Марко Незе - Спрут
Его мрачное пророчество было заглушено оркестриком, заигравшим что-то зажигательно-веселое. Перед микрофоном появилась темпераментная негритяночка и начала в такт извиваться всем телом, испуская пронзительные вопли.
Приглашенные на этот большой вечерний прием пришли в движение, в полумраке начались танцы.
Эллис — златокудрая любовница Сорби — была за хозяйку. На лице ее застыла любезная улыбка, и она всем своим видом показывала, что все идет как нельзя лучше.
Увидев Каттани, стоящего в одиночестве с бокалом в руке, она поспешила к нему.
— Эй, привет! Ты помнишь меня?
— Конечно, помню.
— Но объясни, ради бога, на кого ты дуешься?
— Ни на кого, — Каттани с удивлением взглянул на нее. — С чего ты взяла?
Девушка состроила смешную гримаску, надув щеки и поднеся руку к губам.
— У тебя вечно вот такая мрачная физиономия, — сказала она.
С веранды донесся взрыв общего смеха. Там за столом сидели Терразини, Сорби, Карризи, несколько увешанных драгоценностями дам и двое вылощенных мужчин.
Сорби поднялся из-за стола и, попросив извинения, отошел к другим гостям.
Никто не обратил внимания на его уход. Все слушали американца, который сыпал анекдотами.
— Вот послушайте этот. Мне рассказал его сегодня мой друг по телефону из Соединенных Штатов.
Господин с пышными бакенбардами попытался сострить:
— То-то всегда занята линия с Нью-Йорком!
— Ха-ха-ха! — разразился смехом Карризи. Он залпом выпил свое виски. От спиртного он легко терял контроль над собой. Вид у него был совсем осоловелый. Положив руку на колено соседки, он продолжал: — Я каждый день говорю по два-три часа с Нью-Йорком, Лас-Вегасом, Детройтом. Ха-ха-ха! Бизнес! Но время от времени мы развлекаем друг дружку какой-нибудь забавной историей. Вот послушайте анекдот. Американский президент видит во сне, что к нему прибежали несколько чертенят. «Что вам от меня надо?» — спрашивает он их, немножко испугавшись. «Вы знаете, — отвечают они, — умер Сталин и попал в ад». — «Ну а вам что тут надо?» — «А мы — первые беженцы».
И Карризи сам залился громким смехом.
* * *Каттани бродил по саду, шумное вульгарное веселье его раздражало.
Вдруг он услышал, как его кто-то окликнул. Он обернулся и за одним из столов увидел Ольгу Камастру.
— Не хотите ли присоединиться к нам? — пригласила графиня. Она обратилась на «вы» отчасти в шутку, отчасти потому, что сидела в совершенно незнакомой ему компании.
— Спасибо, — ответил он.
Все подвинулись, освобождая место. Ольга представила своих соседей по столу.
— Очень приятно, — Каттани уселся рядом с Ольгой, Она, склонившись к нему, кокетливо упрекнула:
— Вы со мной даже не поздоровались...
— Прошу извинить, графиня.
— Да я вас упрекаю не за сегодняшний вечер, аза все последние недели. Вы куда-то совсем исчезли.
— Да, это непростительно с моей стороны, — сдержанно признал он свою вину.
Графиня отбросила притворную суровость и весело рассмеялась. В его присутствии ее охватывало чувство счастливого покоя.
Лавируя между столами и танцующими парами, Сорби и златокудрая Эллис бдительно следили за ходом празднества. Бродя из конца в конец по лужайке, они неожиданно столкнулись лицом к лицу у бассейна.
— Ну, как дела, дорогая? — спросил Сорби.
— Отлично, папочка. — Она потрепала его по щеке и чмокнула в лоб. — Я немножко притомилась, но прием, по-моему, удался на славу. Как тебе кажется?
— Да, дорогая. Ты была на высоте. — Он склонил лысую голову и поцеловал девушке руку. — Завтра воскресенье, — сказал он, — и мы сможем с тобой вдвоем спокойно отдохнуть.
— Да, мое сокровище. — Эллис так с ним сюсюкала, можно было подумать, она в самом деле искренне любит этого коротышку. — Как дела с американцем?
— Гм, неплохо. Вроде начинаем находить общий язык. Были некоторые трудности, но теперь как будто они позади.
Заметив проходившего мимо официанта с подносом, уставленным бокалами, Эллис на ходу схватила стакан с апельсиновым соком и протянула банкиру.
— Я видела, ты пригласил также и этого полицейского, — сказала она.
— Спасибо, дорогая, — проговорил Сорби, делая глоток сока. — Ах, ты имеешь в виду Каттани. Да, это была идея Терразини. Адвокат говорит, что имеет смысл с ним подружиться. Он может оказаться полезен. Я-то думал, он тебе симпатичен.
Эллис поджала губы.
— Нет.
— Ах, нет? А что так?
— Сама не знаю почему, — пожала плечами девушка. — Он нагоняет на меня тоску...
* * *В то время как в доме Сорби царило веселье, по узким улочкам центра Рима с трудом пробиралось желтое такси.
На заднем сиденье развалился Маурили.
— Останови здесь, — приказал он водителю. — И подожди меня.
Он вылез из машины. И тут пожарная машина с включенной сиреной потребовала у остановившегося такси дать дорогу. Из переулков сбегались прохожие. Маурили свернул за угол, и в него ударило жаром. В ту же секунду он увидел пылающий, как костер, дом.
Огонь охватил помещение на первом этаже.
Двое молодых людей поддерживали под руки старика, который причитал на всю улицу:
— Все прахом! Теперь мне конец.
Языки пламени Начали лизать фасад здания. Поднимаясь все выше, они охватили и буквы вывески «Типография «Стелла».
— Подложили бомбу, — рассказывал любопытным регулировщик в то время, как пожарные направляли на горящее здание все новые струи воды. — И взорвали весь первый этаж. Все взлетело на воздух — типографские машины, рулоны бумаги, ящики с набором... Совсем как в Ливане!
Двое полицейских орали до хрипоты, пытаясь сдержать напиравшую толпу, которая росла с каждой минутой. Маурили глядел на летающие в воздухе, словно тщетно ищущие спасения бабочки, листы бумаги. Пламя их настигало и всасывало назад, в пекло пожара.
Маурили, как во сне, возвратился в такси.
— Что там случилось? — спросил шофер.
— Взорвали типографию.
— Черт бы их всех подрал! — ударил шофер по ручке тормоза. — Житья от них не стало, от этих бандитов. — Он вел машину, то и дело оборачиваясь к Маурили. — Куда смотрит правительство? Если не бороться с преступностью, нам всем скоро крышка! Всех нас сожрут с потрохами!
Шофер все больше распалялся, с возмущенным видом поглядывая в зеркальце на пассажира, словно тот виноват в происходящем.
— Ну что я могу тебе сказать? — рассеянно ответил Маурили. Он чувствовал, как одежда прилипает к телу. В голове гудело. — Будь добр, притормози у той телефонной будки. Мне нужно позвонить.
Набирая номер, он заметил, как сильно дрожат у него пальцы.
— Эй, послушай, — проговорил он, когда ему ответили. — У меня серьезные неприятности. Если ты мне друг, то должен помочь. Что? Что ты можешь сделать? Мне нужны два-три миллиона. Я должен исчезнуть. Должен спрятаться... Сейчас не могу ничего объяснять... Помоги мне. Я тебе их верну через неделю, самое большее — десять дней. Надо переждать, пока все уляжется... Не говори так, неужели ты можешь мне отказать? Да они у тебя наверняка есть! Ах, нет? Тогда разреши пожить в твоем загородном домике. Я сейчас заеду за ключами. Ну неужели ты мне откажешь и в этом? Как ты можешь меня бросить в беде, ведь ты мой друг. Повторяю: у меня неприятности, и притом очень серьезные. Понимаешь? Алло! Алло!.. Ах, чтоб ты сдох, сукин сын.
Он швырнул трубку и снова влез в такси.
Водитель окинул его внимательным взглядом. Заметив подавленный вид пассажира, спросил, что у него за проблемы.
— Нет, нет, — несколько раздраженно ответил Маурили, — какие еще проблемы? Отвези-ка меня на Аппиеву дорогу. Поехали.
Он вылез у виллы Сорби. Празднество было в полном разгаре. Бассейн сверкал и переливался.
Слуга доложил о нем Сорби. Банкир быстро вышел к нему.
— Что случилось?
— Несчастье, коммендаторе, — горестно ответил Маурили. — Они взорвали типографию. Все сгорело. Оригиналы статей, гранки, абсолютно все! Я поспешил вам поскорее сообщить... Мне очень жаль, что я испортил праздник...
— Идите сейчас же в мой кабинет, — прошипел банкир.
Сорби был вне себя. Но, когда подошел к столику Карризи, постарался не подать виду, выдавил из себя улыбку и извинился:
— Я вынужден на минутку, друзья, нарушить вашу компанию. Я похищу у вас совсем ненадолго мистера Карризи и адвоката Терразини.
— Ну что за манеры! — вставая, пошутил Терразини,— Как раз когда подали такую восхитительную форель, вы меня куда-то уводите!
Увидев перед собой всех их троих, Маурили почувствовал, что земля уходит у него из-под ног.
— Так вот... около часа тому назад, — забормотал он, — мне позвонили домой. И сообщили это ужасное известие. Я не знаю... как это назвать. — Он провел рукой по своей пухлой физиономии и почувствовал, что обливается потом, словно вышел из-под душа. — Я схватил такси, потому что моя машина в ремонте. Знаю, давно следовало бы купить себе новую. Совсем уже не тянет. Представляете, выпуска шестьдесят восьмого года... — Он был настолько перепуган, что слова лились словно помимо его сознания.
