Детектив Киёси Митараи - Содзи Симада
Я заметил, что Сатоми взглянула на часы на левом запястье. Мелодия подошла к финалу. Темп стал медленнее. В этот момент вдалеке на звоннице появилась фигура Юкихидэ Инубо. Он взялся за веревку. Пьеса еще не закончилась. Глядя на него, я злился, почему он не может немного подождать. Однако Юкихидэ такие вещи совершенно не беспокоили, он начал раскачивать подвешенное у колокола бревно вперед и назад и наконец изо всех сил нанес первый удар.
От звука колокола вздрогнула, кажется, земля. Сразу после этого пьеса закончилась. Однако было ясно, что удар колокола нарушил гармонию концерта. Даже наши аплодисменты, казалось, прозвучали не так ярко.
Обе исполнительницы, окончив играть, некоторое время еще сидели, опустив головы, словно наслаждаясь отзвуками музыки. Через некоторое время Икуко подняла глаза. Я думал было поприветствовать ее, однако зная, что меня заглушит колокол, просто молча с улыбкой поклонился. В этот момент раздался второй удар. Исполнительницы встали и разгладили складки на своих кимоно. Мория поднялся на ноги и собирался пойти в сад, чтобы убрать кото.
В этот момент мы все замерли, услышав донесшийся откуда-то яростный женский крик. Сатоми и Икуко тоже застыли на лужайке, недоумевая, что происходит.
– Кто-нибудь, идите сюда!
Детективы бросились бежать вниз по коридору. Это Митико. Опять комната Митико с дочкой.
Я тоже побежал. Рядом с собой я заметил Сакаидэ. Широкая спина Мории тоже была передо мной. Впереди я увидел Митико, стоящую в коридоре и держащую за руку ребенка.
– Что случилось? – прокричал Судзуки.
– Госпожа Курата… – проговорила Митико.
Трое детективов заскочили в «Мукадэаси-но-ма». Мы втроем с Морией и Сакаидэ добрались до края открытой деревянной двери. В этот момент колокол ударил снова.
Мория вскрикнул. У меня закружилась голова. Мне показалось, что я вернулся в прошлое. Потому что в комнате была точно такая же сцена, которую я видел раньше. Свернувшееся как креветка тело Эрико Кураты с пропитанными кровью волосами лежало на татами к нам спиной. Кровь на татами все еще продолжала растекаться.
– Я… я надежно заперла задвижку! – кричала Митико с обезумевшим видом.
От этого заплакала и молчавшая до сих пор Юки.
Сакаидэ, стоявший передо мной, повернул голову и посмотрел в сад по ту сторону коридора. Там, конечно, никого не было. Впрочем, если стреляли отсюда, то на этот раз убегать можно было сколько угодно. Все жильцы собрались в коридоре. Небольшое количество ушедших находились на месте убийства, а еще один все еще бил в колокол. Раздался очередной удар. Так что Юкихидэ не имеет к этому отношения.
– В чем дело?! – послышался женский крик.
Все обернулись на голос. Икуко Инубо стояла на каменной стене возле статуи дракона. Она кричала, пытаясь узнать, что произошло.
– Бабушка Кику беспокоится и спрашивает меня, что происходит, – сказала Икуко.
– В Эрико Курату стреляли, и опять в голову! – крикнул Сакаидэ в ответ.
– Ах! – С отчаянным криком фигура Икуко пошатнулась и исчезла. После этого Сатоми какое-то время была на виду, но потом внезапно исчезла и она.
– Что вы имеете в виду, госпожа, что именно произошло?! – крикнул Фукуи.
– Я не понимаю! Я не знаю, что произошло! Я крепко закрыла задвижку! – кричала Митико. Юки продолжала плакать. Снова ударил колокол.
4
– Откуда, черт возьми, прилетела эта пуля? – орал Судзуки.
Это было в «Касиваба-но-ма». Как и в прошлый раз, вызвали судмедэкспертов, которые увезли тело Эрико Кураты на вскрытие. Однако результаты его были такими же, как и в прошлый раз. Всемогущая полиция префектуры Окаяма на глазах превращалась в похоронное бюро. Широкой публике об этом не скажешь, но, честно говоря, полицейские терялись в догадках, что же происходит.
– Снова скажут, что это очередная пуля дум-дум тридцатых от «Браунинга»! Может, хватит уже? Сколько уже ими убили?
– Четырех человек, – спокойно сказал Танака.
– Да знаю я, – крикнул Судзуки, – нечего считать. Сколько он должен убить прямо под носом у полицейских, чтобы успокоиться? Даже для сельских бандитов это уже через край. Так мы все станем посмешищем в каком-нибудь телевизионном шоу для домохозяек.
– Одним этим не кончится. Если так будет продолжаться, даже внуки наши не отмоются от позора, – добавил Фукуи.
– В любом случае скажите всем в отделе судебно-медицинской экспертизы, участковому, людям в деревне и всем в семье Инубо, чтобы они молчали. Чтобы информация не утекла наружу, слышишь, Танака? – прокричал Судзуки.
– Я понял.
– И скажи этому писателю по фамилии Исиока, чтобы он не писал лишнего. А если уже написал об этом и отправил издателю, то пусть не попадается мне на глаза.
– Писатель что-то записывает в своей комнате, – сказал Фукуи.
– Что? Танака, надо это остановить!
– Да это просто для памяти. Записки. Уж этого я никак не могу ему запретить.
– Слушай, Танака! Что-то ты разболтался! Из-за этого сочинителя нам только одни проблемы. Танака, ты лично за него отвечаешь, понял?
– Но мы в демократической стране. Мы не можем по любому поводу указывать гражданам и что угодно им запрещать.
– Эй, Танака, не ленись. Если он напишет про нас кучу гадостей, об этом узнают газеты, и это помешает расследованию. Ты, Танака, несешь ответственность за этого писателя. Будет позором для всей полиции префектуры, если он сделает из нас посмешище. Ты тогда хорошей невесты не найдешь!
– Ну, это к делу не относится. Лучше думать о деле, а не об этом.
– Знаю. Я о нем и думаю. Разве нет? Кстати, уже почти девять часов, а Инубо говорил, что приготовит ужин, не важно, насколько будет поздно. Как ты появишься перед всеми? Что было в доме Кураты, где мать чуть не сошла с ума? Мне сказали, что если бы она вернулась домой на день раньше, то была бы в безопасности. Люди винят нас. Ты знаешь это?
– А не могла ли пуля прилететь через рамму? – сказал Танака.
– Не говори глупостей, – Судзуки был в ярости, – это не шутки, там высоко и тесно. Если бы деревянная дверь действительно была закрыта, никто не смог бы никого застрелить. Это совершенно очевидно! Но только сама эта женщина говорит, что закрыла деревянную дверь и даже задвижку. Никто этого не видел. Что, Танака, так было дело? Или не так?
– Так, – спокойно сказал Танака.
– Так почему бы просто не оттащить эту женщину в управление и немного попрессинговать? Я уверен, из нее можно что-то выдавить.
– Ну погоди, Судзуки, тебе стоит подумать об этом немного спокойнее, – сказал Фукуи, – у этой женщины есть ребенок.
