Евгений Сухов - Блещет золото кровью алой
– Вы так и носите его в кармане блузки? – перевела женщина слова господина Писрро.
Девушка удивленно пожала плечами:
– А где же его еще носить? Он всегда при мне. Иногда я достаю его, чтобы полюбоваться камнем.
– О да! Он стоит того! – закивал господин Писрро. – Разрешите мне взглянуть на него.
Людмила протянула шифр.
– Пожалуйста.
Бережно положив камень на раскрытую ладонь, мексиканец некоторое время наблюдал за искорками, полыхавшими внутри изумруда.
– Он великолепен, он живой, – со странной улыбкой произнес Писрро. – От него исходит тепло. В нем нет ни одного изъяна. Я могу расплатиться за него с вами прямо сейчас, – не желал расставаться с камнем мексиканец.
– У нас была договоренность другого рода, – напомнил Владлен. – Мы продаем вам изумруд тотчас, как только вы поможете нам перевезти яйцо Фаберже через границу.
– Да, конечно, я не забыл, – отозвался Писрро, возвращая камень. – Но я очень переживаю за камень.
– С ним все будет в порядке.
– Очень надеюсь на это. Если хотите, я могу нанять для вас охранника.
– Это лишнее, мы сами справляемся с этой ролью. Так что вы скажете на наше предложение?
– Для начала мне бы хотелось взглянуть на яйцо Фаберже, – перевела переводчица.
Громыхая, по трассе пронесся тяжелый «КамАЗ». Водитель, совсем молодой парень, удивленно посмотрел на людей, стоявших на обочине и, пульнув облаком черного смрада, скрылся за поворотом.
Людмила так же аккуратно положила шифр фрейлины в кармашек, застегнув пуговицу. Теперь он никуда не денется.
– Люся, достань яйцо Фаберже.
– Сейчас.
Сняв с плеча кожаную сумку, девушка вжикнула «молнией» и извлекла из сумки лазуритовую шкатулку.
Мексиканец громко и заразительно рассмеялся.
– Чего это он? – удивленно спросил Владлен у переводчицы.
– Господин Писрро удивлен, что такие ценности вы храните в обыкновенной дамской сумочке. К такому изделию полагается бронированная машина, а то и целое отделение автоматчиков.
Открыв шкатулку, девушка показала яйцо Фаберже господину Писрро.
– Какая невероятная красота! – невольно воскликнула переводчица. – Такое чудо мог придумать только настоящий гений.
Карие глаза мексиканца потемнели, ноздри расширились, отчего его лицо приняло какое-то хищное выражение.
– Вы меня убедили, вещь невероятно красивая. Мы отправим яйцо дипломатической почтой.
– Вы уверены, что ее не вскроют?
– Дипломатическая почта абсолютно неприкосновенна. Она не подлежит вскрытию ни при каких обстоятельствах. Дипломатическая почта через границу пропускается без всякого досмотра. Проверяется только соответствие перечня в курьерском листе фактическому количеству мест.
– Но мы не доверим никому яйцо Фаберже и фрейлинский шифр даже в дипломатической почте. Мы бы хотели, чтобы они были все время при нас. Есть ли из этого какой-то выход?
Выслушав переводчицу, мексиканец быстро заговорил, энергично размахивая руками. Переводчица повернулась к Владлену:
– Господин Писрро сказал, что вы можете быть дипломатическими курьерами. Это допустимо. В исключительных случаях дипломатическим курьером может быть и гражданин другой страны. В прошлом году им был командир экипажа самолета, а три года назад – командир океанического лайнера.
– Дипломатические курьеры Мексики, я так понимаю? Нас не задержат где-нибудь на границе?
– Совершенно исключено! У вас будет курьерский лист, это официальный документ, дающий право на провоз дипломатической почты, где указывается статус дипломатического курьера и число мест, составляющих дипломатическую почту.
– Кто же нам даст такой лист? – недоуменно протянул Владлен.
– Мексиканское консульство. Вам не стоит беспокоиться по этому поводу, все хлопоты я беру на себя. Курьерский лист будет завизирован как надо. Я сумею убедить представительство, что вы именно те люди, которые должны сопровождать дипломатическую почту.
– Мы должны ехать в Мексику? – насторожился Лозовский.
– Почему бы и нет? С хорошими деньгами вы всюду будете желанными гостями. Вам приходилось бывать в Мексике?
– Нет.
– О! Вы много потеряли! Там первоклассные пляжи. Чего стоит только одно Акапулько! Уверен, вам там понравится. Вы сначала прилетите в аэропорт Хитроу, а оттуда вас переправят на автобусе в аэропорт Биггин Хилл, я договорюсь. Ну, так что? Согласны!
Владлен Лозовский посмотрел на Назара, пребывавшего в раздумье, – заготовленный план дал изрядную трещину, через которую теперь просачивалось удушливое сомнение. Перевел взгляд на Людмилу, нервно покусывающую губу. Они ждали его слова. И Владлен решился.
– Хорошо, мы летим в Мексику.
– Вот и прекрасно! – довольно растянул губы господин Писрро. – Теперь дипломатическая казуистика решится еще быстрее. Нереально, конечно, оформить курьерский лист за один день, но думаю, что дня через два-три мы с вами должны встретиться.
– Мы хотели бы присутствовать при подготовке дипломатической почты.
Господин Писрро едва не поморщился, услышав это. Он встретился с этими русскими всего какой-то час назад, но они уже успели изрядно подпортить ему нервы. Что же будет, если знакомство вдруг затянется? Не без труда разлепив губы в доброжелательной улыбке, он произнес:
– Разумеется. Опечатывание дипломатической почты произойдет в вашем присутствии. В этом нет ничего сложного. – Писрро лихорадочно подбирал подходящие варианты, как обойти еще одно неписаное правило в дипломатической службе. Более всего он опасался случайностей, не исключено, все может испортить маленький человек, от которого зависит проставление сургучных печатей на пакетах и мешках. А потому скупиться не стоит: даже последняя уборщица, вытирающая стульчак унитаза, не должна остаться без подарка. – Я думаю, не будет никакой государственной тайны, если при вас начнут упаковывать яйцо Фаберже и изумруд императора ацтеков.
– Мы бы хотели, чтобы изумруд Монтесумы был упакован в отдельном пакете, – сказал Владлен. – После того как мы преодолеем границы, мы продадим его вам… за два миллиона долларов.
– Разумеется, в отдельном пакете.
Господин Писрро давно уже понял, что главный в этой троице Лозовский, и от его слов зависит не только судьба разговора, но, быть может, будущность всей ацтекской империи, а потому сверлил немигающим взором его зеленые широко открытые глаза.
– У нас с собой будет небольшой мешок, мы бы тоже хотели переправить его дипломатической почтой.
– Ах, вот как, – слегка насторожился господин Писрро. – И что же будет в этом мешке?
– Мне следует быть откровенным?
По губам господина Писрро прошлась легкая усмешка.
– Разумеется. Ведь я же с вами откровенен.
– В этом мешке будет три миллиона долларов.
– Однако! – невольно воскликнул Писрро. – Полагаю, этот мешок будет не такой уж и маленький. Не буду вдаваться в детали, но мне приходилось как-то тащить миллион долларов. Уверяю вас, это изрядная тяжесть. Но три… Это будет в три раза тяжелее, – быстро переводила Крузита.
– Переправить его официальным путем очень сложно, поэтому мы обращаемся к вам за помощью. Так вы поможете нам?
– Полагаю, нет ничего невозможного. Приносите, мы решим этот вопрос.
– Вы нас очень выручите.
– Жду вас послезавтра в посольстве Мексики. В половине девятого. Для вас выпишут пропуска, – направился Писрро к «Range Rover». – Как только все будет готово, можете тотчас вылетать.
– Мы не назвали свои фамилии, – заметил Лозовский.
– Это лишнее, господин Писрро знает, кто вы такие, – сказала переводчица и, попрощавшись, заторопилась за мексиканцем.
Заприметив приближающегося господина Писрро, из салона проворно выскочил крупный ширококостный водитель и распахнул перед ним переднюю дверцу. Мексиканец поблагодарил едва заметным кивком и удобно устроился в кожаном кресле.
Аккуратно, как если бы преодолевала невероятную высоту, женщина взошла на подножку и осторожно, словно опасалась, что вместо кожаного салона ее может встретить целое семейство ежей, опустилась в удобное кресло.
Водитель захлопнул дверцу и, юркнув в машину, быстро уехал, коротко просигналив.
– Что ты на это скажешь? – спросил Назар, посмотрев вслед удаляющейся машине. – Неужели все позади?
– Пожалуй, я бы так не сказал, мне кажется, что сейчас только все и начинается. Как-то все быстро пошло, и меня это настораживает. А потом, мне не понравился взгляд этого мужика, когда он смотрел на фрейлинский шифр.
– Честно говоря, мне тоже. У тебя есть какая-то идея?
– Да. Из наших в Лондоне, кажется, Егор живет?
– Он самый.
– Как там у него дела?
Прежде Владлен с Егором занимались поисками. Но три года назад Егор влюбился в англичанку, приехавшую в Москву на стажировку, и вскоре перебрался в Англию.
– У него родилась девочка. Раскопками не занимается. Сейчас он таксист, по специальности пока работу не нашел.
