Евгений Сухов - Страсть окаянная
Сигаретой он так и не затянулся. Просто погасил ее в пепельнице, а затем смел со стола оброненные крошки табака.
– Климов! – процедил Триполин сквозь зубы. – Этот сукин сын пытался нас кинуть! Надо было шлепнуть его чуть раньше...
– Каким образом он пытался нас кинуть?
– Фирмы Юлии Войтович пустые. Фирмы-банкроты. С нулевым балансом! – Полковник остановился слева от двери и резко ударил кулаком в стену. – Этот гаденыш обнулил все счета фирм и увел денежки. Сделал так, что Юлия подписала для этого еще какие-то бумаги... А нам он оставил дырки от бубликов!..
– И куда он перевел деньги? – Генерал приподнялся из-за стола.
– Как сказал Семен, на счет Епифановой в Женеву.
– Вот как? Но этот счет ведь так и так достанется нам. Разве нет, Леня?
– Я не знаю, – Триполин был мрачнее тучи. – Что-то я теперь уже ни в чем не уверен. Мне не нравится то, что отчудил Климов. Неспроста...
* * *– Да что ты дергаешься, Максим? Все нормально. Мало ли что могло случиться. Ты же сам говорил, что она собиралась сегодня на какое-то мероприятие... – Лошанский сидел на корме лодки с длинным удилищем в руках. – Дед здесь какой-то мутный. Ты не находишь? Говорит, в камышах будет рыба. А мы только заходим в камыш, тут же перестает клевать... Вот тебе и рыба!
– Зачем я вообще согласился ехать с тобой в эту тмутаракань? – Войтович откинулся на спинку раскладного шезлонга, установленного на палубе. – Тусовка за тусовкой. И все одинаково бестолковые.
– Тебе надо было приехать в Астрахань, – Лошанский покачал головой. – То, что встреча не состоялась, – это чрезвычайные обстоятельства. Такое случается. Ты же знаешь... Часть процесса.
– Эти твои инвесторы! – сокрушенно вздохнул Максим.
– Ты должен был здесь быть. Представительские издержки...
– Мне плевать на все представительские издержки вместе взятые, – Войтович только отмахнулся. – Понимаешь, Василий, не хочу я больше заниматься большими деньгами. Я изменился.
– Изменился? Нет, Максим. Просто ты встретил девушку...
– Она тут ни при чем. Все началось еще до нашей встречи. Ее появление – лишь закономерный итог моей жизни. Все к этому шло.
Лошанский развел руками.
– Ну, тогда тем более нечего нервничать. Подумаешь, расстались на один день. Завтра снова ее увидишь.
– Но почему ни одна трубка у нее не отвечает? Семь человек ищут ее по городу, и никто не может найти, – на лице олигарха появилось выражение тоски и досады одновременно.
– Брось! Говорю же тебе, мало ли что могло случиться.
– Вот именно...
Войтович не успел договорить фразу. У него зазвонил лежащий рядом телефонный аппарат. Олигарх нажал на кнопку соединение и ушел на нос лодки. Василий тем временем занялся снастью. Он собрал удочку, снял с нее катушку и леску, а потом, покопавшись в ящике с рыболовными принадлежностями, достал новую снасть.
– Жерех в этих местах хороший, – заговорил с ним один из матросов.
Парень давно порывался поболтать с Лошанским, но случая никак не представлялось. Он уже знал, что Василий был азартным рыбаком.
– «Жерех, жерех»! Вон ваш егерь то же самое говорил. Уже битый час сидим здесь, а жереха ни одного не поймали, – посетовал Лошанский.
– Время неподходящее, – оправдался матрос. – Вам надо было с утра вставать на якорь в районе развилки. Если в следующий раз приедете, берите меня. Я тут с детства. Каждую корягу знаю... А теперь еще вон матросом хожу...
– И что, рыба в Волге еще есть?
– Есть. Говорю вам! Знать надо только где.
– Телефон оставь свой. Я, может, один потом приеду порыбачить, – предложил Василий. – А сейчас иди. Ты мне мешаешь.
– Хорошо, я напишу. Удачи вам!
Парень ушел в капитанскую рубку. Лошанский посмотрел в ту сторону, куда ушел Войтович. Олигарх стоял у перил. Трубки мобильного телефона у него в руках уже не было.
Василий поспешно подошел ближе.
– Проблемы? – спросил он.
– Похоже, меня развели, – Войтович облокотился о перила палубы. – Как лоха...
– В смысле? Она звонила?
– Нет, она не звонила. И уже вряд ли позвонит, – олигарх грустно улыбнулся. – Ее нашли мои ребята. Она улетела в Женеву... На моем самолете.
– Сегодня?
– Да. Где-то час или два назад. Около того.
– Кто оформлял вылет? – Лошанский напрягся.
– Никто. Она обратилась напрямую к пилоту... Уволь его, Василий!
Лошанский поспешно кивнул.
– Так когда, ты говоришь, она улетела? – уточнил он.
– Какое это теперь имеет значение? – взорвался олигарх. – Должно быть, она уже приземлилась...
– Не думаю, что это проблема. Еще не поздно, Максим. Не все потеряно. Найдем мы ее... И деньги тоже.
– Не трогай ее, – взгляд Войтовича был устремлен на водную гладь.
Лошанский только сейчас заметил, что его шеф механически комкает в руках женский носовой платок с кружевами по краям. Откуда он мог взяться у Максима, Василий не имел ни малейшего представления.
– Я не понял...
– Не трогай, – повторил Войтович. – По большому счету, она хорошая девушка. Пускай все остается так, как есть. Я не обеднею...
– Так ты ее прощаешь?
Олигарх не ответил. Все так же, не глядя на Лошанского, он с расстановкой произнес:
– Извини, я хотел бы сейчас побыть один.
* * *Юля покосилась на стакан с остатками виски на донышке. События вчерашнего дня начали постепенно всплывать в памяти. Она тяжело опустилась на подушку. В голове гудело. Кожаная обивка дивана была неприятно-холодной.
Юля села, спустив ноги на ворсистый коврик, осмотрелась вокруг. Рядом, на журнальном столике около дивана, стояла пепельница, полная окурков. Двигаться не хотелось.
Болезненные воспоминания вчерашнего дня начали навязчиво одолевать ее. Юля встала на ноги и сделала несколько шагов по комнате. Боль в голове не уменьшалась. Тогда она решительно взяла с тумбочки виски и одним глотком осушила стакан. В голове стало постепенно проясняться.
Телевизор, установленный напротив диванчика, работал со вчерашнего вечера, однако звук был отключен.
Передавали выпуск новостей. Ведущая канала улыбалась, сопровождая каждое сообщение одинаково безучастным выражением лица. Юля бессмысленно уставилась на экран. Затем взяла с тумбочки сигареты.
Табачный дым неприятно щипал глаза. Юля тяжело опустилась обратно на диванчик. Тишина дома действовала угнетающе. Она нащупала около себя пульт управления. Пальцы отыскали кнопку регулировки звука.
«Боевики группы «Хаммаз» расстреляли группу...» – вещал корреспондент из горячей точки. Его голос заглушали выстрелы и крики женщин. Юля моментально ткнула пальцем на соседнюю кнопку на пульте. На другом канале передавали последние известия.
Она налила себе еще виски.
«...только недавно мы передавали короткий сюжет о его частной жизни. Максим Войтович до последнего времени оставался своего рода темной лошадкой в отечественной светской тусовке. Он не давал интервью, редко появлялся на телевидении. Возможно, в этом была отчасти и наша вина... Особо дотошные представители профессии, готовые пойти на любые ухищрения, чтобы только добыть слащавый сюжетик для очередного выпуска новостей, часто переступают порог дозволенного... Но так или иначе частная жизнь олигарха находилась за семью печатями. О нем знали только то, что он уже более тридцати лет жил с одной женщиной. Супруга Максима Константиновича, Юлия Войтович, была бессменной спутницей его жизни...»
На экране мелькнули семейные фотографии Войтовичей. Юля вспомнила события недавнего прошлого. Эти фотографии она лично передавала журналистке из редакции телепередач. После интервью они вдвоем сидели за столом в гостиной дома на Рублевке. Перерыв семейные архивы, они отобрали лучшие фотографии, где Юля и Максим выглядели вполне счастливой парой...
«...двумя месяцами раньше мы передали короткий сюжет о разводе супругов Войтович. Один из самых безоблачных союзов на фоне бурной светской жизни российской элиты распался так же неожиданно, как появилась в жизни Войтовича молодая журналистка...»
Камера показала несколько кадров с обломками какого-то самолета. Юля привстала на ноги.
«И сейчас прямое включение с места событий... По заявлению немецких СМИ, в районе германского города Дортмунда потерпел крушение самолет, принадлежавший российской стороне. Как оказалось, авиалайнер, совершавший перелет по маршруту Москва – Женева, принадлежал частному владельцу. По информации, полученной в Министерстве по чрезвычайным ситуациям, собственником воздушного судна являлся известный российский олигарх – Максим Константинович Войтович.
Группа экспертов вылетела к месту крушения самолета. Как стало известно, на борту «Боинга» во время аварии находилась новоиспеченная невеста Войтовича, Елена Епифанова, а также пилот самолета. По уточненным данным, все находившиеся в самолете погибли... Сколько еще человек могло быть в авиалайнере во время крушения, на настоящий момент неизвестно. Эта информация уточняется. Поскольку самолет при аварии загорелся, определить точное количество жертв не представляется возможным. По свидетельствам очевидцев, самолет начал резко терять высоту, и при столкновении с землей произошел сильнейший взрыв. Известно только, что самого Максима Константиновича, по счастливой случайности, в самолете не оказалось. В настоящее время устанавливаются причины аварии...».Юля без сил рухнула на диван. Трубка сотового телефона оказалась рядом. Не задумываясь, она набрала номер Максима.
