Сергей Зверев - Совокупный грех
— Но постой, Зоя. — Я отстранился от молодой женщины. — Что все это значит? Для чего тебя похитили?
Зоя как-то недоверчиво взглянула на меня.
— А ты что, разве не понял?
— Не-ет, — ответил совершенно искренне.
— Но это же очевидно, Игорь, — проговорила моя супруга так, словно укоряла меня за недогадливость. — Адвокат Маринов задумал завладеть моим наследством. Для того-то он и украл меня.
— Маринов?! — новость оказалась для меня до того ошеломляющей, что я впал в ступор.
— Ну, да, Маринов! — подтвердила Зоя. — Он давно задумал присвоить себе богатство. Прошло полгода после смерти моего супруга, адвокат решил, что пора действовать, но тут я вышла за тебя замуж, и у него на пути к богатству появилось не одно препятствие в виде меня, а два. Необходимо было устранить и твою персону. Вот он и договорился, как я понимаю, с каким-то криминальным авторитетом Андреем Викторовичем, чтобы его люди похитили нас с тобой, но позавчера ночью ты так отчаянно сопротивлялся, что бандиты сумели схватить лишь меня одну. Они привезли меня сюда в этот поселок и передали Маринову, который поджидал в машине. Он был очень разозлен и потребовал выполнить до конца условия договора. Бандиты обещали, что в ближайшем будущем доставят и тебя в Дергуново. Меня же адвокат запер здесь в подвале, подготовил какие-то документы для передачи наследства и требовал, чтобы я их подписала.
Очевидно, воспоминания Зое давались с трудом, она тоскливо оглядела свою бывшую темницу, в которой ей довелось провести какое-то время.
— Но я понимала, — продолжила Шумилина свой рассказ, — что, как только подпишу документы, адвокат меня убьет. Потому я ждала и надеялась, что все же ты отыщешь меня. И не напрасно! — проговорила Зоя и с нежностью взглянула на меня.
— Но какое отношение к делу имеет Легков? — недоумевая, спросил я.
Взгляд Зои тотчас изменился — из ласкового он стал холодным и даже колючим.
— Этот гад заодно с адвокатом, — проговорила она с нотками ненависти. — Видимо, не смог простить своего увольнения и таким образом отомстил мне.
Я никак не мог переварить информацию о том, что адвокат оказался таким подлецом. Каким же мерзавцем нужно быть, чтобы так поступить с семьей, которую ты по долгу службы обязан хранить и оберегать… Нет, подобное просто не укладывалось в моей голове. И этот Легков тоже сволочь порядочная…
— Но Тимофей же твой родственник! Как он мог так поступить? — задал я супруге тот же вопрос, что задавал не так давно охраннику.
— В гробу я видела таких родственников! — грозно сверкнув очами, промолвила молодая женщина и со злостью стукнула кулаком в ладошку. — Когда дело касается наследства, бывает, что и более близкие люди перегрызают друг другу горло, что уж говорить о дальнем родственнике, каковым являлся Тимофей. Он спелся с адвокатом и делал все, что тот от него требовал, в надежде, что и ему достанется какая-то часть от богатства моего супруга.
— Насчет гроба ты права, — произнес я с горькой иронией. — Труп Легкова лежит наверху в гараже. Твоего бывшего охранника пристрелил адвокат, когда он пытался убить меня. Так что в ближайшее время ты его и впрямь увидишь в гробу.
— Вот как?! — радостно воскликнула Зоя и мстительно произнесла: — Так ему и надо. Еще бы самого Маринова грохнуть!
Я тоже испытывал к адвокату, как и Зоя, ненависть, но не до такой степени, чтобы желать ему смерти. Тем более что он спас мне жизнь, да и по христианским канонам не следует желать ближнему худа, хотя ближний и такая вот гадина, как Маринов.
— Пусть с ним правосудие разбирается, — сказал я, стараясь умиротворенным тоном остудить гнев Зои, помня, какой она может быть жесткой и беспощадной, как в ту самую ужасную ночь убийства Шумилина. — Хватит смертей, надо попытаться захватить Маринова и сдать его властям… Кстати, откуда у Легкова пистолет Макарова, из которого он чуть было не грохнул меня? Я так думаю, это именно тот ствол, который ты собиралась выбросить?
— О, черт. — Зоя с такой силой запустила в свою шевелюру пальцы и схватилась ими за волосы, что я подумал, она собирается их выдернуть. Однако молодая женщина взъерошила волосы и пригладила их. — Я же просила этого козла Тимофея избавиться от пистолета! Объяснила: в доме не должно быть оружия, чтобы не давать повода полиции подозревать кого-либо из нас в убийстве Володи. А вот он, видать, оставил пистолет себе!
— Да, это было большой ошибкой просить Легкова выбросить ствол, можно было погореть, — сказал я и тут вспомнил о самом главном. — Слушай, Зоя, а что за труп лежит в багажнике твоего автомобиля?
— Труп в багажнике моего автомобиля?!! — вытаращила глаза молодая женщина. — Какой еще труп?
— Ну а я откуда знаю, — раскинул я руки так широко, словно проводил у себя в спортзале на тренировке разминку «руки в стороны, ноги на ширине плеч». — Открыл багажник «Ситроена» и увидел в нем завернутый в полиэтилен труп женщины. Подумал, что это… — я смутился, — твое мертвое тело. Но ты, к счастью, оказалась жива.
— О боже! — Зоя заломила руки и подняла глаза кверху, выражая вселенскую скорбь. — Этого только не хватало. У этих подонков Легкова и Маринова был целый конвейер смерти. Они отыскивали богатых наследников и наследниц, переписывали на себя наследство, а их убивали. Очевидно, это их очередная жертва. Бедная женщина! — Зоя расплела руки и воздела их к потолку. — Ей не повезло остаться в живых, как мне.
Моя супруга вновь доверчиво прильнула ко мне, но я отстранился:
— А как твой автомобиль мог оказаться здесь в гараже?
Молодая женщина подняла ко мне свои прекрасные удивительно синие глаза.
— Ну, я откуда знаю, Игорь? Скорее всего, Легков съездил ко мне домой и перегнал сюда автомобиль. Видимо, для того, чтобы соседи думали, будто я уехала. — Она повела одним плечиком. — Иного объяснения этому факту я не вижу.
Все доводы и объяснения Зои казались мне разумными, но что она может ответить на ужасно интересующий меня вопрос, никак не вписывающийся, по моему разумению, в стройную логику трактовки происходивших в последнее время событий.
— А что ты скажешь по поводу спектакля с нашим бракосочетанием, устроенным тобой в Толочановском Московской области?
— А что такое? — невинно захлопала длинными ресницами Зоя. — Я же тебе объяснила: бракосочетание провели в Толочановском, а запись регистрации сделала, видимо, по знакомству Раиса Николаевна в Новоивановском.
Врала моя супруга, причем безбожно. Мне хоть и неприятно было, но все же пришлось уличить ее во лжи.
— Не надо, Зоя! — мой указательный палец покачался перед носом молодой женщины как метроном. — Я был в этом Толочановском, и «рыбка-телескоп», то есть Раиса Николаевна, мне все выложила: и о том, что бракосочетание было липовое, и о том, что, уходя, ты зашла к ней в кабинет и забрала наши документы. Вот я и спрашиваю тебя: зачем нужно было разыгрывать спектакль с поездкой в Толочановское и проведение фальшивой регистрации в администрации сельского поселения?
Зоя поняла, в какую дурацкую ситуацию попала, и покраснела, что было заметно даже в плохо освещенном подвале. Молодая женщина молчала ровно столько времени, сколько ей потребовалось для того, чтобы сообразить, как выпутаться из сложившейся для нее сложной ситуации. Потом, пряча глаза, заговорила:
— Видишь ли, Игорь, я не хотела тебе признаваться, ты и так не очень-то охотно шел со мной под венец, а узнав кое о чем, и вовсе передумал бы жениться. — Слова, видимо, давались Зое с трудом, она сглотнула и продолжила: — Дело в том, что адвокат Маринов догадывался, что со смертью моего супруга не все гладко, и в последнее время начал меня шантажировать. Вот я и не стала тебя пугать лишними проблемами, которые у меня возникли в отношениях с адвокатом. Мне пришлось пойти у него на поводу, разыграть по его требованию спектакль с ложной регистрацией брака в Толочановском, а потом сам адвокат зарегистрировал нас в Новоивановском. Зачем это ему потребовалось, я не знаю, но теперь догадываюсь, что это было частью его плана по отчуждению у меня наследства моего покойного супруга. И вот позавчера он силовым методом, украв меня и попытавшись захватить тебя, как оказалось, приступил к осуществлению своих замыслов.
Хорошо Зоя излагала историю с наследством, век бы слушал ее ангельский голосок и смотрел в правдивые глаза, но в этот момент неожиданно наверху в гараже раздался легкий шум открываемых автоматических ворот, а затем на смотровую яму заехал автомобиль. Вернулся Маринов.
Исповедь адвоката
Мне очень хотелось надеяться, что адвокат прибыл без полиции — при ней сложнее будет выводить Маринова на чистую воду. Наверняка начнет отпираться и все валить на меня. Я прижал палец к своим губам, давая таким образом своей вновь обретенной супруге понять, чтобы она помалкивала, а жестом приказал оставаться на месте. Сам же, выскользнув из обезьянника в дверь, бесшумно поднялся по ступенькам лестницы к потайной дверце, выходившей в смотровую яму гаража. С обратной стороны замка имелась поворотная ручка, с помощью которой можно было открыть замок, а соответственно, дверь. Вот потому-то и держали пленницу в обезьяннике под замком, чтобы она не могла добраться до открывающейся изнутри дверцы, ведущей к свободе.
