Владимир Колычев - Томится душенька на зоне
Началось.
— А куда он вас к себе возьмет?
Специально под него отец основал строительную фирму. Но ему вовсе не хотелось заниматься бизнесом. Поэтому фирму поглотила мамина компания. Уже полным ходом ведется строительство бизнес-центра, место под которое выбил отец. А у Адама только пьянки-девки на уме. Нравится ему такая жизнь, и ничего с этим не поделаешь.
— Ну, юридически моя фирма существует, — буркнул он.
— Юридически да, а фактически ею руководит наша мама.
— Так я с ней поговорю…
— А ты разве не говорил? — возмутилась девушка.
— Да вопрос, считай, решенный…
Он просунул руку под подол платья так, чтобы отец только мог догадываться о его маневрах. Но Марина ударила его по предплечью. Когда она не в духе, с ней лучше не спорить.
— Да, если Адам сказал, он сделает, — поддержал его отец. — Но вряд ли Таисия Владимировна возьмет вас к себе начальником. И оклад большой не назначит… А опыт работы у вас какой?
— Год с небольшим…
— Негусто… Но я могу посодействовать… Юридическое образование, говорите?
— Да, высшее юридическое…
— Думаю, делопроизводство будет вам по зубам.
— Делопроизводство?
— Да. У меня как раз в декрет уходит мой секретарь-референт. Я мог бы взять вас на ее место. Вакансия будет недельки через две…
— А оклад?
— Ну, я вас не обижу…
Отец был не прочь сменить сына возле Марины. И ухо бы ей облобызал, и ноги бы на гладкость и упругость проверил. Но девушка бы ему не уступила. Не нравился он ей. Хотя и отторжения в нее вроде бы не наблюдалось.
— Так мы договорились?
Как и ожидал Адам, отец положил руку ей на коленку. Она в знак протеста лишь кашлянула, не открывая рта, но даже ногой не дернула, чтобы избавиться от его притязаний.
— Я подумаю…
— Тогда мне уже пора.
Адам не стал удерживать отца. Как и обещал, вместе с Мариной проводил его до машины, помахал ему вслед рукой. Опять же вместе с ней спустился в подземный гараж, оседлал свой джип. Он был немного подшофе, но это ничуть не помешало ему отправиться в дорогу. Если вдруг что, штраф заплатить есть чем. Сколько раз выручали его деньги. И еще не раз выручат…
— Мне кажется или я действительно понравилась твоему отцу? — недовольно спросила она, когда машина покинула пределы двора.
— Понравилась, — кивнул он. — Только не пойму, как ты ему понравилась. Как моя женщина или как женщина вообще?
— Мне кажется, что вообще… Зачем ты лапал меня при нем?
— Ты меня возбуждаешь.
— А мне показалось, что тебя возбудило внимание отца к моей скромной персоне.
— Ну, не такой уж и скромной…
— Он хочет, чтобы я работала у него секретаршей.
— Он просто тебя хочет.
— Заметь, ты сам озвучил эту мысль.
— Ты пойдешь работать к нему?
— Не знаю.
— Он тебе нравится?
— Как твой отец да. Как мужчина нет. Старый он… Да и отец твой…
— Тем более ты должна сделать все, чтобы понравиться ему.
— Я не хочу нравиться ему как женщина.
— А через «не хочу»?.. Если так надо?
— Кому?
— Мне.
— Зачем? — от возмущения она взяла истерическую ноту.
— Затем, что я тебя проверял… Никому ты не должна нравиться, кроме меня. И никому не достанешься. Даже мужу…
Адам решительно повернул машину назад. Он должен еще раз показать Марине, кто в доме хозяин. И плевать, что ей надо к мужу. И на мужа с высокой колокольни…
Как ему показалось, его решение она приняла с благодарностью. Позволила увезти себя домой, напоить коктейлями, растанцевать у шеста, а затем взять себя в бурлящей воде джакузи… Не такая уж она и упрямая, как могло показаться. Адам знал, как вить из нее веревки. Есть у него для этого верный Колян…
* * *Всего три дня прошло, а отец снова приехал к сыну с визитом. И разговор начал с Марины. Адам ничуть тому не удивился.
— Марина дома. Мужа ждет.
— Откуда ждет?
— Не знаю. Пропал у нее муж. К Генке сходил и пропал.
— Генка твой здесь при чем? — поверх своей душевной смуты удивился отец.
— Так у него роман был с Мариной. Он с ней в одном классе учился. Только она его не любит. Меня полюбила. А муж ее с ним пошел разбираться. Что Генка с ним сделал, не знаю. Да и знать не хочу… Да, отец, не женщина, а мед, мужики вокруг нее как пчелы жужжат.
— Не могу не согласиться, есть в ней что-то…
— Ну ладно, что-то, — усмехнулся Адам. — Я смотрю, сам жужжать вокруг нее начал.
— С чего ты взял? — вяло встрепенулся отец.
— Да вижу… Ты ж о ней только и думаешь. И сюда не ко мне, а к ней приехал. Только нет ее… Завтра будет…
— Да уж, да уж… А у тебя с ней серьезно?
— Очень.
— Жениться думаешь?
— Ну нет!
— Значит, поматросишь и бросишь.
— Ну да.
— Не стыдно? С Мариной так нельзя…
— Тебе-то что? Глаз на нее положил, а у самого Ксюха. Ты ж ее не бросишь из-за Марины?
— Не знаю… То есть нет, конечно, не брошу, — неуверенно кивнул отец. — Но и Марину бы не бросил… Я не знаю, что со мной происходит, сынок. Марина из головы не выходит. То, что красивая, ладно. А тепло в ней какое-то домашнее. И душа как гармонь раскрывается… А Ксения — просто фотомодель, красивая, но не то… И не любит она меня. Только вид делает, что любит…
— Не любит. Я сразу понял, что не любит… Ждет, когда ты помрешь, чтобы все твои горы к рукам прибрать… Или не ждет?
— Нет, она ничего не требует…
— А ее братец?
— Герман?.. Да, Герман мне совсем не нравится. Скользкий он какой-то. И вокруг сестры нехорошо вьется. Она уже спрашивала про нашу с мамой компанию…
— А ты? — встрепенулся Адам.
— Что я… Не знаю… Не могу же я забрать у вас с мамой компанию… Но есть проект, можно еще фирму основать… Да и не о том разговор, сынок.
— Ну да, ну да…
Адам понимал, что у отца в голове хаос. Ксения, Марина — все перемешалось. И бес в ребро со страшной силой долбит… Одно ясно, Ксения с братцем уже запустили щупальца в его душу. Он пока еще сомневается, отдавать им компанию или нет, но уже строит новые проекты. А ведь новую фирму он должен объединить со старой, иначе и быть не может… Как же вовремя под руку подвернулась Марина.
— Хочешь, чтобы Марина работала у тебя секретаршей? — спросил Адам.
— Э-э, для начала да, — в смущении кивнул он.
— А потом?
— Потом видно будет… Кажется мне, что Герман и Ксения — вовсе не брат и сестра. Я отправил человека в Екатеринбург, он все выяснит…
— А раньше выяснить не могли? — нахмурился Адам.
— Выясняли. У Ксении действительно есть брат Герман, но тот ли это человек, которого я знаю? Может, подмена?.. Не нравится мне этот тип…
Адам крепко и с внутренним ликованием сжал кулак правой руки. Спасибо Марине уже за то, что у отца открылись глаза на Ксению. Теперь никаких сомнений в том, что запал он на нее серьезно.
— Тебе нравится Марина, — насмешливо констатировал он.
— Более чем.
— Но она моя женщина.
Отец поджал губы, но ничего не сказал. Он напряженно молчал. Адам безмолвно ждал, когда он заговорит.
— Да, она твоя женщина, — наконец изрек он. Голос его слегка подрагивал. — Но ты ее не любишь.
— Ну, люблю, не люблю… Может, я вообще не знаю, что такое любовь.
— Неудивительно. У тебя черствая душа.
— Зато любвеобильная.
— Может быть. Но мне кажется, что Марина для меня — это навсегда.
— Тебе и с Вероникой так казалось, и с Юлькой, и с Ксюхой… Теперь Марина на очереди.
— Я не нуждаюсь в твоих комментариях, сынок.
— А я нуждаюсь в тебе, отец. И не хочу, чтобы Марина встала между нами…
— А если это для меня жизненно важно?
— Неужели так серьезно?
— Даже серьезней, чем я думал… Ты должен уступить мне Марину. Понимаю, это звучит дико, но ты ее не любишь, и ничего, кроме боли, ей не причинишь…
— Но я не могу.
Адам хоть сейчас мог отдать ему Марину, в золоченой коробочке с розовой ленточкой. Но ему нужно было набить цену.
— А с Вероникой ты мог спать? — жестко спросил отец.
Адам похолодел. Он-то думал, что его извращения с любовницами отца остались в тайне от него.
— И с Юлей ты спал!.. С Ксенией не получилось, она не такая простушка, как эти. Но ты и к ней подкатывался…
— Да нет, это неправда…
— Правда! — отрезал отец. — Я знаю, что правда!
— Так они тебя не любили. Ты правильно сделал, что прогнал их…
— Не оправдывайся… Я очень люблю тебя, сынок. Поэтому закрывал глаза на твои безобразия. И дальше так будет. Но с одним условием.
— Марина?
— Она.
— Хорошо, я с ней поговорю…
— Не надо с ней говорить. Просто оставь ее в покое. И пусть она устраивается ко мне на работу. Дальше я сам…
Отец ушел, Адам же еще долго сидел в позе каменного болвана. А потом как ванька-встанька завалился на бок, но не поднялся — так и остался лежать, размышляя над причудами отцовских пристрастий…
* * *Марина плакала навзрыд, размазывая по лицу слезы вперемешку с тушью. Такой Адам ее еще никогда не видел. Но что уж тут говорить, именно такой реакции на происшедшее он от нее и добивался.
