Анна Владимирская - Предчувствие смерти
— Мам, давай купим шарпея!
Но Вера была неумолима.
— Ты ведь хотела спаниеля? Значит, ищем именно его.
— Вон, смотрите… — Кирилл с высоты своих двух метров углядел человека в дальнем ряду рынка. На руках у него сидел длинноухий щенок с уморительной шоколадной мордочкой.
— Ура! Хочу этого! — завопила Ольга. Дeйcтвитeльнo, равнодушно смотреть на щенка спаниеля было невозможно. Он распространял вокруг себя волну умиления мощностью в десяток баллов. Но и тут доктор Лученко не проявила излишней поспешности. Она поинтересовалась у продавца, неопределенного возраста мужчины:
— Это кто, мальчик или девочка?
— Девочка, — с улыбкой ответил торговец.
— Ну пусть будет девочка! — умоляюще сложила ладони дочка.
— А мальчик у вас есть? — Вера шла к намеченной цели, не меняя своих решений.
Еще накануне она позвонила одному знакомому и получила несколько дельных практических советов на тему того, как правильно покупать собаку. Продавец покопался в своей обширной сумке и достал щенка снежно-белого окраса, с ушками цвета топленого молока. Большие карие глаза, словно две крупные вишни, обрамляли пушистые длинные ресницы. Ольга протянула к нему руки, взяла щенка, прижала его к щеке и, как завороженная, прошептала: «Мой! Моя собачка!»
— О! Правда, это то, что мы искали? — радостно спросил Кирилл, протянув к щенку руку и погладив белый лобик с рисунком серебристой звездочки из нежного пушка.
— Правда, — облегченно вздохнула Вера. Ей щенок тоже понравился, но она решила все же следовать советам своего знакомого. — Скажите, а как он писает?
— Очень хорошо! — бойко отрапортовал тот.
И, словно в доказательство его слов, щенок, прямо в Олиных руках, выпустил длинную желтую струю. Все рассмеялись. Вера спросила:
— Сколько?
— Пятьдесят баксов.
— Сорок.
— Это ж рынок, уступи, друг, — встрял Кирилл, а Вера быстро добавила, глядя в недовольную физиономию продавца:
— Я вам помогу избавиться от застарелого гайморита.
— С чего вы взяли?.. — спросил мужчина ошарашенно и немного отстранился, при этом его брови поползли к короткому ежику волос.
— Это очевидно, — деловито отмахнулась Лученко. — Смотрите на мою руку! — Она держала свою ладонь перед лицом заводчика. — Что вы чувствуете?
— Не знаю…
— Подождите… А так?
— Тепло… Очень тепло и приятно. Господи! Я носом могу дышать! Надо же! — Отчуждение сменилось облегчением, он смотрел на Веру с недоверием и благодарностью.
— У вас сейчас на несколько часов наступит улучшение, подсушились носовые пазухи и прошла головная боль. Но это лишь временное облегчение, гайморит нужно лечить настойчиво и терпеливо. Сразу он не лечится. И вы правильно не соглашаетесь делать прокол, в вашем случае он только повредит.
— А как вы узнали про прокол? — Продавец спаниелей вытаращился на Веру, как ребенок на фокусника.
— Если вы по-настоящему хотите избавиться от гайморита, то каждый день по нескольку раз дышите паром зеленой петрушки. Круто заварите и дышите. Недели через две, если будете регулярно это делать, гайморит вас оставит в покое.
— Но как… — продолжал попытки что-то выяснить продавец.
— Я доктор, — коротко объяснила Вера.
— Доктор… Хотите, я вам подберу щенка с самой лучшей родословной и бесплатно? Вы не представляете, как я замучился с этими постоянными головными болями и вечно забитым носом. Вы просто меня воскресили! Я же теперь дышу как нормальный человек. Спасибо вам! Ну что, возьмете элитного щенка? Припас для знакомых, но лучше отдам вам.
— Нет, нам не нужна родословная, нам нужен друг, и мы его уже нашли. А что касается бесплатного, то бесплатный сыр только в мышеловке. Вы просто уступите нам, и будем квиты.
— Договорились, берите за сорок, — согласился благодарный собачник.
Когда они трамваем возвращались домой с птичьего рынка, Кирилл тихонько спросил у будущей тещи:
— А для чего нужно было, чтоб щенок пописал?
— Если у него здоровые почки, он должен хорошо справлять свои естественные надобности, это был своеобразный тест на здоровую урологию. Тем более на дворе зима. Могли застудить щенка, — терпеливо объяснила Вера Алексеевна.
А Оля, бережно державшая щеночка под теплой курткой, сказала;
— Заметь, ма, он уже не спрашивает, как ты делаешь эти фокусы. Привыкает к моей гениальной маме. Правда, Кирюша, по сравнению с мамой Дэвид Копперфилд отдыхает?
— Доча, ты меня слишком рекламируешь.
— А я как раз хотел в очередной раз спросить у мамы Веры, как она это делает. Просто для разгону начал про щенка, — смутился Кирилл.
Вера, довольная покупкой и радостным румянцем на Олиных щеках, рассмеялась.
— Ну, раз ты такой тактичный, объясню. У продавца так называемое «аденоидное» лицо: приоткрытый рот, припухшие крылья носа, на переносице глубокие морщины от постоянных головных болей, кроме того, говорит он в нос. Так что все признаки гайморита налицо, и никакого фокуса тут нет. Вот посидите в кабинете с мое, понаблюдайте больных-страждущих, тоже будете фокус-никами.
— Нет уж, спасибо, мы лучше на компьютере. А про то, что ему предлагали сделать прокол, как вы узнали?
— Ну, врачи-отоларингологи очень часто предлагают при гайморите сделать прокол. Эта средневековая пыточная процедура дает временное улучшение, обеспечивая отток всей той гадости, что скапливается в носовых и лобных пазухах. Но стоит человеку простыть, и у него все начинается по новой.
— Прикинь! У меня в детстве тоже был гайморит, и мама не позволила сделать мне прокол, помнишь, мамця?
— Я не верю в такие инквизиторские методы. А верю в простую народную медицину. Олю я тогда петрушкой вылечила, вот и ему посоветовала.
— Смотрите, — прервала их Оля, — он угрелся и заснул! Какой хоро-о-оший!
Так в семье Лученко появился щенок — еще один ребенок. Конечно, Оля уже через несколько дней заныла, как тяжело ей вставать ночью, когда щенок скулит. Как неохота ей тащиться в клинику, чтобы делать ему прививки. И особенно тяжко вставать рано утром. Вера, зная свою сплюшу-дочь, была к этому готова, к тому же ей было интересно гулять со щенком и наблюдать за его забавными повадками. Вот только подобрать ему имя оказалось немыслимо трудным делом. Тишка, Джек — банально, Робби, как хотела его назвать Оля, фанатка Робби Уильямса, — слишком претенциозно. Даже Вера не могла остановиться ни на одном варианте. Вариант Кирилла — Обжора — всерьез не воспринимался.
Пока его называли Малыш. Но вскоре имя нашлось само собой. Вера испекла яблочный пирог лля посиделок с двумя своими закадычными подружками. Примерно за час до их прихода она вынула из плиты дымящийся ароматом противень и отправилась в свою комнату переодеться. А дверь на кухню закрыть забыла. Когда пришли подружки — Даша Сотникова, директор рекламного агентства, и Лида Завьялова, актриса одного из ведущих театров города, — всем троим нашлось о чем поговорить, и о пироге Вера некоторое время вообще не вспоминала. А когда поднялась идти за угощением, какой-то странный звук привлек ее внимание. Звук был такой, словно рухнул мешок картошки. «Что бы это могло быть?» — гадала Вера по пути на кухню.
— Боженьки мои! — только и смогла воскликнуть она, всплеснув руками.
Яблочный пирог был почти съеден. На противне осталась жалкая треть. Недалеко от стола с виноватым видом сидел щенок абсолютно круглой формы. Он только что свалился с табуретки, на которой стоял задними лапами, поедая оставленное на столе вкусненькое. Шарообразное тельце при виде хозяйки весело замотало хвостиком.
На вопль Веры сбежались подружки и домочадцы.
— Что случилось? — спросила Даша, но, увидев остатки пирога и виноватую мордочку щенка, поняла все без объяснений и засмеялась. Подруги поддержали ее, некоторое время всем было ужасно весело. Но потом Даша подняла маленького обжору на руки и с тревогой спросила Веру:
— Посмотри, как он разъелся. Это ему не повредит? Ведь он же щенок, а не взрослая собака. Верунь! Как бы заворота кишок не было!
— Ма! Нужно вызвать ветеринара, а то он что-то грустный! — Ольга озабоченно трогала щенка в Дашиных руках.
— Обожрался и хочет спать, — констатировала свекровь Веры недовольно, стреляя по сторонам маленькими глазками, и добавила: — Его нужно как следует выпороть, как нашкодившего кота! А то, понимаешь, повадился пироги жрать!
Зинаида Григорьевна была такого роста, когда неясно, то ли она маломерок, то ли лилипутка, — какая-то карликовая свекровь. Вере она казалась зашитой в дерюжку почтовой посылкой, где чернильным карандашом нацарапаны адрес и фамилия с инициалами. Скорее всего, ничего по-настоящему ценного в этой посылке нет, просто адрес указан неправильный или что-то с инициалами не так. Кто-то что-то перепутал. Вот она и пылится на почте; квадратная, дерюжная, кондовая. Да и недовольна постоянно… Но Вера ухитрялась и с ней не ссориться.
