Альберт Баантье - Маска смерти
Де Кок с изумлением посмотрел на молодого человека.
— Ты хочешь сказать, что «подводное плаванье» Розочки — вовсе не несчастный случай?
Фледдер проглотил слюну.
— Да, я уверен: это убийство!
В конце Аудекерксплейн они перешли через мостик и нырнули в кафе «Лоутье», хозяина которого из-за его узкой впалой груди прозвали Тощим Лоутье. Он сердечно приветствовал обоих посетителей. Тощий Лоутье считал инспектора Де Кока своим личным другом, тот факт, что Де Кок являлся стражем порядка, ничуть не смущал его и не мешал их многолетней дружбе.
— Добро пожаловать! — Сияющий Лоутье вышел им навстречу из-за своей стойки. — Добро пожаловать в мою забегаловку!
— Да будет тебе! — остановил его насмешливо улыбнувшийся Де Кок. — Ты счастливый человек, Лоутье, у тебя собственная крыша над головой!
Инспектор с трудом взобрался на высокий табурет перед стойкой бара — на свое постоянное место, откуда открывался хороший обзор и весь зал был как на ладони.
Фледдер немедленно примостился рядышком.
Лоутье вытер руки о грязноватый жилет.
— Сколько лет, сколько зим! — радостно бормотал он, оглядывая обоих приятелей. — Я вижу, вас никогда не мучает жажда… Или так много работы, что даже некогда заглянуть к старине Лоутье и пропустить стаканчик?
Де Кок улыбнулся.
— Преступники отдыха не знают, значит и у нас каникул не бывает! — почти пропел он. — Раньше люди крали, потому что были бедны, а сейчас крадут от жадности: сколько им ни дай, все мало, и они хотят иметь еще больше. Такие вот дела…
Хозяин кафе с озабоченным видом заглянул ему в лицо.
— А ты что такой мрачный, Де Кок?
— Да я не мрачный, Лу, просто я подумал: в прежние времена моя мать не всегда могла дать мне на завтрак кусок хлеба, как ни старалась… у моей доброй матушки его просто не хватало. — Он помолчал, задумчиво глядя перед собой. — Но сейчас-то, когда у людей все есть, что заставляет их красть?
Тощий Лоутье, как бы прислушиваясь, наклонил голову.
— Значит, у тебя все-таки какие-то неприятности?
Старый инспектор только отмахнулся.
— Налей-ка мне лучше своего фирменного пойла… — устало сказал он вместо ответа.
Лоутье стремительно нырнул под стойку бара и извлек оттуда бутылку французского коньяка. Осторожно поставив ее на стойку, он нежно погладил этикетку с золотой надписью: «Наполеон».
Де Кок просиял. Он был иногда не прочь пропустить стаканчик хорошего коньяка. Инспектору очень нравилась сама эта церемония: хозяин кафе самолично торжественно наполнял золотистым напитком круглые бокалы, предварительно согретые на спиртовке, затем бутылка снова исчезала под стойкой — до следующего раза.
— Я чувствую, ты занят каким-то необычным и очень нелегким расследованием, Де Кок…
— Почему ты так решил?
Тощий Лоутье неопределенно улыбнулся.
— По тебе это сразу видно, — сказал он. — У тебя, когда попадается заковыристое дело, всегда становится такой отсутствующий вид и взгляд прямо отрешенный…
Де Кок рассмеялся и полез во внутренний карман пиджака. Вытащив оттуда фотографию Розалинды ван Эвертсоорд, он положил ее на стойку перед Лоутье.
— Знаешь ее?
Лоутье наклонился, разглядывая фотографию.
— Ты считаешь, я должен ее знать?
Де Кок ухмыльнулся.
— Да нет. Честно говоря, Лоутье, я не думал, что ты ее знаешь. По-моему, она не из тех женщин, что крутятся в этом квартале.
Хозяин кафе продолжал внимательно изучать снимок.
— Ты ищешь эту женщину?
— Да.
— А что с ней случилось?
— Она… исчезла… Возможно, лежит сейчас на дне Северо-голландского канала. Там нашли ее автомобиль. Но ее друг уверяет, что она странным образом исчезла в больнице Южного Креста.
Мышиная мордочка Тощего Лоутье болезненно сморщилась.
— В больнице Южного Креста? — переспросил он.
Де Кок кивнул.
— Так, по крайней мере, уверяет ее друг.
— Подумать только, точно такая же история…
Де Кок недоуменно уставился на него.
— Какая еще история?
Тощий Лоутье всплеснул руками.
— Помнишь Бертуса из Утрехта?
— Ну?
— Там несколько дней назад точно так же исчезла девушка.
Выйдя из кафе, Де Кок и Фледдер направились в сторону Ахтербюргвала. На улицах стало намного больше народа, чем час назад. Ближе к вечеру секс-бизнес явно набирал силу.
Фледдер, молча шагавший рядом с инспектором, время от времени с озабоченным видом поглядывал на Де Кока, но тот невозмутимо шел посреди тротуара в своей съехавшей на затылок старой шляпе.
— Этого не может быть! — нарушил наконец молчание Фледдер.
— Чего не может быть?
— Да я про эту девушку Бертуса из Утрехта.
— Ты не веришь, что она тоже исчезла в больнице Южного Креста?
— Но это же сущая чушь! — Фледдер с трудом сдерживал раздражение. — Как можно в это поверить, у наших больниц незапятнанная репутация!
Де Кок нетерпеливо дернул плечом.
— Nil nobis absurdum — ничему не удивляйся.
— Что вы хотите этим сказать?
— А то, что следователь должен быть готов к любым неожиданностям.
— Вы знаете этого Бертуса из Утрехта?
Де Кок ухмыльнулся.
— Он что же, страдает такими же навязчивыми идеями, как этот странный молодой человек? — допытывался Фледдер.
Старый сыщик сдвинул шляпу на затылок.
— Бертус из Утрехта — типичный сутенер. Однако этот сутенер относится к своим подопечным с отеческой заботой.
— Неужто встречаются такие?
— Встречаются!
— У этого типа не все в порядке с головой?
Де Кок засмеялся.
— Ну нет, с головой все в абсолютном порядке. Всякий раз, когда наши пути пересекались, этот ловкач обводил меня вокруг пальца. Были случаи, когда я вот-вот готов был ухватить его, но он выскальзывал из сетей в последнюю минуту.
— А в чем он подозревался?
— Укрывательство… торговля краденым… и вообще всем, что приносит деньги: например, антиквариат… произведения искусства. Вообще-то он живет на доходы от проституции, но, насколько мне известно, ни одна из женщин ни разу на него не донесла.
— Может, из страха?
Де Кок решительно замотал головой.
— Нет. У девиц не было причин на него жаловаться, он обходился с ними очень хорошо… Я же говорю: он по-отечески опекал их.
Некоторое время они шагали молча. Перешли через мостик к Ауде Кенигстейг и свернули направо, на Форбюргвал. Де Кок остановился перед зеленой лакированной дверью и позвонил.
— Что нам здесь понадобилось? — удивился Фледдер.
— Это резиденция Бертуса из Утрехта, — пояснил Де Кок.
Инспектор с улыбкой разглядывал мужчину, представшего перед ними. На Бертусе был красный бархатный халат, расшитый золотым шнуром, на волосатой груди блестела золотая цепочка с медальоном.
Бертус провел их в комнату, где тяжело опустился в кресло и устремил глаза к потолку.
— Вы пришли меня арестовать?
Де Кок покачал головой и, пододвинув к себе кожаный пуф, сел без приглашения напротив хозяина дома.
— Нет, мы просто решили нанести тебе дружественный визит, — сказал он.
Бертус скорчил ироническую гримасу.
— Не могу похвастаться, что полицейские часто балуют меня своими дружественными визитами! — буркнул он.
Де Кок не отреагировал на это замечание и продолжал внимательно разглядывать старого сутенера. Судя по всему, он остался вполне доволен его видом: чуть округлившееся лицо, седые вьющиеся волосы, настороженный взгляд светло-голубых глаз… Инспектор представил хозяину дома своего помощника:
— Мы с моим коллегой расследуем дело об исчезновении одной молодой женщины, — сказал он.
— А какое это имеет отношение ко мне?
— Никакого… — Де Кок добродушно улыбнулся. — Во всяком случае, насколько мне известно… Несколько дней назад в больнице Южного Креста исчезла молодая женщина, а сегодня на дне канала обнаружили ее автомобиль… пустой. — Он задумчиво пощипал нижнюю губу. — Насколько мне помнится, с тобой произошел точно такой же случай. Говорят, что одна… э-э… твоя знакомая тоже испарилась в больнице Южного Креста?
Бертус кивнул.
— Аннетье, — сказал он. — Ее звали Аннетье Схеепстра. — Он откинулся назад, отчего еще больше открылась его волосатая грудь. — Послушайте, — продолжал Бертус, — только поймите меня правильно: я не уверен, что она пропала именно в больнице Южного Креста. Могу сказать только, что с той поры я ее больше не видел.
— А ты был тогда с ней? — спросил Де Кок, ткнув в его сторону пальцем.
— Когда именно?
— Ну в больнице, когда она исчезла?
Словно желая защититься, Бертус выставил перед собой ладони.
— Потише, не так быстро… Если вы не будете торопить меня, я вам выложу все, что знаю. Аннетье Схеепстра некоторое время работала здесь у меня, на Валах. Славная девчонка и очень старательная, но легкомысленная, как бабочка, порхала с места на место, и на нее никогда нельзя было положиться. То исчезнет на несколько дней, то снова появится. В конце концов она подружилась с одним парнем… знаете, из этих самовлюбленных спортивных молодцов, которые денно и нощно заботятся о своем здоровье. Она жила с ним на квартире в Пюрмеренде. Ах да зачем я все это вам рассказываю? Можно подумать, у меня нет других забот! Аннетье… вы знаете этих девиц, которые не в силах выдержать обыкновенную жизнь…
