Леонид Млечин - Поздний ужин

Иващенко глянул на часы:

— Все, меня ждут. С тебя, кстати, бутылка. Валера — мужик денежный, не поскупится. С гонорара поставишь.

— Мне пить запретили, — мрачно сказал Грибанов.

— А ты здесь, извини, при чем? — удивился Иващенко. — Ты, главное, бутылку поставь. А выпить я и без тебя могу.

Когда Грибанов вышел на улицу, просигналил мобильный телефон: это было сообщение от Риты: «Срочно позвоните! Не знаю, что делать». Он набрал номер. Рита облегченно вздохнула:

— Валера собрался вечером на рыбалку. А сегодня как раз суббота! Вы понимаете, тот самый день… Что делать? Я не могу его отговорить.

— Рита, — Грибанов старался быть деликатным, — простите за такое предположение, но, может, рыбалка — это предлог, а на самом деле ваш муж просто хочет с кем-то встретиться? Так, чтобы вы об этом не знали…

— Это исключено. Он действительно обожает подледный лов.

— А куда он обычно ездит? — прижав трубку плечом, Грибанов вытащил из кармана записную книжку.

Он находился недалеко от Центрального телеграфа, когда его окликнул сержант милиции:

— Товарищ Грибанов, помните, мне майор Иващенко поручил узнать, кто в среду приносил странный факс отправить? Майор сказал, вы этим делом занимаетесь.

Грибанов кивнул.

— Так я нашел эту девушку, — сообщил довольный сержант. — Она тут, напротив, работает, в ателье — приемщицей. Я вас провожу.

Они перешли через дорогу, и Грибанов толкнул стеклянную дверь ателье. Сержант вошел следом за ним и сделал вид, что заинтересовался тканями. Грибанов посмотрел на часы: Валера, наверное, уже выехал. Субботний день таял на глазах.

— Девушка, — обратился Грибанов к приемщице, — понимаете, какая история. Я в больнице два месяца лежал и сильно похудел.

Приемщица отложила в сторону журнал. На ее лице изобразилось сочувствие.

— Теперь буквально одеть нечего. Ну, гардероб обновить — это мне не по карману. А вот если ушить костюмы — это дорого получится?

— Да нет, не пугайтесь, в нашем ателье расценки нормальные. Приносите костюмы, за день сделаем. У нас мастера хорошие. Ушить — не проблема, — улыбнулась приемщица. — Другие приходят: разъелись — в костюм не влезают. Вот это сложнее.

Грибанов вдруг увидел на шкафу чучело совы. Кажется, он напал на след.

— Хорошая работа, — сказал он с видом знатока. — Сами делали?

— Нет, — рассмеялась приемщица. — Это подарок. Есть у нас в семье человек, который этим увлекался.

— Да? А кто же, если не секрет? Я бы себе такое же заказал.

Он повернулся и подмигнул сержанту.

Грибанов вышел на улицу, когда совсем стемнело. Он сел в машину, и в этот момент опять просигналил телефон. Это было еще одно послание от Риты: «Я боюсь за Валеру и еду к нему. Где вы?»

Грибанов отправился туда, где Валера ставил на ночь удочки. Вести машину в кромешной темноте было очень трудно. Несколько раз его едва не увело в кювет. Было уже за полночь, когда он увидел впереди очертания автомобиля и притормозил. Это была Валерина машина. Он подергал ручки — двери оказались незапертыми.

Грибанов проехал дальше, пока не уткнулся в забор. Луч фонарика выхватил из темноты какой-то сарайчик. Наверное, там Валера и его друзья — любители подледного лова — хранили снасти.

Он посветил себе под ноги и увидел отчетливые следы, ведущие к сараю. Стараясь двигаться бесшумно, Грибанов вошел в сарай. Луч фонарика сделал круг и уперся в лежавшее на полу тело. Грибанов нагнулся над ним. Это был Валера, и он уже не дышал. Его лицо было изрезано охотничьим ножом. Именно так действовал «хромой лесник».

Грибанов вышел из сарая и едва не столкнулся с темной фигурой. Он инстинктивно отпрянул.

— Это я, Рита. — Женщина включила фонарик и осветила свое лицо. — Вы здесь? Слава богу, значит, все в порядке. Я так волновалась за Валеру, что не выдержала и поехала вслед за ним.

— Ваш муж мертв, — сказал Грибанов.

Она в ужасе поднесла руку к лицу:

— Убит?! Где он? Может быть, он еще жив? Надо вызвать «скорую»!

Грибанов покачал головой:

— Он убит несколько часов назад. Тело уже остыло.

— Боже мой. Значит, все это оказалось не шуткой, не розыгрышем…

Грибанов внимательно смотрел на нее:

— Вы-то об этом знаете лучше всех.

— Что? О чем это вы?

Грибанов говорил медленно:

— Никакого «лесника» в городе нет. Это вы о нем рассказывали каждому встречному, чтобы отвлечь внимание от себя. Ваш муж не отказывал себе в удовольствиях, встречался с другими женщинами, но вы на это закрывали глаза, пока у него не появилась постоянная привязанность. И вы испугались, что он уйдет. И оставит вас ни с чем.

— Что за чушь вы несете? — ошеломленно спросила Рита.

— Я нашел сегодня вашу племянницу, которую вы попросили отправить факс и отнести коробку с растерзанными воронами. Она похвасталась, что ее тетя — прекрасный таксидермист. Правильно я называю вашу профессию? Вы набивали чучела, этим и зарабатывали на жизнь, пока не встретили Валеру… Верно? Да вы все сами прекрасно знаете. Вы ведь не только мужа, но и свою племянницу сегодня убили, узнав, что я у нее побывал. В ее квартире нашли нож с отпечатками ваших пальцев.

Рита смотрела на него широко раскрытыми глазами.

— Я не видела свою племянницу несколько месяцев, — начала она и вдруг остановилась. — Я все поняла. Это вы и есть «хромой лесник». Вы где-то скрывались столько лет, сменили внешность, документы, выдали себя за работника прокуратуры, а теперь все-таки вернулись. Это вы убили моего мужа, потому что он вас видел когда-то. Конечно, это вы!

Рита бросилась на него, как разъяренная кошка. В руке ее блеснул охотничий нож.

— Нет, я еще не готов стать чучелом.

Грибанов так ловко перехватил ее руку, что она напоролась на свой собственный нож. Он опустил ее тело рядом с телом Валеры.

— Да, — бесстрастно сказал Грибанов, — похоже, майор Иващенко остался без обещанной бутылки. За это дело некому будет заплатить мне гонорар.

И он пошел к своей машине. Его никто не видел, и ему не надо было следить за собой. Он опять стал забавно прихрамывать — совсем, как описывал «хромого лесника» покойный Валера, который был единственным, кто его видел.

Она позвонила ему поздно вечером — как ни в чем не бывало. Они не виделись десять лет, но он сразу же узнал ее голос. Да мог ли он его забыть?

Ее звали Вероника, но все называли ее просто Ника. Она шутила: у нас с тобой общее даже в имени — я Ника, ты Никита. Судьба…

Она заговорила с ним так, словно они расстались вчера. А он был уверен, что никогда больше ее не увидит. Но она вернулась. И сказала, что хочет его видеть. Прямо сейчас, немедленно, сию секунду! Ему даже ехать никуда не надо. Она стоит на углу, возле его дома. Одевайся и выходи!..

Она бросила трубку, а он накинул куртку и, не дожидаясь лифта, скатился вниз по лестнице. Она действительно стояла на том самом месте, где десять лет назад они разговаривали в последний раз. Перед ее отъездом… Она плакала и говорила тогда, что обязательно к нему вернется. Он держал ее за руки и, не отрываясь, смотрел ей в глаза. Он был уверен, что они расстаются навсегда.

Америка казалась ему чем-то бесконечно далеким, вроде как обратная сторона луны, откуда не возвращаются.

Теперь она насмешливо улыбалась:

— Я же сказала, что вернусь и заберу тебя с собой. А ты, глупыш, сомневался.

Он не верил своим глазам. Неужели это она? Она почти совсем не изменилась — такая же красивая. Только прическа другая и манера одеваться, и выражение глаз какое-то незнакомое.

Она что-то говорила, а на него словно столбняк нашел. Он все не мог прийти в себя. Он считал, что распрощался с ней навсегда, и думал, что вырвал ее из своего сердца. И ошибся. Стоило ему вновь ее увидеть, как все вернулось. Словно и не было этих десяти лет! Словно не расставались они с диким скандалом и битьем посуды, словно не выходила она замуж за его приятеля Руслана.

Когда она ласково взяла его за руку, его пронзила дрожь. Он уже ничего не видел и не замечал — кроме ее лица с глазами, как омут. Дома у него никого не было. После развода он жил один. Они поднялись к нему. Он ногой захлопнул за собой дверь и стал ее раздевать…

Она уехала от него на такси поздно ночью, а утром пришла опять. Он позвонил начальнику и отпросился с работы. Сказал, что трубу в туалете прорвало, не может отойти, ждет мастера… Сели пить чай, она рассказала о себе.

Когда они поссорились тогда, десять лет назад, она сразу вышла замуж — за их общего приятеля, талантливого программиста. А через год они с мужем перебрались в Америку.

Она не хотела ехать и даже мужа отговаривала — боялась, что не приживется там. И действительно, вначале было безумно трудно — пришлось учить язык, осваивать новую специальность, привыкать к тому, что вокруг ни родственников, ни друзей. Но ей там сразу понравилось, и она сказала себе, что вытерпит все — только бы остаться. Через год Руслан нашел высокооплачиваемую работу, и сразу же все переменилось — они переехали в солнечную Калифорнию, купили себе две машины, коттедж с участком земли, наняли женщину убирать дом.