Инна Тронина - Птенцы «Фламинго»
Аня протянула руку и включила приёмник. Пел «Несчастный случай» — очень кстати. Раньше она любила так гадать — задавала вопрос и включала радио или телевизор. К удивлению, полученные ответы часто оказывались верными.
Что как бы готов бы раздать все долги
И с чистой душой откинуть коньки…
Всё правильно. Ну, её, эту жизнь, на фиг, как поётся в песне! Надо допить коктейль и сполоснуть бокал. Наверное, в последний раз.
Выключив радио, Аня поехала на коляске в комнату за лёгкими алюминиевыми костылями. Закусив губу, повисла на них и вспомнила, как впервые сделала такую попытку. Ещё в подмосковной клинике, прошлым летом, когда врачам казалось, что случай не очень тяжёлый, и надо попробовать научиться ходить.
Но Аня потеряла сознание, чуть не упала на пол, и лишь чудом у неё не случился выкидыш. Врачи категорически запретили тренировки и отобрали костыли. Аня орала благим матом, плевалась. Придумывала зверские казни не только Звягину, но и врачам, которые за такие-то деньги ничего не могут сделать. У Ани помутился рассудок, и она решила ночью удавиться. Чёрт с ним, с ребёнком, — всё равно не доносить. Или уродом будет, что ещё хуже…
Но самоубийство не состоялось, потому что неожиданно явился её олигарх. Завернул перед рассветом, без предупреждения, когда Аня уже собиралась скручивать в жгут простыню. Персонал клиники, конечно, получил вознаграждение, и им не стали мешать. Тогда за окнами было так же темно, как и теперь. Но сегодня валит снег, а в ту ночь громыхала гроза. Тогда впервые Аня принимала решение — жить ей или умереть. Она решила жить и ждать той сладостной минуты, которая избавит её от мук. И не бояться этого нужно, а ждать, торопить…
… Он сидел рядом с постелью и держал Аню за руку. Она чувствовала. Как в его пальцах колотится кровь, видела обильную седину и грусть в светящихся глазах. Видела и жалела, что лежит, как бревно, и ничем не может помочь…
— Почему ты без экспертизы поверил, что ребёнок твой? Я могу и соврать. Ты же знаешь, кто я такая.
— Мне всё равно. Я виноват в твоей беде, поэтому должен помочь. Кроме того, интуиция подсказывает, что ребёнок от меня. Да и не было больше у тебя никого так, на вилле.
— Да, не было. Мне тебя хватало с лихвой. Но другим-то ничего не докажешь. Моя репутация всегда будет работать против меня, даже если я превращусь в святую. И кстати — ты-то как раз ни в чём не виноват. Перестань себя казнить.
— Без меня не было бы этого выстрела.
— Даже если очень ревнуешь, не обязательно стрелять. Во всём виноват мой бывший бой-френд. А я, дура, не предупредила тебя, что он — псих. Да ещё псих-терминатор, от которого всего жди. Ты не должен отвечать за это. И не жалей меня, умоляю!
— Если не отвечу я, не ответит никто. Когда над тобой сгущаются тучи, находится очень мало доброжелательных людей. Пусть для тебя таким человеком буду я.
— Но я уже ничем не смогу отблагодарить тебя…
— И не нужно. Я ведь сломал твою жизнь, пусть и не намеренно.
— Ты не сломал мою жизнь, а сделал её осмысленной и яркой.
— Просто мои возможности намного превосходят возможности других.
— Нет, не всё зависит от денег! Многие меня не поймут, не поверят, а вот Звягин понял. Свяжись я с тобой из корысти, он простил бы меня. Но он почувствовал, что я действительно стала твоей. И потом выстрелил. Это же видно, когда женщина любит…
— Ты зря была с ним откровенной. Не следовало его провоцировать.
— Я не хотела врать ни тебе, ни себе, ни ему. Помни только одно — я ни о чём не жалею. Ни о том, что мы познакомились с тобой, что проводили вместе дни и ночи. Ни о том, что призналась в этом Звягину. Я расплачусь с ними сама, никого не утруждая.
— Будем надеяться, что его осудят. Хотя я, возможно, ошибаюсь.
— Судить его буду я. Не хочу. Чтобы ты думал об этом.
— Я не могу об этом не думать.
— И всё-таки попробуй. Тебе есть, о чём подумать, и кроме этого.
— Ты действительно любила меня?
— И сейчас люблю, потому и страдаю. Очень прошу больше не навещать меня здесь, да и дома тоже. Я не та, что была раньше, а хочу остаться для тебя прежней Нетти. Вычеркни меня нынешнюю из своей памяти, из жизни. Я не рисуюсь, не набиваюсь на сочувствие, а говорю от всего сердца. С тех пор, как мы покатались с горки на Рождество, я жила ради наших встреч. Теперь буду жить ради нашего ребёнка. А когда рожу, останется единственная цель — отомстить Звягину.
— Ты считаешь, что сможешь это сделать?
— Я имею право на месть и не прошу ничьей помощи.
— Сама или через посредников?
— Ну, милый, это моё дело!
— Ты никогда не думала, что прожила жизнь напрасно? Зря?
— Много раз думала. И приходила к выводу, что распорядилась своими талантами не лучшим образом. Была слишком жестокой и непримиримой. Обожала деньги и другие удовольствия, много брала и мало отдавала. Не хотела понимать чувства близких, и желала, чтобы весь мир вращался вокруг меня. И никогда не прикидывала, какая за всё это может быть расплата.
— То же самое можно сказать и обо мне.
— О тебе?! Да неужели?.. Ты же супермен! У тебя нет недостатков!
— Есть. У всех людей есть недостатки. А у нас с тобой они должны быть одинаковыми. Мы ведь родились в один день через двенадцать лет.
— Я помню. Смешно, но мы — Раки и Кролики. Судьба не зря свела нас.
— А ты не хотела бы начать жизнь сначала?
— Хочу. Я прожила бы её совсем не так. Но если я умру, а потом приду на Землю, то всё забуду. И вновь начну ошибаться.
— А надо бы помнить, чтобы не повторять ошибок. Мир устроен неправильно — это ясно. Он несовершенен, этот мир, и мне хочется его переделать. По крайней мере, постараться…
— У тебя получится, я знаю. Ты ещё молодой, здоровый. И очень сильный — во всех отношениях. А я каждую ночь, когда всё вокруг затихает, начинаю анализировать свою жизнь, судить и казнить себя. Очень жалею, что ринулась в омут греха вместо того, чтобы пойти учиться. Ведь мне нужно было сдать только один экзамен как золотой медалистке. Сейчас я была бы ходячей, пусть даже и небогатой. А ведь ноги не купить… А, может, мне просто обидно, что жизнь так по-дурацки кончилась. Вот и всё. Пока Звягин меня не уложил на койку, я была довольна своей судьбой. Значит, должна платить за удовольствия. За то, что каждую весну обновляла не только гардероб, но и чувства, мужчин. Я была развратной кокеткой, продавала каждый свой взгляд и жест. Из-за меня многие бабы лили слёзы, нюхали кокаин и резали вены. А после сами пускались в загулы, дабы наказать мужей. И семьи рушились, как карточные домики. Можно найти для себя массу оправданий, но я не хочу их искать. Зачем мне потребовалось блистать в свете? Теперь я ненавижу людей. Мне любой разговор надоедает на второй минуте. Хочется молчать, понимаешь? Я теперь боготворю тишину. Даже шелест дождя, не говоря уже о грохоте грома, действует мне на нервы. Тебе знакомо это чувство?
— В семье рассказывали, что я родился во время сильной грозы. Наверное, это оказало какое-то влияние на мою судьбу. Жизнь была такой насыщенной, что меня уже ничем не удивить. Мне противно открывать глаза по утрам, потому что делать приходится всё то же самое, а хочется перескочить на другой уровень. Бывает, что людям «нечего больше хотеть». А то, чего хочу я, недостижимо. Раньше деньги были интересны мне сами по себе, нравилось их зарабатывать и преумножать. Но в один прекрасный день я задал себе вопрос: а что дальше? Во всём должен быть смысл. Деньги должны как-то работать, кому-то служить — кроме удовлетворения моих потребностей и амбиций. Нынешнее моё положение, со стороны завидное и блестящее, душит меня, как петля галстука. Как всё это скучно, глупо! Я не могу застрелиться, как поступают некоторые. Не для того я жил и работал, да и вообще — не в моём это стиле. В тысячу первый раз пойти по кругу? Не получается. Вся экзотика в прошлом. В сладком прошлом. Кольца с бриллиантами, вручаемые гостям вместо визиток. Пачки долларов, забытые в карманах купального халата. Шарик рулетки в казино, который вечно прыгает перед глазами. Удачей, успехом тоже можно пресытиться, как пирожным с кремом натощак — до рвоты. Мне слишком рано улыбнулась Фортуна. А на что употребить остаток жизни? Выбор развлечений непозволительно беден. Можно перепробовать все напитки, яства, марки автомобилей. Можно объездить весь мир. Бани, массажи, коралловые рифы, горнолыжные трассы… Эти радости из разряда одноразовых. Лучшие номера самых дорогих отелей казались такими же постылыми, как для командировочного инженера — грязная комната на четверых. Не существует уже такого места на земле, куда мне хотелось бы поехать. Вот только одно… Тянет ночью выйти на палубу яхты и смотреть, как по воде бежит лунная дорожка. И чтобы рядом со мной на яхте была именно ты. Я заметил, что твоя кожа при луне излучает сияние, как у инопланетянки. И твой голос мне приятно слышать.
