Наталья Берзина - Вверх по дороге, ведущей в ад
Арсений слабо пошевелился, стараясь незаметно вытолкнуть из-под колена острый камень. Андрей, лежащий левее, зло на него зыркнул. Пришлось оставить попытки устроиться удобнее. И тут как раз началось движение. Из хижины вышло двое душманов. Один из них, подойдя к вертолету, что-то гортанно прокричал. В кабине ожили пилоты. Взвыл пусковой двигатель, приглушенно зарокотали турбины. Лопасти лениво начали разбег. Андрей на секунду поднял руку. Из распахнутых дверей низкой глиняной мазанки появились пятеро в камуфляже. Следом за ними вышли и местные. Андрей неуловимым движением откинул крышки оптического прицела. Его забинтованная грязно-серыми, сливающимися с землей полосками ткани винтовка медленно поползла по горизонту, ловя цель. Выстрел прозвучал неожиданно резко. Хотя Арсений и готов был к нему, но звук больно ударил по ушам. Где-то слева глухо хлопнул гранатомет. Прочерчивая дымный след, реактивная граната устремилась в распахнутую дверь хижины. Еще не упал на песок сраженный Андреем американец, как приблизительно с того места, откуда вылетела граната, дробно застрочил пулемет. Янкесы, не обращая внимания на упавшего, бегом бросились к вертолету. Кто-то из духов вскинул оружие. Андрей не спеша поймал его в прицел… Выронив винтовку, душман уткнулся лицом в заросли колючек. Пулемет Лешего короткими, злыми очередями валил на землю одного за другим выбегавших из разных щелей душманов. Янкесы были уже в вертушке. Двое духов бегом тащили к ней убитого. Видно было, как подрагивает винтокрылая машина, желая покинуть негостеприимную землю. Вот труп втащили в распахнутый люк. Вертолет, задрожав металлическим телом, начал карабкаться в синее бескрайнее небо. Андрей, приподнявшись на колено, навел винтовку на блистер пилота. В грохоте боя Арсений не расслышал выстрела. Он не видел, скорее почувствовал, как пуля, пронзив толстое бронированное стекло, ударила в голову пилота. Пропустив тяжелую пулю, лопнул, раскололся летный шлем. Кровь плеснула в стороны. Уронив голову, пилот съехал в кресле. Рука безвольно потянула рукоятку управления. Машина накренилась, скользнула по короткой дуге. Шар нестерпимо яркого пламени окутал вертушку. Громыхнуло так, что заложило уши. Арсений невольно вжался в землю, стараясь стать незаметнее. Ударная волна пронеслась над ним, взметнув облачко пыли.
Когда он поднял голову, огонь в хижине уже вовсю разгорелся. Андрей с колена выпускал пулю за пулей. Пулемет Лешего уже жарил длинными очередями, вжимая в каменистую почву несметную толпу душманов. Слева и справа огрызались автоматы спецназовцев. Но врагов было слишком много. Даже ужасающий взрыв не остановил их. Горя жаждой мести, они настырно ползли под огнем к группе. Арсений вскинул автомат и, поймав на мушку одного из противников, мягко потянул спуск. Оружие вздрогнуло дважды, и дух успокоился навсегда. Внезапно в наушнике прогремело: «Отходим!» Арсений не сразу понял, что произошло. Лишь бросив взгляд на Андрея, сообразил. Конец радиомолчанию! Сейчас группа, прикрывая друг друга, будет уходить от преследователей.
От погони группа оторвалась только к вечеру. О том, чтобы возвращаться прежним путем к гроту, не могло быть и речи. Андрей вел бойцов злой и напряженный. Та ситуация, в которой они оказались, совершенно не соответствовала данным разведки. Да, караван оказался на месте, но почему столько духов было в укрытиях, оставалось неясным. Плюс ко всему еще и янкесовская вертушка! Это уже было совершенно не к месту. То, что он самолично уложил советников, Андрей не сожалел. А la guerre comme a la guerre![1]Но в целом караван слишком походил на засаду. Группу выручила внезапность и то, что вышли на точку раньше времени. Потому и выжидали почти семь часов. Удивительно, что духи тоже себя ничем не обнаружили!
После той операции Арсения зачислили в группу. А спустя полгода он, раненный в плечо, уже летел транспортным Илом в госпиталь. После долгого лечения его комиссовали, служба в армии на том и закончилась. Впереди был университет и совсем не мирная жизнь.
Идти Инге было еще немного больно, но Валера сделал все возможное, чтобы ей помочь. Ночь прошла спокойно. Он только прижимал девушку к себе, чтобы она, не дай бог, не простыла. Ночи на плато стояли холодные. Утром, максимально разгрузив рюкзак Инги, Валера предложил тронуться в путь. Оно и правильно, сидеть на месте можно до бесконечности, а так в дороге, глядишь, и время пройдет незаметнее, и, если идти осторожно, раны на ногах понемногу затянутся. Инга согласилась сразу же. Только немного посопротивлялась, когда ее рюкзак принялись опустошать и перекладывать груз другим. Теперь у нее за спиной остались только личные вещи, продукты и снаряжение распределили между остальными. Основную часть тащил конечно же Валера.
Они шли цепочкой, один за другим, следом за Валерой. Неутомимо отмеряя нехоженные никем километры. Сорок пять минут хода, пятнадцать минут отдых. И снова рюкзаки на плечи, в дорогу. Первые переходы дались Инге относительно легко, но вскоре и максимально облегченный рюкзак стал ощутимо давить на плечи. Солнце поднималось все выше, жара сменяла ночной холод. От нагретых камней шел жар, как из печи. Наконец Валера объявил большой привал, хотя место было не самое уютное – кругом одни камни, ни единого деревца. Группа с видимым облегчением опустилась на каменистую почву. Воды поблизости не оказалось, приняли решение перекусить всухомятку, а наверстать вечером, когда найдут подходящее место для лагеря. Полупустые фляги не вселяли особой надежды на благополучное времяпрепровождение. Какой-нибудь ручеек, стекающий с далекого ледника, был просто необходим.
С самого утра Ингу не оставляло ощущение, что за ними кто-то наблюдает. Она постоянно оглядывалась, но никак не могла понять, что же ее беспокоит. Возможно, стоило поговорить с Валерой, но Инга решила подождать до вечера, мало ли что может произойти. Вдруг он скажет, что это не более чем галлюцинация. Сегодня миражи им пока не встречались, лишь редко в вышине можно было заметить парящего беркута. Горы и пустыня казались абсолютно безжизненными. Расположившись в тени одиноко стоящей невысокой скалы, друзья распаковали рюкзаки, приготовили нехитрые бутерброды и принялись обедать.
Валера, подсев к Инге, положил ей руку на колено и напряженно спросил:
– Как ты?
– Нормально. Надеюсь, что дойду. Только жарко очень, пить хочется, – улыбнулась она в ответ.
– Старайся пить поменьше. Не только потому, что воды мало. Просто чем больше пьешь, тем больше хочется. Я в тебя верю, ты сильная, справишься!
С одной стороны картинка была и впрямь идиллическая: каменный зуб, освещенный ярким солнцем, в его тени расслабленные отдыхающие люди, улыбающиеся, веселые, если бы не одно но! Метрах в трехстах на склоне мелькнула тень. Человеческий силуэт появился на мгновение и растворился среди каменного хаоса. Его никто не заметил, как не заметили и блеснувшие стекла бинокля. Кто в тот момент мог предположить, что спустя всего лишь сутки их судьба коренным образом изменится, что больше никогда в жизни они не смогут без содрогания вспоминать это плато и этот поход.
Но сейчас, водружая на спины тяжелые рюкзаки, они ничего еще не знали, они были молоды и счастливы, гордились своей силой и сноровкой, им казалось, что для них нет ничего невозможного.
Раскаленное солнце, казалось, застыло в зените, над долиной, по которой двигалась группа, повисло зыбкое марево. Неожиданно над тропой появилось чудесное поле, усыпанное восхитительными алыми цветами. Они слегка колыхались от небольшого ветерка. Но самым чудесным было даже не собственно цветочное поле – по нему, не касаясь земли, плыла женская фигура в белоснежных одеждах. Невозможно было разобрать лица, только неясный расплывчатый силуэт, но все в замершей на месте группе были совершенно уверены в том, что это девушка-мираж счастлива. Видение продолжалось всего несколько минут, однако, даже когда оно исчезло, Инга все еще представляла себя на том самом усыпанном цветами лугу.
Ближе к вечеру Валера вывел своих товарищей к небольшому озерцу. Сориентировавшись по сверкающей в лучах заходящего солнца вершине вдали, он сказал, что завтра им предстоит круто забрать влево, чтобы не выскочить в пограничную зону. Разбираться с пограничниками, даже при наличии соответствующих документов, ему не хотелось. Здесь, на стыке сразу четырех государств, могло произойти всякое, а заявленный маршрут, по расчетам, должен был пролегать севернее.
Удивительно голубая вода манила к себе, но едва Инга, сбросив ботинки, шагнула в нее, как сердце едва не остановилось от холода. Обманчиво ласковая вода в озерце оказалась просто ледяной. Вскрикнув от удивления, девушка тут же выбралась на хранящий дневное тепло камень.
Глядя на медленно опускающееся солнце, Инга вспоминала свою жизнь.
С рыжим милиционером, спасшим ей жизнь, Инга больше не встречалась. Засев за учебники, она упорно готовилась к экзаменам. Конечно, очень много времени было упущено, но шанс оставался, и девушка решила доказать в первую очередь самой себе, что не просто поступит в институт, но и добьется успеха в жизни. Она занималась почти круглые сутки, оставляя на сон не более четырех часов. Мама пыталась ее образумить:
