Алла Полянская - Прогулки по чужим ночам

Мужиков понять невозможно, я и пытаться не стану. Это усложняет жизнь, а моя жизнь уже и так усложнена — дальше некуда. А потому я сделаю вид, что все как всегда, а Рыжий, наверное, и правда не выспался.

— Леш, ты нашел досье на Носика? — Мне нет смысла изображать официоз.

— Пока нет, — он украдкой целует мое плечо. — Не могу взломать базу. Ты так пахнешь, что у меня в голове только грешные мысли и больше ничего.

— Клоун!

— Ну извини. Кое-что я нашел, но далеко не все. Старое досье, а вот файлы, касающиеся деятельности Носика в последние годы, кто-то подчистил. Не могу их найти.

— И что теперь?

— А мы найдем другой способ нарыть информацию, только и всего. Просто нужно немного подождать.

Это даже хорошо. Я пойду в душ и немного постою под струями воды. Это похоже на летний дождь, а до лета еще так далеко! И увижу ли я его, это пока вопрос открытый. Что за настроение? Конечно, увижу. А вот касаемо кучи денег, которые я гипотетически должна унаследовать, так насчет них у меня вообще никаких мыслей нет. Все это настолько невероятно, что даже в башке не варится. Почему именно мне Клаус оставил все свое барахло? Не жене, с которой прожил годы, не приемному сыну, которого вырастил, а мне, хотя он никогда меня не видел? Он дочь никогда не искал, просто знал, что где-то там, в России, есть девочка, унаследовавшая половину его генов, — по мне, склонность к полноте он мог бы оставить себе, а так я, в принципе, не жалуюсь. Но почему — мне? Кстати, откуда я об этом знаю? Мне сказал Остапов. Доверяю ли я Алексею? Да нет, конечно. То, что я с ним переспала, ничего не значит, я все равно не верю ему, что-то такое крутится в голове, но что? Какой-то жест или слова... Или это общее впечатление? У него некая собственная игра, в которой я — фланговая пешка.

— Лиза, ты что творишь?!

— Принимаю душ, а что?

Рыжий выдергивает меня из-под струй воды, стараясь не смотреть в мою сторону. Может, ночью он что-то услышал? Господи, только не это! Я не смогу ему объяснить...

— Вода холодная, ты же простынешь! Ну что за привычка?

— Вадик...

— И оденься...

— Вадик, что случилось?

— Ничего.

Так вот где собака зарыта. Конечно, Рыжий все понял! Черт подери, мы с ним даже не женаты, а тут такие сцены! Нет, это впервые, раньше я свои похождения, если они случались, тщательно от него скрывала. Ну подумаешь, раз в год переспала с мужиком — и на тебе! Стоп. Я не собираюсь выяснять отношения, которых нет.

— Вадик, это был обычный секс.

— Я понимаю. Но дай мне пережить это, ладно?

— Остапов ничего для меня не значит. Он так внезапно появился, я даже не знаю, как все это получилось.

Ну не рассказывать же тебе, что мне снился Стас!

— Лиза, я ни в чем тебя не упрекаю. Это могло произойти — и произошло, просто мне нужно время, ладно?

— Только не рычи на меня.

— Идет. Вылезай отсюда, простынешь.

Что-то вертится в голове, я хотела спросить что-то насчет Остапова, но не спросила, потому что не помню.

— Выпьете кофе? — Остапов наливает напиток, который пахнет почти терпимо. — Есть сливки.

— Если со сливками, то выпью. Вадик, а ты?

— Да, пожалуй.

Он не любит, когда кофе варит кто-то другой, но надо как-то разрядить обстановку. Остапов наливает мне сливок, Рыжий пьет без них. И кофе неплохой, не стоит Рыжему задаваться, Леха тоже умеет его готовить. Вот только почему мне как-то не по себе?

— Лиза...

Рыжий пытается подхватить меня, но не успевает. Что с нами? Вот это и есть смерть? Что ж, Ирка, встречай, теперь мы вместе будем зажигать огонь у реки. Только вряд ли нам понадобится картошка.

— Связывай крепче, она опасна, как змея.

— Ты преувеличиваешь.

— То, что ты с ней переспал, не делает ее менее опасной.

Голоса далеко, но один из них кажется мне знакомым. Я слышала его... очень давно.

— Когда они придут в себя?

— Никогда. Действие препарата продлится несколько часов, к тому времени здесь все взорвется.

— Хороший план. И зачем мы их связываем, Гриб?

— А на всякий случай.

Я приоткрываю глаза. Нельзя, чтобы они заметили, что я опомнилась. Так я и знала. Остапов и еще какой-то тип. Не зря я не доверяла ублюдку. Значит, взрыв в машине — просто камуфляж? Но зачем? Мысли разбегаются, как тараканы от света. Второго я тоже видела. Где-то. Вот его остроносые туфли с пряжками — это тот тип в синей куртке, который взорвал машину. Одна шайка-лейка.

— Выставь время, полчаса достаточно. — Остапов подходит ко мне. — Что ж, Лиза, мне жаль. Но живая ты нам мешаешь. Ты ничего не почувствуешь.

Он проводит пальцами по моей щеке. И эта странная нежность от человека, собравшегося меня убить, поистине ужасает меня.

— Хороша краля, ничего не скажешь. Идем.

— Твоя правда. Прощай, Лиза. Гриб, шкаф открой, там выход в гараж, где стоит их машина.

Мои руки связаны, я лежу на диване. На том самом диване, что и ночью. Значит, он уже тогда знал, что сделает, и решил не терять времени даром. Когда я выберусь отсюда, вырву ему сердце.

Я слышу, как загремела дверь, как, закрываясь, щелкнул замок, пискнула сигнализация. Надо выбираться отсюда, потому что на столе тикает какое-то устройство, пульсирует электронное табло с цифрами, и если верить этим гадам, то до взрыва осталось меньше часа. А под столом лежат газовые баллоны, опутанные проводами — это чтобы распылить нас на атомы. Мне этот план не нравится, и я выживу назло им всем, и Рыжий тоже. Но как? Руки и ноги у меня крепко скручены скотчем. А где Рыжий?

Он лежит на полу недалеко от дивана. В отличие от меня он не подает никаких признаков жизни. Он пил черный кофе на голодный желудок, а я позавтракала и налила в кофе сливок — значит, мне досталось меньше отравы. Но что теперь делать?

Я поворачиваю голову в поисках выхода. Мне нужно что-то острое. На полу недалеко от дивана лежит лезвие. Кто-то брился и бросил его. Но кто? И Рыжий, и Остапов бреются не такими допотопными станками, и вчера его не было точно. Но сейчас лезвие здесь, и мне необходимо до него добраться, а потому я скатываюсь на пол, больно ударившись подбородком и грудью о пол, и подползаю к лезвию. Теперь мне нужно захватить его и постараться не порезаться, потому что СПИД и прочие болячки передаются именно через такие предметы... Но если я не потороплюсь, шансы заболеть у меня будут невелики.

Я начинаю резать скотч — у меня достаточно длинные пальцы, чтобы сделать надрез, потом еще один, и дело идет на лад. Что, Леха, съел? Шиш на постном масле ты получишь! Почему мужики считают, что их глупость передается половым путем? Стоит ему переспать с женщиной, и он начинает считать ее круглой дурой. Но глупость — это не заразно, иначе по улицам ходили бы толпы самовлюбленных идиоток.

Он думал, что я ему поверю. Он решил, что стоит только произнести заклинание «Я люблю тебя», как я тут же растаю и позволю ему вертеть своей жизнью. Но у меня давняя аллергия на слово «любовь», а все, что сказано в минуты страсти, вообще надо делить на четыре как минимум. Я ему говорила, но он не понял или решил, что уж он-то особенный. Дебил.

Липкая лента, противно сжимающая мои запястья, поддалась, и я отдираю ее, с лодыжками дело куда проще. Теперь надо освободить Рыжего. Но перерезать скотч легко, а вот привести Вадика в чувство — вряд ли. Сколько прошло времени? Он выпил намного больше отравы. Кстати, там что-то съестное было на кухне, я голодна.

Я иду к дверям. Они металлические, на окнах — решетки. Замок кодовый, номера я не знаю. Хорошенькое дело, ничего не скажешь! Даже если мы оба будем развязаны и в сознании, как мы отсюда выберемся? А секунды бегут, таймер отсчитывает наши с Рыжим жизни... Почему Остапов сказал, что вход в гараж — в шкафу? Вход на улице. Или нет?

Я подхожу к шкафу. Вчера я заглядывала в него, там было какое-то тряпье и стеклянные банки. Сейчас дверцы открыты, а задняя стенка чернеет пустотой. Вниз ведут ступеньки, из темноты пахнет бензином.

Я ступаю в темень. Так и есть, вот наша машина. Нащупываю на стене выключатель — да, я в гараже. Дверь заложена на засов, но не закрыта на замок, хотя вчера мы его закрывали. Кто и зачем открыл замок и использовал засов? Какая разница? Мы выберемся отсюда.

Я открываю ворота гаража и вывожу машину — ключи в замке зажигания. Странно, что Рыжий оставил их там, это на него не похоже, но ключи есть, их не придется искать — и это отлично. Я выхожу из машины и открываю ворота со двора. Свежий холодный ветер едва не валит меня с ног, но спать расхотелось окончательно.

Я возвращаюсь назад в дом и собираю наши вещи. И плед с дивана захвачу, он нам пригодится, а остальное скоро сгорит. Сумка поместилась в багажнике, будто там и была, и теперь осталось перетащить Рыжего. Блин, в отличие от меня, стресс напрочь отбивает у него аппетит. Я ем все подряд, а он не может проглотить ни кусочка. А потому я позавтракала — утром после ночных упражнений я была голодна, а он, естественно, съесть ничего не смог, и сейчас я относительно трудоспособна, а Рыжий лежит как бревно. Никогда больше не стану расстраивать его и свои похождения буду держать в строгой тайне. Мужчины странные и непоследовательные создания. Мне не понять этой их логики: если мужик имеет много половых связей, он молодец, если женщина такая — она проститутка. Я даже не собираюсь понимать это, у меня — свои правила игры, и притча о стакане воды мне кажется неубедительной.