего думал о регалиях, о признании, тех же диссертациях… Потому и сотворил гениальные алгоритмы, заложил основы поисковой системы генерации, позволившей идентифицировать лик его убийцы-отравителя, сделал, походя, изобретения, которыми прихватили, заграбастали лихие людишки, подписали своими именами…
– Только не пожалей потом… – сурово начал наставлять Седой.
– Не пожалею, поздно жалеть, – перебил его Ветров. – Лучше посоветуй, звонить со своего мобильника или с домашнего телефона Лиды?
– Хороший вопрос, между прочим, – быстро отреагировал Седой. – Номер определится. Его могут передать, прямо или окольно Робику, через того же тестя. Вариант – стратегически интересный. – Он сильно хлопнул в ладоши. – А ведь это перспективная зацепка, Алексей. Ты же перед отъездом сыграл роль защитника Лиды, тебя видел ОС, как ты входил в парадное Лиды. Пусть думают, что ты снова с Лидой. Звони прямо отсюда, с её домашнего телефона…
– Не подведу её, – спросил Седого Ветров, – неторопливо и задумчиво набирая домашний номер телефона заместителя директора.
– Не волнуйся, настройся на краткий деловой, но злой разговор, – посоветовал Седой. – Ты определился, это самое главное. Ты готов вывести на чистую воду плагиаторов…
– Здравствуйте, можно Павла Павловича… Говорит Ветров Алексей Алексеевич… Где он?.. Вот как… Спасибо…
Ветров вытер мокрый от пота лоб, странно покачал головой и мрачно прокомментировал свой короткий разговор.
– Дочка к телефону подошла. Она меня признала по голосу, когда-то я к ним в квартиру рвался, ища Сорина. Оказывается Сорин поехал на служебной машине в академическую больницу навестить Серина. А там ему самому плохо стало. Давление подскочило, предынфарктное состояние. Его оставили там, поместили по иронии судьбы в одной палате с Сериным. У того тоже давление… Кому звонить, Палыч, на мобильник, Сорину или Серину? Теперь это одно и то же. Начальники любят включать громкую связь, чтобы информировать друг друга о разговоре, я это хорошо знаю…
– Раз тебя вызывал на ковер Сорин, то звони ему. – Твердо сказал Седой и спросил почему-то Влада. – А где находится эта академическая больница, между прочим? Ты же там когда-то лежал…
– В Ясенево, – ответил Влад.
– Рядом с бывшей конторой ПГУ, а сейчас СВР, «наших соседей в лесу». – Звони Сорину на мобильник. – Непременно сообщи, что узнал от его дочери, что он в больнице.
– Звонить с Лидиного телефона?..
– Да, с него… С моим тезкой кратко, напористо, взволнованно, без обиняков… Ты не в себе, этим всё сказано…
Ветров мельком взглянул на Седого, без улыбки подмигнул Владу – где наша, там не пропадала – и стал набирать номер мобильника Сорина.
– Здравствуйте, Пал Палыч. Извините, что беспокою вас. Я узнал от вашей дочери, что вы в больнице. – Ветров говорил громким срывающимся голосом, почти кричал. – Извините еще раз…. Но я воспользовался вашим советом – определяться… Я определился… Я завтра пишу докладную на имя директора по поводу научного плагиата в ваших докладах и статьях в соавторстве с Клоповым… А также о беспринципном плагиате в так называемых изобретениях Серина, тоже в соавторстве с Клоповым… Я оставлю докладную с приложением, подтверждающим факты плагиата, ученому секретарю… А копию докладной с приложением высылаю в президиум академии… Я вас предупредил, несмотря на ваше плачевное состояние, только по одной причине… Вы дали мне короткий срок, чтобы определиться… Вот я и определился… Честь имею.
Холодный пот тек со лба Ветрова градом. Он не вытирал пот и только хлопал длинными ресницами.
– Ну, как?
– Молодец, – похвалил Седой, – расшевелил ты этот муравейник.
– Я бы уточнил, – грустно добавил Влад, – не надо оскорблять муравьев. Не муравейник шевельнул палочкой мстительной Алексей, а гадюшник. Сейчас яд с вонью пойдут, придется затыкать ноздри от змей шипящих…
– Башки змеям отрывать надо – сказал нравоучительно Седой. – Но это уже по моей части. Завтра я иду к Мореву и договариваюсь с ним о твоей, Алексей защите, как свидетеля преступления… Слово-то не воробей, раз выскочило, за него отвечать надо… Понимаешь?..
– Не очень пока… Поясни, Палыч…
– Поясняю для бестолковых… В президиум РАН на имя президента или Главного Ученого Секретаря строчить телегу на свое институтское начальство совсем не обязательно… Успеется… А вот для следствия, для того же Морева просто необходимо написать новое заявление, подобрать все необходимые документы по плагиату… Я так понимаю, что они есть в приложениях Андрея…
– Да, всё там есть, – сказал, посерьезнев лицом, Ветров. – Помните, я вам рассказывал о приложения и текстах с ноутбука Андрея, что мне передал еще до своей смерти Викторов. Я ими практически по приезде не занимался, не
