Татьяна Светлова - Голая королева
Верно… Доктор что-то такое говорил… Что приходили из милиции и хотели задать ей какие-то вопросы, но он отказал им! Но ведь, как ей доктор объяснил, милиция приходила, чтобы узнать подробности автокатастрофы?
— Какое? — настороженно спросила Алина.
— Преступление, ты хочешь сказать?
— Да…
— С тебя пока что хватит. Тебе нельзя много информации давать сразу, а то у тебя короткое замыкание может случиться…
Что-то резануло ее слух в этих словах, но она не успела вдуматься, что именно.
— … Если хочешь, спроси у доктора Паршина, — усмехнулся Муж, — он в курсе. Милиция у него время от времени интересуется, как идут твои дела, скоро ли к тебе вернется память.
Это была правда, она об этом знала. Алина молчала, не глядя на Мужа.
— Зачем вы пришли мне это рассказывать?
— Не «вы», а «ты», я твой муж. Я не хочу, чтобы ты попала в лапы милиции, я не хочу, чтобы тебя судили. Я предпочитаю, чтобы память к тебе вовсе не вернулась… В конце концов, это не так уж важно — память; главное, чтобы мы были вместе. Главное, — это семья, наша семья. Поэтому я хочу тебя забрать из больницы.
Алина, наконец, взглянула на него. Его глаза были довольно близко и она разглядела эти светлые, пристальные и холодные глаза охотника, которые бдительно следят за передвижениями намеченной добычи.
— Ты ведь не хочешь, чтобы тебя арестовали?
Алина промолчала, с трудом сопротивляясь разом поднявшемуся в ней страху.
— Смотри, я не настаиваю. Хотя следовало бы. Ты ведь сейчас, как ребенок, не отвечаешь за свои решения. И мне приходится принимать решения за тебя, — ведь ты моя жена. Но я не имею права на тебя давить. И я не хочу тебя пугать. Подумай. Только помни, что единственное, о чем я забочусь — это о твоем спасении.
Он встал, будто собираясь уйти.
— Я не хочу, чтобы меня арестовали… — тихо и беспомощно проговорила Алина.
— Это разумно. Я приду за тобой завтра, в четыре. Будь во дворе, на этой же лавочке. Начинаются приемные часы, и нам будет легко пройти через ворота, — он окинул Алю взглядом. — Это хорошо, что на тебе джинсы и куртка…
Оденься завтра так же. И мы поедем… — Муж отчего-то запнулся, — к нам домой.
Подальше от докторов, подальше от лечения. Нет памяти — нет и суда! Только ничего не говори доктору, — я с ним все утрясу сам. Когда ты уже будешь дома…
Все, я пошел. Я не хочу, чтобы он видел нас вместе: он может догадаться, что я тебе сказал про это. С тобой про это запрещено говорить — они боятся, что у тебя может шок случиться, тогда у тебя крыша совсем поедет и ты вообще никогда ничего не вспомнишь…
И снова в его речи что-то резануло ее слух, будто фальшивая нота. Но она опять не сумела понять, что именно.
— … А они хотят, чтобы ты сама вспомнила, так тебя проще судить будет, — продолжал Муж. — Ему перед мен… милицией охота выслужиться, Паршину.
Поняла? Если кто может тебя спасти, так это я. Твой муж. Так что до завтра.
Он прикоснулся к ее руке и Алину передернуло, будто ударило током.
Муж ушел, оглянувшись украдкой, заворачивая за угол больницы.
Алина осталась сидеть на скамейке, глядя прямо перед собой, в никуда, в черный ящик.
Духи хищно кружили вокруг нее.
"Я совершила преступление! Вот оно что… Вот почему я не хочу ничего вспоминать! Черный ящик — это то плохое, что я сделала. Кому? И что?
Разве я могла?
Невозможно, я не могла, я не такая!..
А я знаю — какая я? Какая я была? То-то. Не знаю".
Алина взяла из автомата стаканчик с горячим кофе и понесла его к себе в палату. Грузные шаги загремели по коридору у нее за спиной.
— Алина! Постойте.
Доктор Паршин догнал ее у дверей палаты. Оба внимательно посмотрели друг на друга. «Он хочет выслужиться перед милицией…» — вспомнила Алина.
— Что с вами, у вас вид расстроенный! — сказал доктор.
— Ничего, — через силу улыбнулась она. — Все в порядке.
— Послушайте меня, деточка, — загудел его бас, когда они вошли в одноместную палату Алины и уселись, — вам совершенно необходимо развеяться.
Больница — скучнейшее место, и из него нужно выбираться как можно скорее! Вы уже совершенно здоровы, и вам нечего делать среди больных! Будьте благоразумны, вам необходимо вернуться в общество, к людям, в семью… В конце концов, не хотите пройти курс психотерапии — не надо, ваше право; но не отказывайтесь встретиться с людьми, которые вас знают и любят! С вашим мужем, например…
«Встретилась уже, спасибо», — мысленно ответила ему Алина.
— Поймите, он страдает. Он вас любит… Дайте ему, хотя бы шанс — встретьтесь с ним, поговорите. Вы увидите, это очень приятный молодой человек…
Действительно, — вспомнила Алина, — он очень моложав. Алине представлялось, что мужчина в сорок два года должен выглядеть чуть посолиднее.
Впрочем, что она могла разглядеть без очков? Она просто не увидела тех мелких морщинок, которые выдают возраст…
— … Он вам непременно понравится… — гудел доктор, — я вам обещаю…
"Он отвратительный, этот ваш — мой муж! Красивый; но отвратительный.
Эта его улыбка… Взгляд… Как я только могла за такого выйти замуж! Какая я странная была", — думала Алина.
— Дома, в семье, вы будете окружены заботой, вниманием, у вас будет возможность общаться, знакомиться с людьми, гулять… Ваш муж предоставит вам определенную свободу, не беспокойтесь, он не будет настаивать на возобновлении ваших отношений — я имею ввиду таких, какие у вас были раньше; супружеские отношения, я имею ввиду… Но сначала, конечно, нужно вам с ним встретиться, поговорить… Возможно, это поможет вам сладить с вашими страхами, и вы перестанете так бояться своих воспоминаний… Не отказывайтесь! Даже если память к вам не вернется, — гудел проникновенно бас — то все равно…
«…То все равно меня отдадут под суд… — мысленно закончила его фразу Алина. — Не выйдет, мой хитрый доктор, нет!»
— Хорошо, — покладисто сказала Алина, улыбнувшись доктору. — Я согласна. Встречусь я с вашим мужем.
— С вашим, деточка, с вашим мужем!
— Конечно, с моим, я шучу. Только… через пару дней, ладно? Мне нужно привыкнуть к этой мысли — застенчиво объяснила она.
Доктор смотрел на нее с недоверием, поскребывая черно-седую бороду.
Что-то она задумала? Или нет? Не поймешь… Когда с психикой происходят изменения, то трудно ориентироваться, где правда, где фантазия, где намеренная ложь. Остается полагаться на интуицию — а интуиция, она тоже не всегда срабатывает…
— Хотите, я вам его фотографию покажу?
— Зачем? — пожала плечами Алина. Она уже видела оригинал… — Мы ведь с ним скоро встретимся.
— Так вы согласны? — переспросил доктор Паршин.
— Да-да, я же вам сказала. Через пару дней.
— Это как — через пару дней? Послезавтра, или как?
— Да-да, послезавтра.
— И я могу сказать вашему мужу, что вы с ним встретитесь послезавтра? — снова переспросил он, прислушиваясь к интонации ее ответов.
— Я не пойму, доктор, вы мне не верите, что ли? — улыбнулась ему Алина. — У меня амнезия, да; но я вроде бы не сумасшедшая, отдаю себе отчет в том, что говорю, — засмеялась она.
— Вот и отлично, — положил свою большую лапу на ее руки доктор Паршин. — Вот и правильное решение!
Он встал.
— Вы умница и прелесть, деточка. Отдыхайте теперь.
И доктор покинул ее палату с недоверчивым видом. Надо же, так вдруг — и согласилась…
Глава 30
Солнечные блики скользили по парку, по дорожкам, по скамейке, на которой сидел Алекс, и он блаженно жмурился время от времени. Лину что-то не видно сегодня, она совсем не появлялась из-за угла корпуса, но это и неважно: завтра они встретятся! Завтра. Пройдет Сегодня, и они встретятся!
Он ей скажет: здравствуй, жена.
Нет, не надо «жена», она к этой мысли еще не привыкла. Он ей скажет: здравствуй, Лина, моя любимая, моя дорогая, моя ненаглядная…
Нет, он, естественно, так не скажет, он скажет просто: здравствуй, Лина. Меня зовут Алекс. Я твой муж.
Нет, про мужа тоже не надо. Только: меня зовут Алекс. Или — Александр?
Значит, так: здравствуй, Лина… Может, лучше Алина? Вдруг ей не нравится — Лина? Вот так: здравствуй, Алина, меня зовут Александр.
Сухо как-то, холодно… А как? Как же?! Никогда не думал, что такие простые слова так трудно сказать!
«Здравствуй, Алина. Как дела?»
…Цветы принести? Конфеты? Он их и так каждый день передает, и шоколадное печенье, ее любимое… Может, фотографии принести, их фотографии, из прошлой жизни? Нет, это потом, если она сама захочет… Сбрить бороду? Надеть костюм? Нет, он придет, какой есть. Какой есть теперь, сейчас…
Здравствуй, Алина, я Алекс. Или все-таки Александр? Нет, вот как:
Привет! Все в порядке?
Идиотизм. Полный идиотизм. Знакомиться с собственной женой, не знать, что ей сказать, как ей сказать!
Ерунда, нечего усложнять. Все очень просто: привет, меня зовут Александр, но ты можешь называть меня Алекс. Мы были когда-то друзья, ты знаешь?
