Сергей Коротков - Истребитель
От мало-мальски каких-то знакомых в «Блице» осталась только Светка Еланцева, работающая в отделе подписки. Слегка конопатая, маленькая, черноволосая (стиль: смоль плюс каре), весёлая и трудолюбивая девчонка двадцати двух лет встретила Никиту сияющей улыбкой и распростёртыми объятиями. Они крепко (в щёчку!) поцеловались и, задыхаясь от встречи, кучи новостей и вопросов, от радости, поскорей присели на ряд кресел в коридоре редакции.
Никита рассказал только самое главное, интересное и, как всегда, весёлое. Света пожирала его глазами, извернувшись в кресле и жадно вслушиваясь в каждое слово друга.
Парень сразу извинился, что не может поговорить с ней долго, поэтому в очередной раз мелькнув взглядом по часам, засуетился и встал.
– Извини, Светик! Мне очень некогда, пойми меня! Я обязательно зайду завтра, в обед. Сейчас спешу – работа такая! Можно я от тебя позвоню?
– Конечно, Никит!
– У тебя номер не изменился?
– Нет, прежний 22-43-01.
– Слава богу!
– А…
– … Сейчас звякну разок. Ты где сидишь, цветочек?
Света проводила его до своего кабинета, где присутствовала ещё одна молодая девушка, строча на печатной машинке. Догадавшись о том, что парочка хочет побыть наедине, удалилась.
Света сама вышла за дверь, мило улыбнувшись и закрыв пальчиком губы. Мол, тихо, поняла!
Через две минуты (с опозданием на полторы) затрещал телефон.
– Таня!
– Никита! Родненький, милый, хороший мой!..
Они разговаривали чуть больше четырёх минут. Срок уже истёк. Но так не хотелось обоим класть трубки. Говорить, говорить и говорить! Растворяться в неге ласковых слов и вздохов.
Первые две минуты Татьяна беседовала, точнее сказать, плакалась в телефон без возможного прослушивания спецслужбами линии. Она сделала хитро. Сама догадалась и придумала. Ходила по автоматам и названивала подругам, матери своей и свекрови на работу, домой к брату мужа – Денису. А сама следила и высматривала. Ловила любую мелочь. Любой промах и суету эфэсбэшников.
Поэтому и сэкономила время!
– Ты молодец у меня, звёздочка! Просто молодчинка! – сказал ей в конце разговора Никита, быстро моргая и ощущая краску, хлынувшую к лицу.
Он попрощался. Попросил прощения и простился.
Разумеется, не навсегда! Так думал он. И верил в это.
«Прощай, родная моя девочка!» – прошептал уже про себя парень и промокнул кулаком глаз. Невероятно острый и большой, сухой-пресухой ком, застрял в горле и никак не хотел проваливаться.
Филин наконец-то смастерил Топоркову удостоверение сотрудника Федеральной Службы Безопасности на настоящую фамилию парня. Роспись, печать, гриф, специальная бумага, вишнёвые корочки с гербом. Всё, как положено.
Теперь Никита носил этот «аусвайс» всегда при себе. Как и АПС, заткнутый за ремень на пояснице. Не расставался Истребитель и со «Стерлингом» в рукаве тренерки.
Топорков усиленно и капитально готовился к последней стадии своего «дела», Чистки города, Истребления. Положил на счёт родителей и брата сто миллионов, а жене открыл и оставил там триста миллионов рублей. Со свободным снятием процентов. Сбербанк Российской Федерации. До тридцати шести годовых. Надёжность 99 процентов.
Собрал все свои шмотки, переправил Карпову и Сазоновой. Те тоже тщательно сворачивались. Уходили на Майдан. На секретную конспиративную точку в Грозном.
Но Никиту обманули. Не ушли раньше, как советовал парень. А остались страховать и контролировать его. Истребителя? Да, его самого!
Филин знал свою работу и отлично справлялся с ней.
Топорков написал длинное письмо родителям, отослал. Более толстое и тёплое отправил Татьяне.
На работе в «Недрах» взял отпуск без содержания. Шефу наговорил околесицу, но тот вроде бы понял и осознал грусть и бледность на лице «больного». Отпустил с сохранением рабочего места.
Никита купил скоростной спортивный велосипед. Перекрасил и подготовил маскхалат. Собрал полтонны оружия и спецснаряжения. Посетил главк Мегафарова, разузнал про завтрашнюю смену охраны. Съездил за город, в лес. Как будто подышать свежим воздухом. Разведал прогноз погоды на завтра и очень обрадовался.
Пока ему везло! Очень везло!
Теперь нужно было сделать самый смелый, решительный, самый трудный и наглый шаг.
Он не желал сматываться так просто! Он хотел покинуть родной город на время, и обязательно с фейерверком и канонадой. Чтоб его знали все. Слышали и запомнили все! ВСЕ!!!
И он хорошо подготовился к долгой Разлуке!..
Парня разозлили с самого утра. Обычно это нехорошая примета! Но Никита посчитал, что ему повезло. Что злость и ненависть с утречка пораньше не помешают в «деле».
Троллейбус, остановившийся напротив сверкающего главка, дёрнулся и раскрыл двери. Пассажиры хлынули на свежий воздух. Вместе с ними вышел и Топорков.
Оба контролёра, два парня в ботинках и кепках, сверстники Никиты, схватили парня за плечи. В них было что-то развязное, распущенное, такое приблатнённое. Служба автотранспортного контроля брала сейчас на работу всех встречных и поперечных. Платили исправно. Лишь бы народ трясли хорошенько!
И они трясли. Выдавая квитанции-штрафы и обирая «зайцев». Ловили, грубили, часто получали по морде. Но какие упрямые бараны! Лезли всё равно, не понимая, что это Россия. Не Европа, не Запад, а Россия! Где бесплатный проезд и всё прочее заложено в генах, в клетках, с кровью и молоком. Восемьдесят лет.
А они, наивные, пытались что-то изменить, исправить! С наглыми остолопными ухмылками и напролом!
– Твои билетики! – грозно гаркнули ребята. Один играл мускулами бицепсов, другой – скул.
– Нету, ребята, нету! И не будет уже, наверное! – ответил с улыбкой Никита, высвобождаясь из цепких объятий парней.
– Готовь бабки, братан! Штраф семь шестьсот.
Время ограничивало. Как и ограничено было само! А у Топоркова всё должно идти по плану, и ПДД меняться не мог.
Поэтому он на глазах у всех людей остановки затеял бойню.
Ох, как ему не везло на контролёров!
«Дыхалка», подбородок, висок и затылок! Рука автоматически прошлась по этим точкам. Кулаком и ребром ладони. Затем подсечка с разворота. Парень грохнулся на асфальт, теряя сознание.
Другой смышлёный малый успел сообразить и шарахнуться, но тут же ринулся в атаку.
Его Никита застопорил, встретив высоким ударом ноги в лоб. Контролёр ошибся. Крупно. Напав на Истребителя!
Разворот на триста шестьдесят, и сильный удар стопой полуботинка в грудь. Бедняга упал к скамейке и затих, корчась среди окурков и плевков, старых билетиков и кожуры от семечек.
Им на защиту встали увалень в розовой сорочке и бабка с хозяйственной сумкой.
Старуху Никита проигнорировал, а вот мужик получил сполна.
Топорков отработал на нём несколько приёмов ногами из САВАТ, после чего тот скривился на бордюре.
Бабка затихла. Ропот в толпе исчез. Никита поспешил удалиться.
Вспоминая ожесточённую и отчаянную борьбу, сопротивление, оборону мужичка, Никита обошёл здание Нефтегаза, заметая следы и очутился перед крыльцом главка.
Походил, осмотрелся. Прикинул последние штрихи.
На торце здания и его задах располагалась автостоянка. «Мерседесы», «вольво», «тойоты» и «жигули» разных моделей. Всех тех, кто работал в концерне. Охрана на воротах. Аккуратная колючая проволока.
Никита присел на бордюр возле квадратных декоративных кустов и ромбообразных клумб. Ждал. Пять, десять, четырнадцать минут. «Толстопуз» задерживался.
Не дай бог, Чесновский ему накапал! Или Пелявко. Хотя вряд ли! Вот… и он, гадёныш!
Мегафаров Булат Юсупович приехал к главку на «мерседесе» последней марки. В сопровождении только двух человек. Крепкий высокий охранник и верзила-водитель.
«Генерал» не боялся. Нет, не смерти! Никого не боялся. Он не был «десятником», не входил в мафию, не убивал и не грозил. Он орудовал в системе «ГОС…» От имени властей и концерна. От «законного» Правления Шумени и Шуменской области.
А с этим бороться сложнее! Если уж посмел!
Здоровяк в футболке и джинсах, без видимых признаков оружия, иногда охранявший сына Мегафарова, шагал следом за боссом на кривоватых крепких ногах, сложив мускулистые руки на груди крестом.
Вышибала! Не профи, сразу понятно. Гигант, борец, но не спец! Проверим.
Водила и того хуже. Вчера, вероятно, бухал, а сегодня заболел. Шёл-то кулём, горой в ветровке. Не жарко, что ли, ему?!
Ну всё, отсчёт! Раз, два, три… пошёл!
В то время, как Черёмуха, по паспорту Сазонова Ирина, отключила дистанционкой взрывные устройства в самолётах Шуменского аэропорта, а затем сообщила анонимным звонком о их местонахождении в Управлении ФСБ области, в тот час, когда все спецслужбы разыскивали пропавший без вести лайнер «ЯК-40» с двадцатью людьми на борту, парочка оставшихся в живых пассажиров брела по дремучей тайге наугад.
Топали сутки. Останки самолёта давно остались позади вместе со страшным болотом.
