Сергей Коротков - Истребитель
– Я считаю, что сделать это надо поскорей!
– Да-да, я согласен с тобой! Согласен. Ты зря кипятишься, Никита, поверь мне! Зачем нам с тобой устраивать в стакане цунами?!
– Я тоже так думаю. Только не играй, и не вздумай меня обмануть, колобок!
– Никита, прошу тебя!..
Всё бы ничего, но в этот момент всю малину испортил один из крепышей-охранников Чесновского. Глупее всех оказался малый!
Глупее и наглее! Таких Топорков вообще терпеть не мог.
– Ты, козёл, на кого тянешь?! Сучара зелёная, лох, вали отсюда, пока яйца тебе… – начал здоровяк в кожаном жилете, вынув из-за широкого армейско-дембельского ремня «Кольт».
– … Замолчи, кретин! – завопил вполголоса Чесновский, багровея на глазах.
Но было поздно. Таких выпадов Истребитель прощать не мог. Как не мог вынести рядом с собой присутствия такой рожи!
Он оторвал от подлокотников ресторанного стула обе руки, словно показывая, что спокоен, безобиден и безоружен.
Но напряжённый до предела телохранитель Чесновского медленно стал подниматься, не спуская глаз с опасного парня.
«Застрелить, замочить его прямо здесь, сейчас?..» – подумал он, до боли сжимая резную рукоятку американского ствола.
Рукав Никиты натянулся, чуть-чуть задрался, и манжет сорочки оголился.
Психа-крепыша отвлёк Филин.
Он подошёл на три шага к тому и окликнул.
Телохранитель развернул голову, не ожидая кого-то услышать позади себя.
Он увидел мужчину в костюме, задравшего полы расстёгнутого пиджака, и смотрящие прямо на него чёрные отверстия двух автоматов «узи». У него челюсть отвалилась, как ковш сломавшегося экскаватора.
Глухо чмокнул в рукаве Топоркова «Стерлинг Мк-7». И сразу вслед за ним зал ресторана оглушил крик телохранителя.
Пуля разорвала ему штаны и плоть ноги выше колена.
Филин опустил руки, вынул их из карманов и мирно осушил фужер апельсинового сока, стоявший рядом на столике.
Никита подошёл к раненному охраннику, лёгким пинком выбил из его кисти «кольт», отлетевший под чужой столик, и сильно ударил парня ногой по голове. Поза «корячки» бедняги изменилась на другую: «по-пластунски».
Топорков обернулся. Рука другого телохранителя дёрнулась от замшевой короткой курточки к столу. Никита скривился в горькой, злорадной усмешке и с размаху, по-боксёрски, нанёс хук левой.
Крепыш вместе со стулом рухнул на пол.
Сзади Никиты зароптали и зашушукались. Кто недовольно, кто одобрительно.
Парень добавил коренастому ногой, отчего тот скорчился возле стула Чесновского.
Теперь Никита уставился на самого «крёстного».
Чесновский вжал голову в плечи, а зад в стул, извиняясь за своих недоумков.
– Вот и поучишь их уму-разуму! И сам подумаешь хорошенько! – с этими словами Никита вынул из бокового кармана скотч, из другого – две «лимонки» и наклонился к толстяку.
– Никита, зачем? Что ты делаешь? Я всё… всё понял! Я уже подумал, я знаю!.. – бормотал Чесновский.
– Будешь кривляться, сломаю нос! Ты же слышал, я выдумщик тот ещё!? Смирись, христовый!
Никита прикрутил, прилепил, приковал оба предплечья Чесновского к подлокотникам, сунул в ладони ему Ф-1, выдернув чеки и спрятав их себе в карманы.
Вынул оттуда сотовый, набрал номер Коломейцева. Домашний, разумеется!
– Ресторан «Коломбо», гостиница «Восточная». Вооружённые люди.
Сказал, как отрезал. Будто объявление читал. Достал простую одноразовую зажигалку и засунул в рот Чесновскому:
– Прикуси колёсико и не отпускай! Мини-сюрприз пакистанского производства! Пусть ребята стараются. А Соломону отдай всё! Покедова!
Никита быстро зашагал из зала. За ним направился и Филин, сунув руки в карманы. В гробовом молчании они покинули ресторан.
В редакции газеты «Шуменские известия» царили тишина и покой. Секретарь-референт Леночка пила кофе вприкуску с райскими «Рафаэлло», оба работника отдела рекламы и объявлений играли в «уголки» на шахматной доске, не нарушая безмолвие какими-либо эмоциональными всплесками, корректор рисовала в календарике кружки, галочки и чёрточки, отмечая интервалы своих месячных. Девушки из компьютерного кабинета разбежались на обед, хотя время для отдыха и еды ещё не наступило. Редактор газеты читал сегодняшнюю корреспонденцию и курил «Бонд».
Ничто не беспокоило людей «Шуменских известий». Все окунулись в мир безделья и равнодушия к окружающему.
Леночка изредка лениво, но вежливо отвечала на телефонные звонки. И вот, в очередной раз, она с ноткой нескончаемого раздражения после глухого треньканья аппарата взяла трубку:
– Редакция «Шуменские известия». Вас слушает секретарь.
– Здравствуйте! Девушка, мне бы редактора Владимира Афанасьевича Танкова! Можно? – услышала она молодой уверенный голос.
– У нас обед! Его нет на месте, – сообщила Леночка, но попытка бросить трубку успехом не увенчалась.
– Послушай, девочка! У меня мало времени. У меня очень много дел. И у меня совсем нет желания названивать вам каждый раз и слышать твой приторный голосок! Мне нужен Танков! Немедленно. Я ведь не хочу связываться с кровью опять! Тем более с женской. Передай ему сейчас же, что звонит Топорков! Он знает меня под прозвищем Ликвидатор. Насчёт «ДЕСЯТКИ». Живей!
Леночку как ветром сдуло. Через одиннадцать секунд редактор – сорокатрёхлетний брюнет в очках и с пейджером в кармане рубашки, в светлых брюках и с чёрными усами, подчёркивающими серьёзный вид мужчины, подскочил к китайскому телефону и схватил трубку:
– Алло! Танков слушает.
– Записывайте, уважаемый редактор, следующее!.. – приказал Топорков.
– Бумагу, ручку… Быстро! – бросил редактор бледной угрюмой секретарше, зажимая ладонью телефон.
– Я истребил всех десятерых Членов Шумени. Мафиози. «Крёстных отцов» города. Я своё сделал! Кто за мной стоит – гадайте сами! Но это очень страшные люди! Не запутайтесь только. Но инициатива этой Чистки была моя: я мщу! За многих и многих, за ВСЁ и за ВСЕХ! И по отдельности тоже! Что, глупо выглядит? Может быть. Но моё «дело» не закончено! Я буду уничтожать и уничтожать толстосумов! Особенно конченых отморозков! Теперь Я буду контролировать Шумень! Это мой регион! Неугодных я уже убрал. Остались пока те, кто работает на меня, понимает, подчиняется. Зачем в городе десять мерзавцев?! Достаточно двух-трёх. Или одного! Посмотрим. И насчёт айзеров поглядим! Если с ними не договоримся, буду мочить и этих! И Нефтегаз поднапрягу, а то вообще расхлябился! Я не сумасшедший и не какой-нибудь маньяк! Я не потеряюсь! Я буду здесь, или рядом! И кара настигнет любого! Гада во плоти. Эта КАРА будет ИЗВНЕ!!! Не изнутри, слышите?! ИЗВНЕ! И я не один! Теперь я не один! У меня всё.
– Ага…гм…та-а-к! А насчёт конченых можно пояснить, кто это?! Может, фамилии?
– Те, кто наглеет и бесчинствует в моём родном городе, кто играет не по правилам!
– Каким правилам? – попытался уточнить редактор, торопливо записывая в блокноте речь Шуменской ХИТ-ЗВЕЗДЫ последнего квартала. Криминальной Грозы.
– Насчёт правил и Кодекса законов поговорите с ними самими! – ответил Никита, глядя на часы.
– Где вы всему обучались?
– Чему именно? Убивать?
– Ну… нет… да! Мастерски ориентироваться на местности, выполнять сложные кульбиты среди насыщенности города криминальными структурами, при этом не попадая в лапы мафии. Вообще всему, что вы так профессионально используете против «ДЕСЯТКИ»!?
– Жизнь, господин Танков, сама жизнь! Я ничему не обучался. Но я черпал злость и обиду из внешнего мира, ненависть и презрение копились… И вот, в один не самый прекрасный день, после убийства моего друга, учителя и идеала, все мои негативные эмоции выплеснулись. Я сломался! Из простого добропорядочного примерного студентика я превратился в кусок мести, кары, воплощение реальной силы, противостоящей огромному чуждому и страшному обществу! И я уверен, люди моего города со мной! Они за мной, как и те, кому ЭТО стало выгодно!
Редактор всё записал. Сокращённо, криво, мелко, но понятно. Понятно ему. Понятно, чтобы поняли потом читатели и слушатели. Почувствовав паузу, он сглотнул горькую после курева и волнения слюну, и вновь обратился к собеседнику:
– Где вы сейчас живёте, Никита? Я вполне конфиденциально. Это не для чьих-то ушей.
– Ага! И ключ от квартиры!.. Знаете, что?! Давайте прощаться!
– Никита!..
– … Время вышло. Я ухожу. Философию своего поведения и своих действий я вам высказал. Теперь настало время поцелуев! До свидания, господин редактор!
– Ну, прощай, парень! Всего тебе!..
Редакцию рекламно-информационного центра «Блиц» Никита посетил через полтора часа, пообедав в кафе-баре «Золотой дракон», запрятанном в дебрях и трущобах общаг и различных ЖКХ, ЖЭУ и ремонтных мастерских.
Когда-то здесь, в этой газете, Топорков печатал свои объявления, кроссворды и даже стихи. Теперь же хотел использовать контору совсем в других целях.
