Горячий танец смерти [сборник] - Николай Иванович Леонов
— Ясное дело, примета есть примета, — веско заявил Станислав, прихлебывая, — вот я пример приведу. Иду с пакетами из магазина, захожу во двор — и прям под ноги кошак черный, облезлый. Думаю: вот верил бы я в приметы — тотчас бы какая-то беда приключилась…
Он замолчал, откусил от пирога и принялся тщательно пережевывать.
— И что, продолжение будет? — напомнил о себе Лев Иванович.
— И все. — Крячко пожал плечами. — Порвался пакет, и вся снедь на земле. Бутылку красного игристого Наталье с таким трудом отыскал — и вот, все в канализацию. Стало быть, приметы работают.
— Логика — страшная вещь, Стас.
И все-таки, как говорят некоторые, в мире «что-то есть».
Только завершили обсуждение преференций в области рыбалки — какой где лох идет на опарыша и не проще ли купить его живым весом у оператора пруда, чем просиживать на берегу без гарантий результата, как Верочка неделикатно прервала мужской разговор:
— Пойдемте, господа полковники, настало время удивительных историй.
Станислав не без подозрения спросил, каких именно, и получил заверение, что самых захватывающих, да еще и с кинопросмотром.
Честная Верочка не солгала.
Генерал Орлов, раздраженно указав на стулья, точно мебель в чем-то провинилась, ворчал и разбирался с пультом от телевизора. Секретарша деликатно подсказала, что искомое «кино» на самом деле надо смотреть на компьютере, начальник обрадовался:
— Вот и славно, ты и запусти.
Верочка, пожав плечиками, подчинилась и, установив мышку в такое положение, что промахнуться по кнопке «Рlay» было невозможно, покинула кабинет.
Прошла таинственная заставка с таинственными буквами, телеведущий с загадочным выражением на пухлой физиономии вещал:
— …Олимпийская чемпионка, телеведущая, эффективный спортивный менеджер, счастливая жена — все это и многое другое перечислять слишком долго и бессмысленно. Реши она заказать визитки, то на ней двух слов было бы достаточно… Валерия Паскевич.
Бывают же совпадения. Вот оно, проклятие рыбалки.
Станислав, с предысторией этого имени и фамилии пока не знакомый, заинтересованно глядел на экран, на котором разворачивалась очередная пустая, но красочно рассказываемая история.
Все тут было: говорящее название «Волчья Яма» («И почему я совершенно не удивлен?» — подумал Гуров), загадочные болотные туманы, корявые деревья, которые так и тянули из марева свои узловатые ветви, и маячившие в дымке живописные развалины. Так и напрашивался под все это вой какой-нибудь собакообразной болотной твари и английский рожок.
Многозначительно шагали под загробную музыку неизвестно чьи ботинки, и кто-то невидимый хрустел снегом по кустам. Маячило перед камерой пустынное шоссе, ухающее резко вниз, в яму стоячего тумана.
Некие личности с лицами невнятными или замыленными травили традиционные байки с общим смыслом: не, ну места тут тихие, а то, что иной раз пропадает кто, так это в пределах нормы, болота, леса — бывает, мол.
Гуров скучал. Сколько можно? Вот сколько существует кино, столько будет существовать и это переливание из пустого в порожнее с дерготней за нужные ниточки в нужный момент. Дерг — и губки у публики трясутся, дерг — и уже слезки наворачиваются на глаза, дерг-дерг — и уже до утра неохота в уборную идти в одиночку.
А Станиславу нравились и программа, и красавица Паскевич. Хоть он и верный супруг, но тут справедливость требует признать, что Лера — особенно если возраст ее учесть — просто огонь. К тому же по картинке вырисовывалось, что вот эта самая неотразимая, роскошная женщина без следа пропала на шикарном авто (новехонький серебристо-голубой «БМВ-икс шесть», госномер С 777 СР — 177), причем совсем недалеко от Москвы, не более семидесяти километров на север. Трагедия! Не могло это не вызывать сочувствия у опытного сыщика, человека по умолчанию отзывчивого и совестливого.
Кадр сменился, при пляшущих свечах замаячила инфернально растрепанная дамочка, которая, тараща глаза, обведенные жирным черным, вещала замогильным голосом: «Вижу! Вижу ее, томящуюся за решетками, вокруг множество людей в белом, ей мучительно больно и одиноко, она постоянно вяжет и распускает узлы…»
Пока ничего интересного на экране не показывали, Гуров отвлекся на размышления: «Значит, на самом деле пропала Лера Паскевич, вот так-то. Постой, сыщик, а когда они с Марией собирались встречаться? Вроде бы конец ноября, если не путаю… так и есть, где-то так. Мария тогда помчалась на встречу, воодушевленная, довольная, и быстро вернулась, мол, Лера пропала, на звонки не отвечает. Возможно, что уже не могла ответить…»
Потом на экране возникла другая — уже не дама, а скорее особь женского пола, от выпивки и разочарований любовных припухшая, шамкая, поведала, что отродясь такого не было, а вот как только буржуи к власти пришли, «так и вот, пожалте».
Станислав скис, это зрелище ему не особо интересно было.
— Кошка бросила котят, и куда только правительство смотрит, — пробормотал он, — хотя ничего так, захватывающе снято.
Орлов бросил на него красноречивый взгляд, полковник счел за благо не блистать более остроумием, а погрузиться в происходящее. К тому же там, на экране, разворачивалось душещипательное.
На экране возник другой экран, и на нем же — немалых габаритов детина лет двадцати пяти или чуть больше, облаченный дорого и элегантно, но заросший волосом под глаза. Заметно пришепетывая — ибо с передними зубами у него вышла недостача, — он глухо вещал о том, что их счастью активно противились абсолютно все, и сколько пришлось преодолеть им на пути к взаимопониманию… и, наконец, прерывисто вздохнув, закрылся огромными ладонями: простите, мол, говорить не могу.
— Это что за страдалец? Сынуля? — полюбопытствовал Крячко.
— Муж, — просветил Лев Иванович.
Станислав чуть поперхнулся, но признал, что да, биологически и не такое возможно.
Передача между тем перешла в эндшпиль, ведущий, вдохновленный и полупрозрачный, риторически взывал к небесам о справедливости и деликатно недоумевал, за что получают деньги соответствующие органы. Генерал поморщился, как от зубной боли — надоевшей, но в целом уже привычной:
— Далее и так все понятно. — И, глянув поверх очков, нашел-таки кнопку, правда, не остановки, а паузы.
Теперь красавица Лера Паскевич, застыв, смотрела с экрана с некоторой укоризной. Господа полковники же смотрели на командование и ожидали дальнейших указаний.
Глава 3
— Сюжет относительно свежий, — заговорил наконец генерал, — и по этому поводу уже было поручение
