Данил Корецкий - Меч Немезиды
— Чаю? Кофе? Может, бутербродиков запечь?
— А водочки нельзя? — приосанился Тапок.
Под водочку Алевтина, то и дело краснея, расспрашивала о творческих успехах Тапка, о какой-то передаче на местном канале, в создании которой Тапок якобы участвовал, — несла полную чушь, короче. Но Тапок уверенно врал, изображая из себя журналиста, приобнимал бухгалтершу за бока и плотоядно ржал ни к селу ни к городу, а в конце концов заявил, что они с друганом, с коллегой то есть, готовят новый сюжет о работе аэропорта: система учета и контроля, то-сё, пятое-десятое. И им ну до зарезу нужно посмотреть, как эта бодяга выглядит и как работает, чтобы потом прямо прописать все это в сценарии…
Миклуха молчал, уверенный, что сейчас Алевтина просто охренеет от такой наглости и вызовет охрану. Алевтина не охренела. Глядя на Тапка влюбленными глазами, она открыла на своем компьютере электронную картотеку пассажиров, где значились все, кто летал в Тиходонск или из Тиходонска или делал здесь пересадку, начиная аж с 2002 года. Потом она с гордостью продемонстрировала систему текущего учета, где хранились паспортные данные пассажиров, купивших или заказавших билеты на рейсы в пределах сегодняшней даты плюс-минус трое суток. Тапок и Миклуха прилипли к экрану, хотя ловить здесь, по идее, было нечего — погонялово и особые приметы в паспортных данных не значились.
— Вон, смотри, четыре места подряд — 25 «а», «б», «в» и «г» — все семьдесят второго года рождения, все мужики, русские, место рождения — город Москва, — вполголоса заметил Тапок, тыча пальцем в экран. — Может, они и есть?
— Так это ж ночной рейс, эти уже улетели… — Миклуха зевнул.
— Верно. Ну да ладно, для отчета сгодится. Алечка, нам бы распечатать эту байду для сценария, ага?
— Я могу в электронном виде скинуть, — улыбнулась Алевтина. — Так гораздо удобнее.
— Не, не. У нас на студии принимают только эти, как их. Бумажки, короче, — Тапок хрюкнул. — Электричество экономят, типа того.
Алевтина кивнула и принялась звонить какому-то администратору. Там вышла маленькая заминка — видимо, администратор не сразу въехал, зачем бухгалтерии понадобился доступ к мониторам охраны. Алевтина объяснила ему таким тоном и в таких выражениях, что Миклуха почему-то решил, что именно в этом кабинете решается, каким самолетам взлетать, а каким оставаться на земле, и куда им лететь, и с какой скоростью, на какой высоте, и вообще многое другое.
Они начали просматривать суточный архив записи трех камер, работающих рядом с кассами, и пяти — на регистрационных турникетах. Оказалось, даже в режиме ускоренного воспроизведения занятие это долгое и утомительное. Время от времени пространство перед камерами наполнялось мельтешащими телами, которые уже после первых пяти минут просмотра начинали сливаться в одно серо-сине-коричневое тело, бестолково размахивающее руками и тягающее с места на место свои серо-коричневые сумки и чемоданы. Если бы они искали одноногого негра, задача бы упростилась, наверное. Но у них на руках был лишь рисунок какого-то самоучки и краткий список особых примет, в котором значилось, что один из московских по кличке Жердь — очень высокий, а другой, Муравей, — наоборот, не очень…
Смысла в таком копании было ни на грош, Миклуха это очень быстро понял. Тапок — тот, видимо, с самого начала так и полагал и использовал визит в аэропорт для того лишь, чтобы похвастаться своими высокими знакомствами и обеспечить перед начальством, перед Козырем то есть, видимость кипучей деятельности.
Миклуха тупо сидел перед монитором, время от времени нажимал на паузу и увеличивал изображение, а мыслями уже был на вечернем банкете в «Раю» по случаю Козырева дня рождения, куда были приглашены все бойцы от мала до велика. Миклуха гадал, будет ли бассейн с девками, как в прошлый год, или по случаю смерти Ермолая ограничатся водкой и холодцом…
И вдруг что-то заставило его насторожиться.
— Тапок, слышь? — позвал он.
Алевтина копалась на своих стеллажах — пыталась включить музыкальный центр, а осоловевший Тапок дремал полулежа на диване с пустой рюмкой в руке.
— Чего? — буркнул он, не вставая.
— Чего-чего! Глянь, говорю! — крикнул Миклуха.
Тапок, кряхтя, поднялся и поковылял к столу.
— Не знаю, кого там Репин рисовал, но эти клоуны там точно где-то рядом стояли. Зацени только эти рожи. — Миклуха показал на экран, развернул картинку с «фотороботом» и сунул ее Тапку. — И посинели они не от холода, как я понимаю, а?
В фокусе камеры находились двое парней, принадлежность которых к роду хомо сапиенс выдавала разве что современная одежда (довольно качественная, кстати) и отсутствие в руках примитивных орудий труда наподобие палок-копалок. В остальном это были чистые неандертальцы с грубыми лицами, гипертрофированными челюстями и узкими скошенными лбами. Впрочем, они мало отличались от Тапка и Миклухи.
Неандертальцы как раз приблизились к окошку кассы и беседовали с девушкой-оператором. Один выложил на полку мощные кулаки, густо покрытые синими татуировками.
— Ну и ладно, — сказал Тапок равнодушно. — Цирк уехал, клоуны давно улетели. Это ж архив, ага. Дела дней этих, как его…
— Давно минувших, — сказал Миклуха.
— Во. Так и доложим Козырю: такого-то числа, во столько-то… Какое там число стоит на записи? Во, сегодняшнее. И время… время, это…
Тапок и Миклуха одновременно посмотрели каждый на свои часы, а потом друг на друга.
— Так время, это… Ага. Теперешнее, что ли? — сказал Тапок, который всегда дольше соображал.
— Ебтель! — догадался Миклуха и врезал себе рукой по лбу. — Это архив! Эта камера сейчас работает! Это кассы на первом этаже, мы там проходили только что! Они там сейчас!..
До Тапка дошло.
Он схватил мобильник и принялся давить на кнопки.
— Там звук можно включить? — Миклуха обернулся к Алевтине, застывшей у стеллажей с СД-диском в руках. — На камере этой?
— А-а?..
Она засуетилась, уронила диск, зачем-то бросилась собирать осколки от коробки.
— Звук! — крикнул ей Миклуха. — Звук где?
Алевтина наконец подняла голову и удивленно пробормотала:
— А там колонки надо… Сбоку маленькая кнопочка. Вы разве не включали?
Тапок уже связался с Умным и орал в трубку, что нашел москвичей, пидоров этих, ага, пусть срочно высылает бригаду, пока эти пидоры, значит, не улетели. Каждый раз, когда Тапок изрыгал очередное матерное проклятие, Алевтина, смотревшая на него во все глаза, как-то странно приседала.
Миклуха наконец нашел включатель «оn/off» на боковой панели колонок, нажал его и сразу услышал гул большого помещения, шум очереди у касс и сквозь все это — отчетливый гнусавый басок:
— …а стоять особо некогда. Нам по-быстрому, Аленушка, лады?
— Сколько вам билетов?
— Восемь, до Москвы, Аленушка. На сегодня, на девять двадцать. И улетим мы из вашего гостеприимного города, как журавли сытые…
Это говорил один из неандертальцев, в черной кепочке блином. Его товарищ засмеялся, услышав про журавлей.
— А мы клином, это, типа… Клином журавли, гы-ы…
Первый взглянул на него и сказал:
— Чего лыбу растянул? Ксивы давай. Тебе Жердяй ксивы отдал?
Второй сунул лапищу в карман и извлек оттуда пачку красных обтрепанных книжечек.
— Ксивы российские, ксивы американские, аргентинские, — прогудел он, дурачась. — Какой страны желаете?
— Глохни, дурак, — вполголоса оборвал его второй и передал паспорта в кассу.
— Нам самым первым классом, Аленушка.
— Где шконки мягкие и «белую» наливают… — уточнил второй. — А стриптиз там можно заказать?
Миклуха встал из-за стола и быстро натянул куртку. Тапок уже стоял на пороге, одной рукой держась за дверую ручку, другой торопливо вытирая рот после поцелуев бухгалтерши.
— Это они, точно, — сказал Миклуха. — Вот, ёлки, надо же…
— Не ссы, наши будут через семь минут, — бросил Тапок. — Пока, Алечка! Я твой должник и все такое! Скоро приеду, будем вместе смотреть мой репортаж по телику и пить шампанское! Будь здорова, дыши носом!
— Аревуар, — интеллигентно сказал Миклуха.
* * *Милиция работала по усиленному варианту. На Южном, Аксайском и Западном мостах через Дон контрольные посты ГИБДД тщательно фильтровали автомобильный поток. Раскрашенные патрульные машины дорожно-патрульной службы стояли через каждые двести метров на Левобережном шоссе, проверяя документы у водителей и заглядывая в багажники просочившегося через стационарные кордоны автотранспорта. Наряды ППС прочесывали все Левобережье, досматривали пустующие базы отдыха, контролировали посетителей многочисленных кафе и ресторанов. Особенно высокая плотность патрулирования наблюдалась в районе базы отдыха «Рай».
Ничего особо удивительного в этом не было: Тиходонск — столица Южного округа, в котором уже много лет идет необъявленная война с периодическими обострениями обстановки. К тому же личный состав знал, что у авторитетного бизнесмена Буланова сегодня день рождения, а следовательно, надо предотвратить возможные эксцессы, связанные с нарушениями общественного порядка и ущемлением прав и законных интересов граждан.
