При попытке выйти замуж - Малышева Анна Жановна
Подобное поведение живодера настолько не вписывалось в придуманную Сашей схему, что она впала в настоящую тоску. К тому же она чувствовала себя чрезвычайно неловко перед Ильиным. Вениамин Гаврилович тоже был определенно смущен. Он, правда, говорил, что рад за собак и что любой результат полезен. Он говорил, что, чем бы они ни занимались и за кем бы ни следили, главное для него, что ему посчастливилось делать это вместе с Сашей, и так далее, и такой же галантный вздор. Но, подвезя Сашу к дому, он все ж, отводя глаза, спросил:
— Сашенька, а может быть, он и не живодер вовсе?
Сашенька растерянно пожала плечами и извинилась за причиненные беспокойства.
— Я его не выгораживаю, нет, — начал оправдываться Ильин, — я понимаю, вас смутила бумажка о том, что он руководитель спецподразделения по ликвидации бездомных животных. Но я вот что думаю — среди собак, которых ему привозят, могут быть больные, бешеные, просто неуправляемые. Если бы у него не было такой бумажки, он не мог бы законным путем от них избавляться. А?
— Все может быть, — согласилась Саша. — Простите меня, Вениамин Гаврилович.
— Сашенька! Да что вы! За что? Не расстраивайтесь так, а то я сейчас заплачу. И вот еще что — полностью мы с этого типа подозрения не снимаем, правда?
Саша молчала.
— Правда! — ответил сам себе Ильин. — Подумаешь, разок сделал что-то полезное. Мало ли — почему? Блажь такая нашла. Мы еще понаблюдаем за ним.
Саша кивала, но выражение ее лица свидетельствовало о том, что никакого смысла в дальнейших наблюдениях она не видит.
Разочарование обоих доморощенных сыщиков было столь глубоко, что и Ильин, и Саша совершенно не обращали внимания на внешнюю среду. А между тем за ними внимательнейшим образом наблюдали. За рулем старенького «Опеля», припарковавшегося в ста метрах от «Сааба», сидела Лялька, которая тоже провела насыщенный и полный впечатлениями день. Она случайно выглянула в окно после ухода Морозова и с удивлением обнаружила на улице недалеко от дома знакомую машину Ильина. Трех минут ей хватило, чтобы одеться, выскользнуть из подъезда и сесть за руль своего автомобиля, очень кстати подаренного ей Морозовым на Новый год. И то время, как Ильин с Сашей следили за Морозовым, Лялька трудолюбиво следила за ними: от подъезда морозовского дома до приюта, от приюта до Видного, от Видного до Сашиного дома. Ляльку душила злоба, но не только: она явно была удивлена, и даже очень.
Как только Ильин, попрощавшись с Сашей, отъехал, она пулей выскочила из машины, добежала до подъезда, в три прыжка преодолела пролет лестницы и, задрав голову вверх, попыталась определить, на каком этаже остановился лифт. Саша в это время гремела ключами у двери в свою квартиру.
— Пятый! — уверенно сказала Лялька. — Значит, пятый.
Прозвучали эти невинные, в общем, слова более чем зловеще.
Глава 24
ВАСИЛИЙ
Объявление о покупке дорогой дачи появилось в рекламной газете уже на следующий день. Следователь Малкин трудился над текстом объявления целый час, хотел даже его зарифмовать, но Сергей Иванович Зайцев выразительно показал следователю кулак, и Гоша перешел на прозу.
Для того чтобы от объявления веяло настоящей крутизной и большими деньгами, сыщики потребовали от руководства выдачи им мобильного телефона, номер которого и был указан в объявлении. Начальник ХОЗУ, понося убойный отдел последними словами, телефон выдал, но пригрозил, что за каждую лишнюю минуту разговора им придется отвечать собственным рублем. Василий и Леонид не стали уточнять, какая по счету минута будет считаться лишней, и поклялись экономить время всеми возможными способами, вплоть до полного телефонного молчания.
Объявление гласило: «Куплю комфортабельный загородный дом в престижном месте со всеми удобствами, садом, участок не менее 40 соток, цена решающего значения не имеет». На встречу с предполагаемым бандитом решено было послать Колю Бабкина, которого в преступном мире столицы не знал никто.
— Будешь нашим Шараповым, — грустно шутил полковник Зайцев, глядя на Колю с тоской и нежностью одновременно.
Чтобы встретить врага во всеоружии, Василий приступил к созданию «легенды» для Коли.
— Не придумывать легенду, а взять ее из реальной жизни — вот наша задача! — с пафосом сказал он и принялся обзванивать своих многочисленных приятелей с просьбой найти ему «очень молодого, но очень состоятельного человека, бизнесмена, неженатого, и, главное, который в ближайшие день-два собирался бы уехать за границу дней эдак на семь, не меньше».
И, представьте, нашли. Человек, которого должен был изображать Коля, звали Роберт Кунц, он был владельцем огромного и процветающего автосалона. Кунц был постарше Коли, но ненамного.
Через день Роберт Кунц планировал уехать на охоту в брянские леса. Василий несколько минут подумал, подходят ли для их легенды отечественные охотничьи угодья, и решил не привередничать. В конце концов, почему обязательно за границу? Главное, чтобы его здесь не искали.
У настоящего Роберта Кунца были небольшие проблемы с Налоговой полицией, так что капитану Коновалову очень пригодился «блат» в этом ведомстве. Поломавшись для приличия, «старшая», то есть первая по счету жена Василия Елена, которая дослужилась уже до капитана в Налоговой полиции, пообещала проявить предельную лояльность к Кунцу и его финансовым грехам. В ответ на это бизнесмен с готовностью согласился одолжить свое имя, бизнес и вообще всю биографию юному оперативнику Бабкину.
Продавец позвонил вечером. Точнее, не продавец, а представитель риэлторской фирмы «Ключи». За каких-то жалких 450 тысяч долларов Коле, который уже привычно называл себя Робертом, предлагался роскошный дом в Барвихе. Коля-Роберт, страшно волнуясь, задал риэлтору сорок восемь вопросов относительно убранства дома, сорта мрамора, которым был отделан «зал», качества паркета и формы джакузи и договорился о встрече на завтра. Для правдоподобия Коля слегка поторговался и сбавил цену на пятнадцать тысяч, за что получил потом нагоняй от капитана Коновалова, который горячо заверил его, что покупатель начинает торговаться только после просмотра дома. Риэлтор оставил свой номер телефона.
— Вот будет цирк, — говорил Василий, — если окажется, что этот продавец — просто продавец. Но чует мое сердце…
Сердце старшего уполномоченного чуяло добычу в основном потому, что, как выяснили сыщики, риэлторской фирмы под названием «Ключи» в природе не существовало, во всяком случае, ни в российской, ни в московской гильдиях риэлторов о такой фирме никогда не слышали. Еще сердце капитана Коновалова пророчески замирало от цены домика. Но в особенности обнадеживал тот факт, что номер телефона, оставленный риэлтором, принадлежал глухой, как пробка, пенсионерке Грудиной. Посланный по месту жительства пенсионерки все тот же Коля Бабкин выяснил, что старушка живет одиноко, никто к ней не ходит и уж точно никакая риэлторская фирма в ее квартире угол не снимает. Между тем стоило набрать телефон гражданки Грудиной, как приятный мужской голос сообщал вам: «К сожалению, сейчас никого из сотрудников нет на месте. Поэтому оставьте, пожалуйста, свое сообщение и номер телефона, мы перезвоним вам в течение двух часов».
Василий достал калькулятор и тяжело задумался:
— Четыреста пятьдесят минус пятнадцать — это сколько ж будет? Посчитай, Гоша, это по твоему математическому профилю.
— Я уже посчитал — получается сумасшедшие деньги, — соглашался Гоша. — Мне бы такие.
— Нет — мне, — резонно возразил Василий.
— Поделим, мужики, — миролюбиво предложил Леонид, — не надо ссориться.
— На три не делится, — с угрозой сказал Василий, — так что ссоры не избежать.
Гоша, глаза которого уже подернулись сладкой поволокой в предвкушении своей доли, первым пришел в себя и напомнил присутствующим, что вышеназванные деньги им никто не предлагает.
— Я вижу, вы неправильно представляете себе процесс купли-продажи. Так вот: покупатель выкладывает денежки, а не наоборот. Мы должны платить, а не нам.
