Смерть в отпечатках - Мария Владимировна Карташева
До Погорелова уже в коридоре дошёл весь смысл сказанного и того, что он даже сам не понял, как просто отступил с линии гневного огня и ретировался вниз без лишних возражений. Он сейчас себя почувствовал на месте постового, которого не так давно учил работать, потому что по сути Осколкина сказала очень правильные вещи. Но на практике, чтобы ускорить процесс, всегда можно договориться, однако возражать он сейчас не мог, потому что это выглядело бы с его стороны глупо и непрофессионально.
— Как вы с ней работаете? — спросил морально взъерошенный Погорелов, проходя мимо дежурного.
— Это ещё что, по понедельникам у нас обычно ещё и порка, — хохотнул тот.
Выйдя на улицу, Погорелов остановился и, поразмыслив несколько секунд, набрал номер Лисицыной.
— Анна Михайловна, я хочу наябедничать, — без предисловий сказал он и описал ситуацию. — Вот только история какая-то дурацкая, но если я сейчас вагон времени на эти запросы потеряю, никому лучше не будет. С другой стороны, спорить с ней…
— Я поняла тебя, — перебила его Лисицына. — Сергей, я сейчас на встрече, подожди несколько минут, я подумаю. И пришли мне координаты этого отдела.
Лисицына положила трубку и улыбнулась сидящему напротив Ковбойкину.
— Вот как так? Вроде все одно дело делаем, а зачем-то подножки друг другу ставим. Хотя с другой стороны ничего незаконного, всё строго в соответствии с утверждённым документооборотом.
— Что случилось?
— Вчера девушка пропала из кафе с трассы, а место это находится недалеко от того, где Кононову похитили и старушку расчленили. Вот Погорелов по горячим следам и поехал, а с него официальный запрос требуют.
— Дай-ка мне номер, так быстрее будет, — взяв у Лисицыной из рук её мобильник, куда Погорелов прислал координаты, проговорил он. — День добрый, — спокойным тоном сказал мужчина. — С вами разговаривает полковник Ковбойкин, федеральная служба безопасности. Действия следователя Осколкиной препятствуют расследованию дела, а также для звонка вам я прервал очень важное совещание. Скажите, пожалуйста, мне нужно лично приехать в ваш районный отдел, чтобы решить вопрос? Или вы сможете как-то без меня справиться? Отлично, тогда, пожалуйста, постарайтесь максимально содействовать оперативному сотруднику Погорелову, он сейчас возле вашего отдела находится, найдите его сами, чтобы нам больше не прерываться. Ну вот и хорошо, — Ковбойкин повесил трубку и с улыбкой посмотрел на Анну. — А то выберешься с красивой женщиной в ресторан, а они жизни не дают.
— Ну, у меня разговор не для ресторана, да и форма одежды — только по местам происшествий бегать, — несколько смущённо пожала плечами, затянутыми в грубоватого покроя пиджак, Лисицына. — Ну и с красивой женщиной вы явно переборщили.
— Аня, можно я так по-простому, — улыбнулся Ковбойкин. — Мы с тобой не в кабинете сейчас, давай на ты. Устал я от этого официоза. Аня, у меня этих красивых, ты уж прости за прямоту, так много, что аж приторно. И это всё оболочка, — он пальцем по воздуху обрисовал лицо Лисицыной. А у тебя, Аня, мозг красивый, ты интересная.
— Если можно, пусть пространные разговоры пока в стороне побудут. Я по делу.
— Не вопрос, но потом за жизнь поговорим. Договорились?
— Обязательно, — Анна улыбнулась и тяжело вздохнув, продолжила: — Мне кажется, я не справляюсь.
— Не понял?
— Я имею в виду Игрока. Мы вообще ни за что ухватиться не можем. Он нас дразнит, а мы как дети малые только ходим и какие-то крохи информации подбираем.
— Аня, ну это только в кино или в книжках всё легко и просто. А на деле-то некоторых даже не находят, да что там не находят, даже не знают о них, хотя они могут орудовать годами. Сама знаешь, что здесь огромную роль играет удача. Этот факт, конечно, ни в одно дело не подошьёшь, но это так и есть. Следственное чутьё, опыт, удача — это такие важные составляющие нашей профессии.
— Это всё прописные истины. А я просто выдохлась. Я, когда шла на руководство «УГРОЗОЙ», думала смогу, а на деле, — Анна покачала головой, — просто выдохлась и всё больше становлюсь пятым колесом в телеге. Размякла как-то. Особенно после того, как опять, — нерв на лице женщины чуть дрогнул, — побывала у него в гостях.
— Тебе нужно отдохнуть. Причём не просто день или два, а так, глобально. Есть такое слово, называется отпуск.
— Не, — с печальной улыбкой Анна покачала головой, — в моём лексиконе таких слов нет.
— А вот это очень плохо. Потому что это необходимость. Нужно перегрузить мозг, протереть картинку бытия перед глазами, так сказать, освежить её.
— Но дело-то будет стоять, пока я картинки тру, — Лисицына благодарно покивала официанту, поставившему перед ней тарелку с пылающим борщом.
— М-м-м, борщ здесь просто отличный. Я всегда заказываю, — Ковбойкин окунул ложку в ароматную гущу супа. — Аня, сейчас ты можешь просто выключиться и поесть. Такие маленькие радости, нет-нет да и подкинут горсть дофаминов мозгу, — мужчина подмигнул Анне и размешал щедрую порцию сметаны в борще.
— Может, ты и прав.
— Аня, поехали на рыбалку, — вдруг предложил Ковбойкин.
— Куда? — нахмурилась Лисицына.
— Ну, занятие есть такое. Закидываешь удочку и вытаскиваешь рыбу. Очень умиротворяет. Меня друзья зовут на выходные.
— Так как мы люди взрослые, то я прямо спрошу: в качестве кого ты меня туда приглашаешь?
— Пока в качестве приятельницы, — мужчина слегка улыбнулся, опрокинул в рот водку из крошечной запотевшей рюмки и добавил: — Ну и раз мы взрослые люди, там разберёмся.
Лисицына улыбнулась, перевела взгляд на телефон и закатила глаза.
— Опять.
— Что случилось?
— Да есть в моей жизни неприятность. Фамилия его Седриков, профессия — адвокат по уголовным делам. Всю нервную систему на кулак намотал. Работает с какой-то шелупонью вечно и, как назло, иногда их дела попадают мне на доследование или проверку.
— Это помимо основной деятельности? Или это так, факультативом?
— Ну у нас же есть директива все сомнительные дела, которые могут потянуть на серию, проверять. Вот я и проверяю, иногда вызываем подопечных Седрикова, а он прямо бесится весь. Ну забавный, конечно, орёт таким тонким фальцетом, волосёнки на голове рвёт. Мне сегодня на допрос его подзащитного привезут, вот теперь весь телефон оборвёт.
— Чего хочет-то? — изумился Ковбойкин.
— Внимания, наверное, — устало пожала плечами Лисицына. — Откуда я знаю, чего он хочет. Он мне порой один и тот же вопрос по три раза задаёт.
— Да пошли ты его, и всё.
— Я бы рада, но он умеет договариваться со своими подзащитными. Если мне нужна инфа и она не вредит делу осуждённого, то Седриков довольно
