Сергей Белан - Ресурс Антихриста

— Я рад, что вы хорошо подумали. Прошу снова к столу…

Перед ними был разложен слегка потертый лист бумаги с непонятными стрелками, надписями и прочими обозначениями. Костя помолчал, словно что-то вспоминая, и начал излагать свой план:

— Есть один тип. Двадцать лет был секретарем обкома, правда, теперь он всем объясняет, что за эти двадцать лет партия его не сломила. Так вот, теперь у этого ренегата два личных магазина в Ялте и один в Ливадии прямо у царского дворца. Торгует сувенирами. На первый взгляд, ерундовый бизнес, на побережье таких торгашей сплошь и рядом, косой коси, но тут есть одно «но» — три раза в неделю там на рейде становятся «принцы»…

— А с чем это едят? — деликатно осведомился Аркаша.

— «Принцы» — это название серии туристических лайнеров высокого класса, — стал объяснять Костя. — Например, «Принц…»

— Датский, — ввернул Гриф, между делом подчеркивая, что с произведениями классиков он находится на самой короткой ноге.

— Не совсем в десятку, но близко к теме, — сказал разработчик генплана. — Итак, лайнеры… Они огромные, пришвартоваться здесь не могут. Без пятнадцати десять утра катера подвозят интуриста на берег, где их ждут автобусы и везут на экскурсию в Ливадию. Экскурсия длится до без двадцати двенадцать, потом их увозят на дегустацию вин в Массандру. Значит, за сорок минут экскурсовод проведет их по дворцу, и сорок минут им дается походить по саду, сфотографироваться. Обычно фотографируются на лестнице, по которой Распутин хаживал к царице. Вот тут начинается самое главное. С появлением интуриста, на прилавок магазинчика выкладываются ордена, медали, монеты, прочий антиквариат, который нами отмеченный господин скупает по всей Хохляндии за бесценок. У него это все поставлено… Товар этот сдается исключительно за баксы и, поверьте мне, приличные. Как только иностранцев увозят, все с прилавка тут же убирается. И в двенадцать десять на городском автобусе за зелеными скромно и неприметно приезжает дочка нужного нам человека. Остановка ниже дворца на пятьдесят метров по серпантину. Если идти по дороге, то до магазина двести пятьдесят метров, а если подняться по тропинке через кустарник, напрямую, то метров пятьдесят. Это важный момент. Значит, девица, выйдя из автобуса, до магазина всегда идет по тропинке. Забирает там выручку в баксах, ее провожают до такси, сажают и звонят папеньке, что она выехала. Так вот, мы ее берем… точнее, берете вы, потому что меня она знает, на тропинке в кустах, на пути к магазину, когда она будет одна, без денег и без провожатого. Загружаете ее в машину, завязываете глаза и отвозите в одно укромное местечко. Потом мы звоним папочке, трясем с него десять кусков и возвращаем ребенка.

Костя отметил на своей схеме место засады и место, где должна будет стоять машина, и соединил эти крестики стрелкой:

— Вот, сто метров проконвоировать, делов-то…

— На словах все уж слишком просто, — потер лоб Аркаша, недоверчиво уставившись в нехитрую схему: — А если она начнет горланить?

— Лейкопластырь на рот, повязку на глаза, — незамедлительно ответил организатор операции. — Но это уже в машине, а до машины она не должна и оклематься: «Гражданочка! Особый отдел службы безопасности, вы задержаны для выяснения некоторых обстоятельств…» В общем, лапша в таком роде, главное, усадить ее в транспорт.

— А что это за укромное местечко? — в свою очередь поинтересовался Гриф.

— Огороженный, но заброшенный сад. Вместо домика там небольшой вагончик, вполне приемлемый, чтоб продержаться там пару-тройку суток. Имеется старый диванчик, так что возможно легкое изнасилование. Телка такая — пробы негде ставить.

— Э-э, не… — тут же запротестовал осторожный Аркаша. — Это уже другая статья, в гробу я видел…

— Не смею настаивать, — закрыл эту тему Костя. — Кстати, кому приходилось водить Львовский автобус?

Гриф выразил удивление:

— Мне приходилось водить все, кроме космического корабля и подводной лодки, но зачем нам сдался автобус, да еще Львовский?

— Это хорошо, значит, ты и поведешь, — одобрительно произнес Костя. — А автобус потому, что на нем поедем на дело. Хозяин подгонит его сюда, прямо к дому, а сам уйдет. К двум часам мы его вернем, я с ним рассчитаюсь, и больше он ничего не знает и знать не хочет. Если к двум часам автобуса не будет, он заявит в милицию о краже…

— Здравствуй, жопа, новый год, — присвистнул Гриф, — новое дело… А почему это твой кореш после двух заявит в ментовку, я чего-то таких корешей не понимаю.

— Вопрос по существу. Молотки, вникаете… — Костя налил всем еще по полстаканчика винца. — А договор у меня с ним такой. Его понять можно, подстраховать себя хочет. На случай провала. Если нас повяжут на его машине, а она не похищена, значит он в деле, соучастник. Поэтому, если в два его «Лаза» на месте не будет, он заявляет о краже, и сразу же непричастность налицо, мало ли что на краденой машине наделать можно, а он до двух часов на людях толкаться будет для алиби…

— Ну, ни фига себе! — Аркаша даже подпрыгнул на табуретке. — У него алиби и все тип-топ, а у нас, если что, и похищение с целью выкупа и кража автотранспорта. Не много удовольствий для одного раза?

— Попытаюсь разжевать варианты, — сказал Костя, отхлебнув винца. — Если вас прихватят в автобусе по дороге туда, то для того, чтобы возбудить уголовное дело, понадобится заявление пострадавшего, а тот поблагодарит милицию, но заявление подавать откажется наотрез, дескать пугливый, боюсь последствий, так что Юрию Юрьевичу, максимум, светит пятнадцать суток. Если тебя, Аркадий, берут, когда ты тянешь на прицепе девицу — те же пятнадцать суток, не более, так как у тебя окажется игрушечный выкидной нож с кнопкой и игрушечные наручники от игры в шерифа. При таком раскладе все будет выглядеть глупой шуткой на уровне мелкого хулиганства, и ничего серьезного пришить не удастся. Гораздо хуже, если вас берут с «грузом» в автобусе, хотя ехать-то там всего минут десять. И к тому же, гаишники автобусы обычно не останавливают, они любят частника. Если все-таки остановит, то пока возьмет под козырек и вежливо попросит предъявить документы, вы сто раз успеете рассыпаться по кустам. А он все еще будет думать, за кем же бежать. А потом, вспомнив инструкцию, он кинется развязывать жертву, чувствуя себя героем и мечтая об люминиевой медали. Но даже, если случится невероятное, и вас прихватят вооруженные до зубов омоновцы — не смертельно. Когда пройдет первый испуг, то у папашки появятся серьезные опасения, что во время следствия всплывет его основная статья доходов, а это может заинтересовать очень многих. И убедившись, что вы из залетных, за мелкую мзду он замнет это дело под условие вашего немедленного выдворения на исконную родину. Так что работа, как видите, не пыльная и не кровавая, риска практически никакого. И десять кусков делим ровно на троих.

— А как эти бабки получить? — скучно спросил Гриф. — Это самый прокольный момент, ведь может случиться, что папашка все-таки заявит, и за передачей денег будут следить менты. Тут уж сутками не отстреляться.

— Ну, а я на что?! — Костя энергично почесал себе лопатку. — После того, как курицу запрете в вагончике, Аркадий присматривает за ней, а Юрий Юрьевич мчится в Ялту, ставит автобус на место, а потом к магазину, который я покажу. Напротив магазина как раз телефон-автомат, ну, и через платочек сообщаешь папаше, что если он не расщедрится, то его дочка немедленно займется групповым сексом, а потом пойдет купаться с каменюгой на ногах. Деньги, кстати, надо положить в мусорник у памятника Ленину ровно в шестнадцать часов. И, конечно, без глупостей. А чтобы глупостей не случилось, я буду все время рядом с папулей. Если он заявит в милицию, я брошу на подоконник «пумовскую» сумку, вот эту. Тогда Юрий Юрьевич возвращается обратно, и сладкой парочкой вы балуетесь с пани Анжелой, а потом уходите. Дверь не закрывайте, снимите повязку с глаз и буде, пластырь и наручники оставьте, ничего, как-нибудь до дома доберется. Ну, а теперь прокатимся к местам предстоящих событий, покажу и объясню все в деталях. За час с небольшим управимся…

— Все ничего, да вот Верховцев… — неуверенно произнес Аркаша, — от него отделаться будет трудно.

— Не бери в голову, — махнул рукой Гриф, — день, два по нулям прошляемся, ему надоест, и все станет пофиг, тогда и провернем… Между прочим, он еще и в Феодосию собирался…

— Это хорошо, — с удовлетворением заметил Костя. — А мне как раз еще пару дней и надо, чтоб довести подготовку до кондиции. Ну, пошли…

Едва они вышли из подъезда, как тут же наткнулись на компанию вчерашних девиц в полном составе, бодро топавшую им навстречу. В двух сумках, которые они тащили, угадывалось наличие провизии.

— Ба! Знакомые все лица! — на все тридцать два своих великолепных зуба ощерился мгновенно преобразившийся Гриф. — А наказ про водочку не забыли?