Идите и убивайте! - Александр Афанасьев
Мне просто повезло. Хотя бы тем, что у меня был пистолет. Я перекатывался к поленнице, в какой-то момент увидел на фоне ослепительно синего неба половину головы стрелка — тот строчил из-за поленницы, стоя во весь рост. Это и был мой шанс — я выстрелил снизу вверх, увидев, как от головы отлетел какой-то кусок…
А потом я вскочил — и бросился с разбегу на уложенные поленницей короткие чурки, пока стрелки в самосвале и еще где-то (а были еще) не открыли огонь по мне…
…
Больно было — до ужаса, до крика. Но я выжил.
Забор был невысокий — по пояс. Поленница была выше — мне почти по шею. Не знаю, как мне удалось ее перевалить — но я перевалил, и я рухнул уже за ней, почти на мертвого, застреленного мной автоматчика. Я со всего размаху упал грудью на землю, в груди что-то хрустнуло, в глазах потемнело от боли до пелены — но я был все еще жив. И это было главное…
Секунды две потребовалось, прийти в себя, понять, что я жив, что рядом труп — и что рядом с трупом лежит автомат. Я его тогда не опознал — подумал что Галил, израильский. Но это тоже Калаш, а Калаш есть Калаш.
Автоматные очереди хлестнули по поленнице, полетели щепки — но поленница выдержала. Заскочить им сюда и открыть огонь — пара пустяков. Или гранату бросить…
Там, за поленницей — глухо громыхнул взрыв…
Делать было нечего — я позаимствовал у боевика автомат. На нем была полувоенная форма, я предположил, что в карманах магазины и не ошибся в своем предположении. Позаимствовал сразу два, сунул один за пояс, второй в автомат, старый сбросил — неизвестно, сколько там осталось.
Автомат был армейский, с длинным стволом. Я пробежал чуть вперед, там был въезд, дрова лежали как бы углом. Но мне отлично был виден самосвал и стрелки в кузове. Их было трое, двое меняли магазины — у третьего был не автомат, а ручной пулемет, он стрелял. Я открыл огонь длинной очередью, одного убил точно, он вывалился из кузова вместе с пулеметом и одного наверняка. Он упал в кузов.
Самосвал есть.
Продвинулся чуть дальше — и тут по мне ударили с нескольких стволов, так что мне пришлось укрываться и отступать назад. Огонь был шквальный, на звук — Калаши. Мне пришлось перемешаться назад, потому что 7,62 мог и пробить поленницу.
Высунувшись из-за поленницы, чтобы осмотреться, я увидел бусик — Транспортер и около него автоматчиков. К сожалению и они увидели меня, пришлось валить и с этого места. Потом я услышал свист — и едва успел упасть на землю, как граната РПГ врезалась в поленницу, разбрасывая ее и разнося в щепки…
…
Ворота всегда запирают, когда все лошади уже убежали. А в данном случае — лошади не убежали, их всех перебили.
Я сидел в машине Скорой, голый по пояс. Один врач мерил мне давление, другой доставал щепку из головы. Когда выстрелили из РПГ — выстрел разнес поленницу, меня контузило немного и осыпало этими самыми щепками. К счастью не осколками — был всего один, причем даже жить не пришлось, просто залепили.
В рубашке родился, в общем.
Вокруг — половодье огней. Машины уже потушили, впереди — стоял самосвал — понятно, что его просто бросили и ушли. На бусике и ушли.
На меня смотрели как на чумного, в голове шумело.
— Хватит — сказал я и попытался встать.
На мне повисли, усадили силой.
— Хватит, все нормально у меня.
Потом послышался шум и ругань на русском — посольские прибыли…
…
— Вот, глянь…
Я смотрел… фотографии, сделанные по горячему — даже не успели положить линейку, значит, их в уголовное дело подшивать нельзя.
Отдельно труп в кузове. У кузова — кровь, следы волочения. Второго трупа нет — значит, забрали. А этот не смогли или не успели. Может, тот только раненый был.
— Видели его когда-то?
Я покачал головой… немного помутилось в глазах. Плохо, по возвращении — надо в больницу ложиться.
Но это если вернусь.
Отдельно фото трупа, снята маска.
— Личность установили?
— Установили. Богдан Лыжко, двадцать шесть, Запорожье. Подал на биометрический паспорт в семнадцатом. Судя по его страничкам в социальных сетях — неонацист. Дважды был в Польше, третий раз въехал двадцать три дня тому назад.
— Как въехал?
— Через Румынию. Контроля на границах нет. Больше нигде не светился.
— Телефон?
— У него не было. И еще…
…
— Уже после произошедшего, его страницу в Фейсбуке кто-то удалил. Кто-то с территории Украины с Киева.
Я молчал
— Посол Украины вызван для дачи объяснений. Что касается вас… одиннадцать человек убито. Еще трое тяжело ранены. Среди убитых случайный прохожий, среди раненых ребенок. Я официально предлагаю вам покинуть Грецию.
Учитывая то, что слова исходили от заместителя министра внутренних дел Греции — к ним стоило прислушаться. Дело было в Афинах…
— Да вы что?! — возмутился я — я что ли их убил!? Я единственный, кто оказал им серьезное сопротивление! Без меня у вас бы вообще ничего не было, вы бы… они бы просто отстрелялись и ушли, как ни в чем не бывало!
Прокурор снял очки и положил на стол
— Господин Волков… откуда у вас оказался пистолет?
— Какая разница!?
— Большая. У вас его не должно было быть, но он у вас был. И это не случайность
Прокурор поднял руку, требуя тишины
— Правительство Греции официально благодарит вас за мужество, проявленное в ходе всего произошедшего, и приносит извинения за то, что с вами произошло здесь такое. Не ваша вина в том, что отразить нападение не удалось. Погибло девять сотрудников полиции.
…
— Однако мы не можем терпеть того чтобы на нашей, греческой земле происходили разборки с применением оружия между русскими и украинцами. Нападавших мы будем искать и обязательно найдем. Что касается вас — мы просто предлагаем вам покинуть страну и не создавать тут больше проблем.
Я усмехнулся
— Правда глаза колет или как?
— Я не понял, что вы сейчас сказали.
…
— Ничего.
— В таком случае, я могу только повторить просьбу немедленно покинуть нашу страну.
— Здесь есть убийца, которого я задержал — сказал я — он крайне важен для дачи показаний. Которые могут пролить свет и на нападение на полицейский конвой. Сергей Миленков, он гражданин России. Я прошу либо дать мне возможность продолжить дознание по убийству Холодовского вместе с полицией
