Штопая сердца - Мария Владимировна Карташева
— Чем дальше в лес, тем фиговее видно, — потряс головой Визгликов. — Из хороших новостей только то, что Казакову в помощь дали несколько криминалистов, дело пойдёт быстрее.
— Ковбойкин связался с московским начальством Журавлёва, завтра на опрос приедет его напарник и непосредственный начальник.
— Сама столица на ковёр припрётся? — спросил Погорелов, заходя в кабинет. — Глаша, что с тобой?
— Нормально, — Глафира подняла ладони и покивала. — Нормально. Артём, ты что-то нашёл?
— Пока нет, — не отрываясь от бумаг, сказал Артём.
— А что он ищет? — тихонько осведомилась удивлённая Лисицына.
— Мы пытаемся найти место, где могут быть девушки из посёлка, и бог знает кто ещё. Трупы из склепа, баба эта, жена хозяина склепа, брошюры, найденные у неё дома, тетрадки с такими же рисунками есть у дочери Ольги Санны. Понятно, что всё это связано, — Глаша поднялась с пола и попыталась отпить глоток оставшегося кофе, но Визгликов перехватил у неё стаканчик.
— Тормози, ты уже говоришь бессвязно. Всё, Польская, заглоти пол-литра валерьянки и спать, — жёстко сказал он. — То, что вы тут до зелёных чертей в бумаги пялитесь, только мешает делу. А нам хотелось бы результата, а не невротиков получить на выходе.
Глафира, немного придя в себя, испарилась, Артём прервался и поехал домой, а Погорелов печально посмотрел на Визгликова и Лисицыну.
— Киря, всё проверил, Лавр — перец тёртый, лица нет ни на единой камере. Машины тоже, они его аж до метро провели по перекрёстным съёмкам, но он приехал на подземке, — он вздохнул. — Можно, я тоже спать?
— Иди, — Лисицына махнула рукой и посмотрела на Визгликова. — У меня коньяк есть, пошли по рюмке выпьем.
— Ты опять хочешь меня напоить и воспользоваться? — шёпотом спросил Визгликов.
— Придурок, — махнула рукой Лисицына и пошла прочь. — Я спать.
Утром, открыв глаза, Анна Михайловна первым делом упёрлась взглядом в мужскую пятку, лежащую у неё перед носом, потом рассмотрела пустую бутылку коньяка на столе и вспомнила, что Визгликов вчера припёрся с извинениями и шоколадкой.
Через пятнадцать минут, кое-как вытолкав упирающегося Стаса, Лисицына рухнула обратно на кровать и закрыла лицо руками. Если один раз — это случайность, то три — уже система. И сейчас Лисицына чётко понимала, что вчера не просто так предложила выпить. Ей нужно было снять стресс, а как по-другому затащить Визгликова в постель, она не знала, хотя даже самой себе боялась в этом признаться.
— Анна Михайловна, — в дверь её комнаты дробно застучали, и послышался голос Казакова.
Лисицына покосилась на часы и с облегчением выдохнула: интуиция опять сработала на отлично, сейчас было шесть утра, и по идее к ней никто не мог прийти так рано.
— Что случилось? — быстро скидывая мусор в пакет, она выглянула за дверь.
— Аня, нашли! Видимо, у него перчатка порвалась, когда он ножевые наносил. Девочки-судмедэксперты просто огромные молодцы, не пропустили, заметили. Там прямо в кровоподтёке, чётко так кусочек узелков с подушечки отразился.
— Результаты есть? Совпадения?
— Я только отнёс. Кирилла разбудил, он занимается. А я пойду посплю пару часиков, а то совсем на ногах не стою.
— Юра, спасибо.
Лисицына захлопнула дверь и прижалась лбом к прохладной поверхности. Она даже не знала, радоваться или нет, потому что каждый шаг к разгадке вёл её к новой встрече с прошлыми страхами, которые крепко держали женщину за горло, и Анна даже не знала, как ей удаётся жить дальше.
Новый день принёс и новые тревожные хлопоты. Сегодня решено было зачищать странный притон на заводе, и у Лисицыной от количества вопросов к десяти утра уже горела голова. Только она пыталась сосредоточиться на одном, сразу же возникала другая проблема.
— Анна Михайловна, вам какая-то Полякова звонила, — совсем не вовремя влезла Глаша.
— Так, — Лисицына задумалась, — а кто это? А, это с биофака. Так, Глаша, я тебе скину документ, почитаешь и сама съезди к ней. Может, что и выгорит, — Лисицына быстро скинула Глафире выкладки Казакова и отвлеклась на Погорелова. — Тебя проинструктировали?
— Да, Анна Михайловна. Всё в порядке.
— Как у нас людно, — заметил появившийся Визгликов.
— Глафира, на тебе ещё опрос родителей пропавших девушек. Потом оформи свои мысли про сердца эти, а то вчера путанно всё было, неясная информация.
— А что? Польская на задержание не едет? — улыбаясь спросил Стас. — Дайте Глаше пулемёт, она пойдёт впереди группы ОМОНа, будет шмалять… Хотя Глашу можно спокойно и одну отпустить, она так накосячит, что эти сами сдаваться прибегут, лишь бы мы её обратно забрали? — веселился Визгликов.
— Балаган закончен? — строго спросила Лисицына.
— По-моему, он только начинается? — сказал Стас, глядя на бойцов, снующих по их этажу. — А чего они у нас здесь бегают? Разминаются?
— Инструкции получают. За два дня подготовки оперативные сотрудники Ковбойкина выяснили, что на ночь всё наглухо закрывается, поэтому нам необходимо провести операцию днём. Погорелов по проторенной тропе пойдёт к кухарке. С бутылкой шампанского.
— Ну да, а Станислав Михайлович будет с ОМОНом в машине париться, — обиженно протянул Визгликов.
— Нет, потому что товарищ следователь будет делать в офисе свою работу, — спокойно возразила Лисицына. — У тебя, Стас, очень много работы, и тебе придётся её сделать, а точнее, написать ворох объяснительных. Кроме тебя, по поводу твоего брата давать объяснительные некому.
— А вот сейчас самое время? — недоумённо протянул Стас.
— Именно. Ты в этой операции не участвуешь, — Лисицына подождала, пока из кабинета выйдет Погорелов, и продолжила. — Стас, твоё участие может поставить под сомнение всю операцию. Ты понимаешь, что мы сейчас даже толково разработать не можем ничего. Нам, как ты сам сказал, нужна скорость. И будут ошибки, и их нельзя усугублять твоим присутствием.
— Интересно девки пляшут, — раздражённо сказал Визгликов. — Может, отсадите меня в другое помещение и воздух обеззаразите?
— А может быть, мы все амбиции и эмоции оставим в стороне? — рявкнула Лисицына. — Нужно будет, отсажу в отдельное помещение. Я достаточно ясно объяснила? — Анна в упор посмотрела на Визгликова.
Стас несколько секунд стоял напротив неё, не отрываясь смотрел на женщину, потом дёрнул плечом, схватил со стола пачку бланков, несколько авторучек и, громко топая, удалился.
— Наш Лавр — это Лавриков Павел Андреевич, — Кирилл зашёл в кабинет и положил на столе несколько распечатанных фотографий. — В наших базах данных его нет. Я прошерстил даже интерполовские, нигде не было. Мы постучались к военным с помощью Ковбойкина и — о чудо! За семью печатями секретности Лавр нашёлся. Бывший спецназовец, прошедший несколько горячих точек,
