Вячеслав Жуков - Кукушка
– Не стоит, милый. Да и тебе надо поторопиться. В половине восьмого тебя уже будут ждать у Речного вокзала. А я и сама доберусь.
– Как хочешь.
На этот раз улыбка Лилии Станиславовны была слишком скупой и совсем не такой как обычно. А глаза и вовсе источали лед. Она кивком попрощалась с Костиком и повернувшись, пошла к подъезду, на ходу доставая ключи.
Костик хлопнул дверью, и тут же машина рванула с места, набирая скорость. Когда он уехал, Лилия Станиславовна вошла в подъезд, быстро поднялась на четвертый этаж и тихо, чтобы не потревожить соседей открыла свою дверь. Вошла в квартиру.
Бросив ключи на тумбочку в прихожей, не разуваясь, она прошла в комнату и усевшись в мягкое кресло, закурила, задумчивым взглядом осматривая дорогую обстановку комнаты. Здесь все было на своих местах, и даже успело уже покрыться слоем пыли. Ведь хозяйка приезжала сюда очень редко.
Электронные настенные часы мелодично затренькали, показывая, что время ровно семь часов. Это было напоминанием того, что рассиживаться ей некогда. Не за этим Лилия Станиславовна пришла сюда. Предчувствие беды заставило Квинт заехать сюда. Здесь на городской квартире в тайнике и в тайне от Костика и Таисии хранила она свои деньги. Откладывая их на черный день. Торговля детьми, приносила неплохой навар, часть из которого Лилия Станиславовна как расчетливый предприниматель пускала в оборот, растрачивая на всякие нужды, но кое-что оставляла. Вот из этого кое-что и скопилось миллион долларами и тысяч пятьсот евро. Все это лежало в полу под диваном в большом целлофановом пакете, который сейчас и надо было извлечь из тайника.
Поднатужившись и отодвинув диван, Лилия Квинт разобрала четыре коротких доски не прибитых к полу, чтобы через образовавшуюся дыру протащить пакет. Под полом деньги были разложены аккуратными стопками, но теперь, когда пачки оказались в куче, пакет едва пролез в дыру. Чтобы вытащить его и не разорвать, Лилии Станиславовне пришлось делать это с осторожностью. А то придется потом собирать рассыпавшиеся пачки и тратить на это время. Вытащив пакет, она все вернула на свои места: и половицы уложила так как были и диван встал, где стоял, прикрывая пустой тайник в полу.
Порывшись в шкафу, она достала большую спортивную сумку с потертыми боками и не броскую на вид. Пакет с деньгами засунула в нее. Вряд ли кто-то из тех воров, которые частенько вырывают сумки из рук зазевавшихся женщин, соблазнится на такую ношу. Никому из них и в голову не придет, что в этой неприметной сумке лежит довольно приличное состояние, способное обеспечить им безбедную жизнь на ближайшие несколько лет. Но все-таки, лучше соблюдать осторожность и покрепче держать сумку в руке.
Так думала Лилия Станиславовна, выходя из квартиры, запирая дверь, и спускаясь вниз. Выйдя из подъезда, она осмотрелась по сторонам, не следит ли Костик за ней. Неизвестно, что взбредет в его дурную башку. Подозрительный он какой-то стал.
Убедившись, что «Фольксвагена» нет, она поспешила на автобусную остановку, надеясь там поймать такси.
Время было без трех минут девять, когда Лилия Станиславовна Квинт вошла в поликлинику. Вошла и удивилась тишине в коридоре возле своего кабинета. Показалось странным, ведь почти всегда к ней была очередь и галдеж как на вокзале, а сегодня вдруг никого.
Недоуменно хмыкнув по этому поводу, Лилия Станиславовна решила не расстраиваться. Хотя такое, надо сказать и было непривычным. Но зато теперь можно и отдохнуть на работе от работы.
За стеклянной перегородкой регистратуры как обычно сидела регистратор Наташа. Лицо у нее было такое скучное, что Лилии Станиславовне захотелось пройти мимо. Ведь давно известно, что плохое настроение имеет свойство передаваться, как зараза, или грипп. А судя по физиономии настроение у Наташи сегодня даже хуже некуда. И тому была причина. В поликлинике шел слушок, что накануне их регистраторша окончательно разругалась со своим парнем и это за три дня до свадьбы. Теперь Наташа от досады не знала куда себя деть. Злилась на неудавшуюся судьбу и как могла отрывалась на посетителях. Особенно невзлюбила мужчин, считая их подлецами и негодяями в высшей степени.
Но пройти Квинт мимо регистратуры да еще не замеченной, не удалось. Увидев Лилию Станиславовну, Наташа замахала руками, подавая тем самым знаки, чтобы Квинт зашла к ней.
Лилия Станиславовна вздохнула, хотя общение с лентяйкой и не доставляло удовольствия, но видно придется ей уделить внимания. Хотя Квинт знала наперед, о чем сейчас будет разговор. Очередное хныканье. Теперь всем и каждому регистраторша Наташа жаловалась на своего бывшего негодяя. Лилии Станиславовне ее нытье слушать не хотелось. Голова забита своими проблемами, а этой придурковатой девчонке пора понять, что в некоторых случаях не стоит выносить сор из избы. Никому кроме нее он не нужен. Но об этом Лилия Станиславовна решила вообще не заговаривать с регистраторшей и настроить себя на работу.
– Привет, Наташа! Ну как у нас дела? – спросила Квинт, входя.
– Здравствуйте, Лилия Станиславовна, – уныло ответила на приветствие Наташа. Делами хвалиться не стала, кивнула в конец коридора, где на одном из стульев сидел полноватый мужчина в черном пальто с папкой на коленях. Сказала:
– Вас дожидается.
Лилия Станиславовна пристально глянула на сидевшего.
– Меня? – переспросила она зачем-то, наверное, скорее от растерянности. Нет, конечно, случалось, что к ней на прием приходили и мужчины по поводу проблем своих жен. Но этот судя по лицу явно к их числу не относится, определила Лилия Станиславовна и не ошиблась, потому что Наташа немного понизив голос, сказала:
– Из милиции…
Лилия Станиславовна заволновалась, хотя постаралась не подавать вида.
Рядом с милиционером сидела медсестра практикантка Света. Она что-то оживленно рассказывала ему, при этом жестикулируя руками и время от времени угрястое и как показалось Лилии Станиславовне неприятное лицо милиционера растягивалось от улыбки.
Многое бы сейчас Лилия Станиславовна отдала за то, чтобы узнать, о чем болтает Света этому менту. Но это было невозможно, если конечно не подслушать. Только вот как это сделать, если незамеченной к ним не подберешься. Теперь оставалось мучиться в догадках, зачем этот мент пожаловал по ее душу.
– Говоришь, из милиции? – с тревогой глядя на человека в черном пальто, спросила она, хотя этого можно было и не делать. Ведь Наташа и так ясно объяснила, насколько могла.
Регистраторша вяло кивнула. Лично ее, этот мент нисколько не интересовал. Такие толстяки вообще ни в ее вкусе. И она отвернулась, чтоб не смотреть на мента.
А Лилия Станиславовна смотрела, стояла в нерешительности, сожалея, что зашла в здание поликлиники. Иногда перед работой она звонила в регистратуру, интересовалась, как тут дела, а сегодня просто поспешила. «Дура я. Нужно было срочно заболеть. Или на худой конец просто взять и не приходить на работу. Ну как же это я лоханулась? – мучила она себя вопросом и тут же переключила внимание на практикантку, возненавидев за ее болтливость. – Чего она ему там треплется без остановки?» – пыталась догадаться Лилия Станиславовна, стараясь овладеть собой и выглядеть как можно спокойней. Хотя какое там спокойствие, когда к тебе вот так приходят из ментовки. Ведь ни с того ни с сего не придут. Значит, есть причина.
Об этом она решила разузнать у регистраторши. Может Наташа в курсе, тогда есть шанс подготовится к беседе, как и о чем разговаривать.
– Наташа, а этот товарищ, – кивнула она на толстячка, – не говорил, чего ему надо?
Выглядела регистраторша сейчас как сонная муха перед заморозками. Кажется вот-вот закроет глаза и вырубится прямо тут и никто ее не растормошит до самой весны.
– Ты меня слышишь? – Лилия Станиславовна начала терять терпение и злиться.
– Да, слышу. Он ничего такого не говорил, – ответила регистраторша. По ее лицу не трудно было понять, что сейчас она всецело занята своими мыслями и большего Квинт от нее все равно не добьется.
Лилия Станиславовна вздохнула и глянув в конец коридора, увидела, что практикантка Света повернула голову, и заметив ее, сразу сказала милиционеру. Тот уставился на Лилию Станиславовну, и от его взгляда у Квинт мурашки побежали по спине.
«Неужели он пришел сюда из-за девчонки? Тогда я влипла?», – с тревогой подумала Лилия Станиславовна, чувствуя, как ее сердце вопреки всем законам естества сжимается и превращается в маленький комочек. Так казалось ей. А еще она точно знала, что теперь уже не сумеет избежать встречи с этим угрястым типом. А все из-за дуры практикантки.
Лилия Станиславовна тоскливо посмотрела в унылое лицо регистраторши.
– Наташа, я пока оставлю здесь свою сумку? – попросила она и ногой толкнула тяжелую сумку под стол, чтобы та не бросалась в глаза.
