Татьяна Гармаш-Роффе - Ангел-телохранитель

Так, это тоже проехали. Дальнейшие вопросы бессмысленны.

– Я сегодня после работы к профессору, – сказал Влад. – То-то порадуется!

– Тому, что ты шашлык с Владькой вспомнил? Ну да, конечно, порадуется… У меня дело к тебе, Влад. Рассмотри как следует, как у вас на работе запирается входная дверь.

– Тебе зачем?

– В гости собираюсь. Может, и про «Питер» узнаем заодно.

– «Питер»?

– Неважно, не бери в голову. Ты свой старый мобильный где держишь?

– Дома, как ты велел.

– Постарайся запомнить: новый держи на работе выключенным. Включай только после ухода. Сегодня ты, как только выйдешь от профессора, позвонишь мне сам. С улицы. Ты понял?

– Чего тут не понять! Ты уж совсем меня за дебила держишь! – обиделся Влад.

– Не забудешь?

– Если забуду, звони мне сам!

– Не могу. Я не знаю, в какой момент ты будешь на улице. А домой тебе звонить нельзя! У тебя микрофоны повсюду, забыл? Они должны исправно передавать звуки твоей жизни: ты ходишь, ты кашляешь, чихаешь, смотришь телик – не знаю, пукаешь, наконец! Но никак не звонок твоего нового сотового! Они не должны догадаться, что ты завел новый мобильный. Я понятно объясняю?

– Вот холера! Достал ты меня со своими вопросами!

– Влад, ты не забудешь?

– Иди ты…

Алексей и пошел, и вернулся домой как раз вовремя: Александра изволила пробудиться. Она даже успела принять душ и теперь пила свой утренний кофе.

– Саша, – налетел на нее Кис с порога, – мне нужна «утка» в прессе! Поможешь?

Саша замахала на него руками:

– Эй, эй, полегче! Во-первых, где утренний поцелуй? Во-вторых, меня нельзя кантовать с утра!

Алексей сбавил темп, выдал причитающийся утренний поцелуй, налил себе тоже кофе, умыкнул у Александры тост с сыром и сел напротив за столик.

– Значит, так. Мне нужно пропустить где-нибудь информацию о том, что Управление по борьбе с организованной преступностью начинает расследование по левой утечке алмазов с разработок.

– С каких?

– Не знаю, – пришлось признаться Алексею. – Всех. Какую-нибудь чушь типа: «Ущерб государству от незаконной торговли алмазами… Планируется усилить контроль за учетом камней на шахтах…» Ну, ты сама придумаешь, ты же у меня гений журналистики!

– Ага, поэтому ты меня и эксплуатируешь нещадно!

– Сашка, мне очень нужно…

– Хочешь посмотреть на реакцию? А если они к журналисту придут? Я не хочу подставлять ребят!

– Не придут, – убежденно заявил Кис. – Не посмеют. Если они решат, что это правда, то им негоже светиться. А если решат, что это утка, то тем более! Поймут, что крючок для них. Надеюсь, что они не идиоты, чтобы на этот крючок попасться.

– Ты уверен?

– Практически да.

– Практически? – подняла Саша брови.

– Хорошо. Если придут, так пусть твой журналист скажет, что информацию ему слили из ГУБОПа! Сомневаюсь, что они пойдут проверять в логово к волку.

Александра покачала головой… Но пообещала. И Кис с чувством выполненного долга завалился наконец спать.

Люля проснулась поздно. Солнце нещадно било в окно. Она распахнула его. Воздух одуряюще пах весной. Люля потянулась, чувствуя во всем теле негу и радость. Словно в ней тоже бродили соки, как в деревьях под окном…

Артем, вспомнила она. Это его энергия бродит в ее венах…

Она улыбнулась и закружилась по комнате, полы ночной рубашки вздулись вокруг ее ног колоколом. Все будет хорошо. Все обязательно будет хорошо! Ее теперь не будут убивать – Артем сказал, что не будут! Славка оценил ее новые разработки, и теперь она будет жить и работать! А не готовиться каждый день к смерти! Слышишь, Владька? Я жива! Ты рад?

Счастье существовать, счастье жить бурлило в ее крови. Накружившись, она упала на кровать с блаженной улыбкой. Она себя чувствовала, как тяжелый больной после кризиса в тот первый день, когда у него прорезается наконец аппетит. Да! У нее появился аппетит к жизни!

Она хотела бежать к Артему, обнять его и прошептать слова благодарности ему на ухо. Она даже двинулась из комнаты…

И остановилась. Только сейчас до нее дошла вся беспардонная суть ее благодарности. Что она скажет ему? «Спасибо, что ты позволил мне использовать тебя, как лекарство»? А дальше что? Она ведь прочтет в его взгляде: «А дальше что?»

А дальше – ничего… «Будем друзьями… Мы провели эту ночь вместе, но это не повод, чтобы стать любовниками… Потому что я в тебя не влюблена… Потому что ты дал мне силы любить Владьку… Не убиваться по нему, а просто любить его дальше, любить его всегда…»

Любить всю жизнь, разговаривать с ним, забыв, что его нет, потому что другого такого собеседника у нее нет и не будет никогда… Потому что даже оттуда, где обитает сейчас его душа, он говорит с ней, он смотрит на нее, он любит ее оттуда…

Хорошее настроение как рукой сняло. Она чувствовала себя безмерно виноватой перед Артемом. Она у него в долгу… И отдать свой долг не сможет. И если он подумал… Если он ждет…

Если он ждет, если он подумал, что отныне они все ночи будут проводить вместе…

Боже! Какими словами она станет ему объяснять… Как она выдержит его взгляд?!

Убитая этими мыслями, она поплелась в ванную. Артем сейчас наверняка спит, на вахту заступил Дениска. И у нее есть время до вечера, чтобы найти слова…

Но она ошибалась. У нее не было времени до вечера. Выйдя из ванной с тюрбаном полотенца на голове, она обнаружила в своей спальне Артема. В спальне, откуда он ушел несколько часов назад. В спальне, где стены еще резонировали от его хриплого стона. В спальне, где простыни еще хранили его пот, его тепло и запах.

Внутри у нее все сжалось в противный комок. Артем пришел к ней по праву их отношений … Сейчас придется объяснять ему, что отношений у них нет, несмотря на проведенную вместе ночь… Боже, как скверно чувствовала она себя! Какой скверной чувствовала она себя…

Она стояла на пороге ванной с глупой, неискренней, напряженной улыбкой.

– Артем… – заговорила Люля, проклиная фальшивую сладость в своем голосе. – Я хочу сказать тебе…

Артем рывком встал, подошел к ней близко-близко и заключил ее в свои руки, крепко прижав ее к себе. Он склонил лицо к ее волосам и прошептал: «Ничего не говори, пожалуйста, ничего!»

…А она уже ничего и не говорила. Все слова улетучились, пропали, растаяли. В его руках было хорошо и надежно. Ни о чем не хотелось думать. Она больше не чувствовала себя виноватой, глупой и безнравственной, она себя чувствовала в его руках живой.

Она прижалась к его груди щекой; его тепло грело ее.

– Люля… Меня отзывают.

Она не поняла, о чем он. Она подняла порозовевшее лицо к нему.

– Меня отзывает фирма. Я им нужен. Мне придется уехать.

ЧТО?!

– Почему?! А как же я? Они не имеют права!

– С тобой останется Денис. Мальчик стал неплохо соображать, уверяю тебя. Последние события его сильно тряханули. Я его проинструктировал… Ты можешь на него положиться. К тому же я не думаю, что ты сейчас рискуешь новыми покушениями… Но если ты боишься, фирма пришлет тебе другого охранника.

– Но почему не ты?!

– Там у них одно сложное дело… Я им нужен. Меня отзывают.

Люля отстранилась. Он говорил неправду. Она ему не верила. Он просто хотел уйти от нее.

– Ну что ж…

Она отодвинулась, и он разжал руки.

– Когда ты уезжаешь?

– Только вещи соберу. Минут через пятнадцать.

Прямо сейчас? Через пятнадцать минут? Он спасается бегством? От нее?

– Хорошо, – сухо произнесла она. – Дай мне переодеться. Я выйду попрощаться с тобой.

Артем повернулся и вышел из ее спальни. Ни одного лишнего жеста, ни одного лишнего взгляда, ни одного лишнего слова.

Как только за ним закрылась дверь, Люля набрала номер его агентства. И через пять минут убедилась в том, что никто Артема не отзывал. Это он сам – сам! – позвонил рано утром в агентство и сказал, что его услуги Люле больше не нужны!!!

– А что, вы против? – спросил ее мужской голос на том конце провода, учуяв ее сомнения.

Люля заверила, что она не против. И что Артем все правильно изложил.

…Иными словами, он все понял. Он все почувствовал сам – все то, что собиралась сказать ему Люля… И разрешил сложную ситуацию на свой лад. Он не хотел навязываться. Он не хотел услышать ее объяснения. Гордый, он поторопился уйти первым.

Браво! Она его недооценила! Какой тонкий, какой умный, ну надо же! Как ловко избежал он неловкой ситуации! Как ловко избавил Люлю от тяжелых объяснений! Как ловко он избавился от них сам…

Злые слезы навернулись на глаза. Слезы обиды, задетого самолюбия и… И еще чего-то… Сожаления?

Никаких сожалений! Артем молодец, он все правильно понял, он все правильно решил, он молодец.

Через пятнадцать минут она прохладно поцеловала его в щеку и вежливо помахала ему с крыльца, когда его джип выезжал за ворота.

Дениска жевал что-то на кухне. Не глядя на него, Люля поднялась наверх, плотно закрыла за собой дверь и бросилась на кровать. Где пролежала без слез, без сна и без мыслей до вечера.