Молох и Шаманка - Виталий Михайлович Егоров
— Он побежал в том направлении!
Выдохнув с облегчением, сыщик устремился на улицу и, приблизившись к оперативнице, заметил, что ее левая рука в крови. Забрав у нее пистолет, он спросил ее криком:
— Ты ранена?! Что случилось?!
— Нет, не ранена, — еле выговорила она. — Затвором поцарапало руку.
Приказав девушке остаться на месте, сыщик побежал по направлению, куда скрылся преступник, но вскоре вернулся обратно:
— Все, убежал! — крикнул он и, взяв девушку за окровавленную руку, изучил рану и спросил: — Как же тебя угораздило-то?
— Затвором… — виновато повторила она.
Кравцов укорил ее:
— А говорила, что стреляла в тире. Не знаешь, как держать пистолет при стрельбе?
Девушка насупленно промолчала, в это время сыщик заметил, как из форточек с любопытством выглядывают соседи. Сыщик, сделав рупор из ладоней, громко крикнул:
— Уважаемые жильцы, это не бандитская разборка, к которой вы, видимо, уже привыкли. Мы из милиции, применили оружие при попытке задержания опасного преступника, поэтому прошу всех успокоиться и закрыть окна. Позже мы зайдем к каждому из вас.
Кивнув девушке, чтобы она следовала за ним, сыщик направился в квартиру Широковой.
Рана оказалась пустяковой — на тыльной стороне кисти левой руки наличествовал довольно глубокий линейный порез. Быстро обнаружив в шкафу йод, сыщик обработал и перевязал рану носовым платком.
Закончив с врачеванием, он разрядил пистолет оперативницы и спросил:
— Вижу, что стреляла дважды. Целилась в него? И вообще, расскажи быстро, как все случилось, чтобы дуть в одну дуду, когда приедет начальство. Будем говорить вразнобой — могут возникнуть проблемы.
— Выбрала себе место и стою под деревом, — стала рассказывать она. — Вдруг вижу, как открывается окно, и оттуда выглянул мужчина. Достала из кармана пистолет, а он меня еще не видит. Мужчина стал спускаться по водостоку вниз, а я ему крикнула: «Стой, стрелять буду!» Он спрыгнул на землю и поднял руки вверх, но, увидев меня, то есть молодую девушку, которая не представляет опасности, со зловещим оскалом направился в мою сторону. Выстрелила вверх, он сразу шарахнулся в сторону и стал убегать, а я вдогонку пальнула уже в него, но не попала. От того, что затвором поранила руку, третий раз не смогла выстрелить, и он исчез за поворотом. Виктор Васильевич, я же правильно действовала? Не нарушила инструкцию?
— Не переживай, все правильно, — приободрил ее Кравцов и приказал: — Теперь позвони и доложи своему руководству о происшествии. Случай надо зафиксировать и задокументировать. Вдруг Молох ранен и умрет где-то в своем лежбище, тогда прокуратура начнет нас таскать, а мы нигде не отразили, что применили оружие — так и убийство могут натянуть, и поедем мы с тобой этапом до солнечного Магадана.
— Ой, серьезно?! — испуганно зыркнула она на опера. — Такое разве бывает?!
— Шучу, шучу, но перестраховаться не помешает, — засмеялся Кравцов. — А пока едет твое начальство, осмотрим жилище преступника.
Квартира оказалась однокомнатной с отдельной кухней. Осматривая шкаф в спальне, Света воскликнула:
— А вот его паспорт!
Кравцов, приняв документ у девушки, прочитал вслух:
— Федотов Василий Поликарпович, тысяча девятьсот пятьдесят первого года рождения, уроженец города Бердска Новосибирской области, прописан в Свердловске по улице Советской.
Приглядевшись к фотографии, сыщик констатировал:
— Есть признаки подделки — фотография нашего разыскиваемого вклеена на место старой. Интересно, жив ли этот Федотов?..
Вдруг послышались тяжелые шаги в коридоре, и в квартиру ввалился Ермилов, который сразу же задал вопросы:
— Что за стрельбу вы тут устроили? Бравина, с тобой все в порядке? Тебя не задело? Мне надо твоему отцу доложить…
— Петр Константинович, не докладывайте ему, я сама все расскажу ему вечером, — тоном, не терпящим возражений, заявила девушка. — А со мной все в порядке — царапина на руке.
— Ну-ка, покажи свою царапину, — приказал руководитель. — Где тебя поранило?
Убедившись, что рана небольшая, он обратился к Кравцову:
— Изложи все по порядку, мне надо доложить начальнику уголовного розыска.
Послушав рассказ опера, Ермилов вынес свое решение:
— Дам тебе двух оперативников для засады, а Бравину забираю обратно. Не дай Бог, что-то с ней случится, головы мне не снести.
— Нет, я останусь с Виктором Васильевичем, — резко бросила Света. — Мы обязаны найти этого маньяка.
— Да, да, пусть Света остается со мной, — стал на сторону девушки Кравцов. — Сажать засаду по этому адресу нет смысла, он сюда больше не придет. Да и к матери он не ходок.
— Смотрю я, вы тут спелись, — осуждающе покачал головой Ермилов и указал пальцем на опера: — Оставляю Бравину под твою личную ответственность — если что-то случится с ней, ответишь ты.
— Отвечу, — решительно качнул головой оперативник. — Но она сама может за себя постоять, так что за нее спокоен.
— Ну, смотри, — предостерег Ермилов, покидая квартиру Широковой. — Быстрее поймайте вашего маньяка.
Как только за Ермиловым закрылась дверь, Света досадно вздохнула:
— Вот видите, как меня опекают из-за моего папы. Иногда хочется бросить все и перевестись в другой регион, чтобы никто не знал мою родословную.
— Ничего страшного, родителям свойственно переживать за своих детей, — успокоил ее Кравцов и распорядился: — Езжай в Управление и составь ориентировку на преступника. Необходимо оповести все службы о его поиске. И на стенде надо вклеить его физиономию, чтобы каждый горожанин знал — рядом с ними разгуливает опасный преступник. А я тут останусь и поговорю с соседями, а потом попробую найти Федотова и спрошу, как его паспорт оказался у убийцы, если, конечно, застану его живым. Вечером встретимся у тебя в кабинете.
5
Оперативник решил начать с одиннадцатой квартиры. Дверь ему открыл одутловатый мужчина средних лет, который, дыхнув на сыщика перегаром, поинтересовался:
— Это вы стреляли в соседа? Жаль, что не попали!
— Донимал? — спросил его Кравцов. — Плохой сосед?
— Хуже некуда, — досадливо мотнул головой сосед. — Это он довел Агу до смерти.
— Расскажите про все это, — попросил его сыщик. — Мне нужно знать их взаимоотношения.
— Этот появился у Аги год или чуть более тому назад. Откуда он свалился на ее голову, никто толком не знает. Постоянно бил и истязал ее. Ага, конечно, тоже не подарок, часто выпивала, но никогда не давала повода, чтобы ее так мучить. Однажды летом соседке стало плохо, ее увезли в больницу, где она благополучно скончалась. Больше мне рассказывать нечего, я ее знал плохо, не общался.
— Как зовут «этого»?
— Я не знакомился с ним. Слышал через стену, как он начнет ее бить, а она кричит: «Вася, не надо!», «Вася, прекрати!», вот поэтому думаю, что его зовут Василий.
— С кем в доме можно поговорить о ней? — спросил опер. — С кем она
