Семен Резник - Амазонка
Но какое это теперь имеет значение, думал Энрико. Главное, что Дорис, его Дорис, желала, чтобы он достал для ее отца бриллиант. Так размышлял Энрико, продираясь сквозь густой кустарник. Был полдень. Солнце стояло в зените, когда путники решили сделать привал. Силва достал карту. До ближайшей деревни, схоронившейся в непроходимых джунглях, оставалось несколько миль. Затем следовали еще несколько индейских деревень, а далее шла неизведанная местность. К вечеру они добрались до Куано, крупного индейского селения. Энрико подумал, что сюда их могли доставить на вертолете, но решил, что Перес не сделал этого, ибо надеялся, что по дороге до Куано путники наткнутся на упавший самолет.
Итак, они добрались до Куано. Здесь следовало переночевать. Джино спросил у туземца, где можно это сделать. Тот указал ему на приземистое строение, явно служащее таверной. Это было опрометчивое решение, так как, учитывая важность предстоящего мероприятия, следовало соблюдать меры безопасности. Когда они вошли в местный «ресторанчик», там было около десятка посетителей, некоторые явно на взводе. Выбрав свободный столик, путешественники свалили в кучу амуницию. Теперь следовало поговорить с хозяином таверны о ночлеге.
Внезапно Джино показалось, что он уже где-то видел бородача, который потягивал виски за соседним столиком. «Я его определенно знал, и неплохо, — подумал он. И представил себе этого незнакомца без бороды. — Это же, Шакал! Шакал! Шакал! — он чуть было не выкрикнул это имя, но сдержался. — Тот самый Шакал! С того самолета!»
Это была удача, и еще какая! Повинуясь какому-то импульсу, скорее инстинктивно, он поднялся и сел рядом с бородачом. «Конечно, это он», — подумал Джино. Энрико и Силва удивленно смотрели на него.
— Можно? — уже сидя, нахально спросил Джино.
Хуан поднял голову и мутными глазами поглядел на Джино.
— Да, — промычал он, явно не узнав его.
— Два виски! — гаркнул Джино официанту.
В глазах Шакала промелькнул интерес. Когда принесли спиртное, он, не говоря ни слова, выпил. Молчал и Джино.
— Ты узнаешь меня, Хуан? — спросил вдруг Джино. Тот поднял отяжелевшую голову, и в глазах его мелькнул испуг.
— Джино, — пробормотал он, — Джино… — Он хотел встать, но Джино удержал его.
— Привет, Хуан! Куда ты исчез? Дон Винченцо так волновался…
— Фак аут, — промычал Хуан, глядя на графин с виски.
— Это ты зря, зря! Я думал, ты обрадуешься мне, — усмехнулся Джино.
Хуан лихорадочно налил себе виски и залпом выпил.
— Что с самолетом, Хуан? — спросил у него Джино.
— Что с самолетом? Нет самолета! Нет! — крикнул он. — Ты понял? Нет!
Джино промолчал. Он огляделся вокруг. Трое привлекли его внимание. Они явно навострили уши.
— Пойдем отсюда, Хуан, пойдем, — сказал Джино.
Хуан, подумав немного, поднялся из-за стола. Краем глаза Джино увидел, что трое посетителей насторожились. Они встали и преградили дорогу Хуану и Джино, заслонив собою дверь. Один из них замахнулся, и, если бы Джино не увернулся, кулак нападающего попал бы ему в лицо. Мгновенно Джино левой рукой ударил ему в челюсть, и тот упал как подкошенный. В следующий момент нога Джино угодила меж ног другого соперника. Тот согнулся, держась руками за живот. Третьего вырубил прикладом Силва. Все четверо, схватив рюкзаки, выбежали из таверны и помчались к ближайшему лесу. Они уже достигли его, когда позади загремели выстрелы. Тем не менее все кончилось благополучно — они были уже в лесу.
Силва шагал впереди, за ним Хуан, далее шли Джино и Энрико. Джино держал руку в кармане, там у него был взведенный пистолет. Надо сказать, что хмель у Хуана выветрился начисто. Час или больше они продирались сквозь густой лес, потом вышли на какую-то полянку. Здесь Силва сказал, что впору остановиться и вытащил карту. Он долго изучал ее и посоветовал взять левее узкой речушки. Это были его первые слова, с тех пор как они покинули «гостеприимную» таверну. Силва изучал карту, а Джино не спускал глаз с Хуана, ибо тот мог выкинуть что угодно. Предполагаемое место падения самолета было, пожалуй, в милях десяти отсюда. Силва подозвал Хуана:
— Мы находимся вот здесь, — он ткнул пальцем в зеленый массив, — надо держать левее, — его палец медленно пополз по карте к реке и синему пятнышку возле нее. — Наверняка это место знакомо тебе, не так ли, парень? — обратился Силва к Хуану. В ответ тот недоуменно пожал плечами.
— Конечно, ты не знаешь этого места. Возможно, ты и карты никогда не видел, но в этом квадрате исчез самолет. Тот самолет, на котором находились ты и пассажир. Мы хотим знать, что произошло, — произнес Джино. Хуан бессмысленно таращился на него.
— Я… не помню, — пробормотал он, — я ничего не помню.
Джино ударил Хуана ногой в живот. Тот свалился на землю, а когда открыл глаза, перед ним зияло дуло пистолета.
— Ты знаешь меня, подонок! Знаешь! Я покажу тебе потерю памяти! Почему упал самолет, и что стало с драгоценностями? Что?! — он взвел пистолет.
— Самолет… самолет… разбился… все мертвы.
— А ты цел, цел? Как это может быть?! — вскричал Джино.
— Молния… молния попала в самолет. Мы упали, и самолет загорелся. Один я сумел выбраться…
— И Холидей мертв?
— Да.
— А не ты ли пришил его и старика Вулфа? — спросил Джино и посмотрел на Энрико.
— Мне… мне было приказано… приказано, — пробормотал Хуан.
— Почему?
— Старик вез драгоценности.
— Кто тебе поручил это? Кто? — произнес уже спокойно Джино.
— Я не могу, не могу, он убьет меня! — простонал Хуан.
— Если ты сейчас не скажешь, это сделаю я, — невозмутимо сказал Джино.
— Мне приказал… приказал дон Винченцо.
Джино взглянул на Энрико и увидел, как тот побледнел.
— Дон Винченцо, говоришь… — усмехнулся Джино. — Кажется, ты врешь. Но, ладно. Итак, самолет упал. Что было дальше? Джон Холидей, пилот… он умер? Или ты его тоже порешил, чтобы камни достались одному тебе?
— Я его не убивал.
— Но теперь скажи главное: у старика Вулфа был чемоданчик. Чемоданчик! Тот, из-за которого ты убил пилота и старика. Ты уволок его? Скажи, где он? В нем было полно золота и камней.
— Они исчезли, — выдавил из себя Хуан.
— Как исчезли? Они что, волшебные!? — заорал Джино.
— Их похитили… индейцы! Индейцы! — побледнев, пролепетал Хуан.
— Какие индейцы? Говори, ублюдок, где камни? Где?
— У индейцев, Джино! — завопил Хуан.
Неожиданно Джино успокоился и опустил пистолет.
— Так, говоришь, они у индейцев? Но почему я должен тебе верить? Почему ты не мог спрятать их, и теперь морочишь мне голову? Что-то не слышал, чтобы краснокожих интересовали камешки…
— Но, Джино, я говорю правду! Те камешки у индейцев.
— Допустим, я поверю тебе. Но где искать этих краснокожих? Здесь не один десяток племен.
— Я… покажу, где их искать, — пробормотал Хуан.
Надо сказать, Хуан смекнул, что теперь Джино не пристрелит его. По крайней мере, пока алмазы не будут найдены. Кроме того, их уже четверо, и пробраться к индейцам будет легче, чем одному. Одному — много опаснее. Была еще одна причина: разве мог Хуан жить спокойно, зная, что где-то, а не у него находится «Желтый глаз», тот самый, который он держал на ладони. Он все равно вернулся бы к индейцам, в ту пещеру, к своему камню.
— Честно говоря, я не вижу выхода в твоей ситуации, как только указать нам путь к этим чертовым индейцам. Но как ты смог запомнить дорогу в этом лабиринте деревьев и кустарников? — философски заметил Джино.
— Я запомнил по особым, только мне известным, приметам. Он попросил карту и, получив ее, долго рассматривал. Наконец, видимо, нашл то, что искал.
— Кстати, индейцы нашли останки самолета? — спросил Джино.
— Не знаю. Я очнулся, когда кругом были они. Они и забрали камни. Затащили меня в свою деревню… я бежал… они меня чуть не сожрали.
— И подохли бы все. У тебя столько яда… — улыбнулся Джино. Он спрятал пистолет в карман, и все двинулись вперд. Надо сказать, жара стояла неимоверная, несмотря на то, что сюда почти не проникали лучи солнца.
«А каково на открытой местности?» — подумал Энрико. Он поправил рюкзак: лямки натерли плечи. То, что он услышал, ничуть не удивило его. Его отец отдал приказ убить человека? Мир, где вращался дон Винченцо, полон ненависти. В нем ценно только богатство, а жизнь человека ничего не стоит. Энрико подумал, что никогда не смог бы отдать такой приказ. Он подумал о Дорис, и на душе стало теплее. В поисках алмаза он рискует жизнью — ради чего? Возможно, ради Дорис.
Тем временем начало смеркаться, и необходимо было подумать о ночлеге. Теперь Шакал являл собою дополнительную головную боль: за ним надо было следить всю ночь. Однако они решили искать не самолет, а тех кровожадных индейцев, которые похитили бриллианты.