Кирилл Казанцев - Народная диверсия
– Ничего себе! – восхитился Саша. – Паш, а как ты это выяснил?
– Я сразу понял, что «темные силы», ведьмы и тому подобная белиберда здесь ни при чем. Осмотрел внимательно комнату, облазал все закутки у потерпевшей и нашел ртуть. И все подтвердилось! Соседка та потом еще призналась в сердцах на допросе, что не только ревновала мужа к моей потерпевшей, но и хотела одним выстрелом двух зайцев убить: и на тот свет соперницу отправить вместе с дочкой, и комнатой их завладеть. Вот так-то! А ты говоришь: дух, призрак, мистика...
– Да-а, – только и смог протянуть Саша, почесав затылок.
– Так что копаем дальше и сегодня-завтра берем этого писаку-журналюгу. Чиркни-ка ему повесточку...
* * *Владимир, придя домой, заварил себе крепкий чай и сел обдумать положение дел. Он чувствовал в душе тревогу и, поскольку интуиция практически никогда не подводила его, напрягся. Сейчас в ментовке его проверяли, это было точно. Проверяли его дееспособность, а значит, его подозревают. Следователь не дурак, он запустил в него дыроколом совсем не от нечего делать. И ведь Володя чуть-чуть не схватил его левой рукой! В какую-то миллионную долю секунды он почувствовал, что делать этого нельзя, и уклонился от летящего в голову предмета. Какое разочарование было написано на лице следователя, не того, молодого, а другого, постарше, пульнувшего в него этим самым дыроколом!
Нет, ребята, не на того вы напали. Это вам не троечник-недоучка, Строгач прошел хорошую школу жизни. Выйдя из кабинета следователей, он не побежал на радостях вприпрыжку к выходу, а, оглядевшись и убедившись, что в коридоре никого нет, прислонил ухо к двери. Конечно, он услышал не все, но обрывки фраз, долетевших до него, сказали о многом. «...Так что Строгов, Паша, не врет: рука у него, похоже, и вправду серьезно болит, раз он из-за нее такую вонь терпит. И дырокол ты разбил зря...» – сказал младший из следователей.
Володя услышал шаги. Кажется, кто-то ходил там, в кабинете. Потом раздался голос второго следователя, старшего, который и вел с ним так называемую беседу: «Да черт с ним, с дыроколом. Зато я проверил эту версию с друзьями... Но ты слышал, что сказал Строгов? Угорцев младший погиб, он сам это видел, так что в этом вопросе ошибки быть не может. А насчет мистики...». Дальше все пошло неразборчиво.
Да, опростоволосились следаки, и сами виноваты в этом. Но он выяснил главное: они подозревали в делах, творящихся на стройплощадке, друзей Матвея. Хм, а рассуждали они правильно. Интересно, Ивана тоже будут проверять? Он взял мобильник и набрал номер Широкова.
– Командир, я только что из ментовки. Слушай, что мне сейчас следаки устроили...
Иван выслушал его внимательно.
– Спасибо, что предупредил, Строгач. Теперь, если меня вызовут в ментовку, приеду туда в инвалидном кресле и надену на голову строительную каску. А то от этих бешеных ментов не знаешь, чего и ожидать. Дадут по башке какой-нибудь пишущей машинкой, лечись потом... Тебе, как, помощь на хуторе не нужна?
– Пока нет, управляюсь сам. Главное достигнуто: строительство дач приостановлено. Как у тебя дела?
– Дом строится.
– Ты там обзаведись на всякий случай документами на покупку кирпича и блоков...
– Кого учишь, разведка? Уже сообразил. Все бумаги в порядке, будь спок!
– Ну, тогда давай! До связи...
Так, кому еще позвонить? Лиде. Как она там устроилась, интересно? Он набрал ее номер и теперь слушал приятную мелодию и думал о том, что как-то все-таки некрасиво с ней получилось. Он виноват перед ней, в самом деле, и она права. Ведь он обещал ей, что в отпуск они поедут вдвоем, и она долго мозолила глаза начальнице, выбивая себе место в графике. И вот теперь она одна на море, а он здесь отвоевывает хутор. Любая на ее месте обиделась бы...
Мелодия закончилась. Лида так и не взяла трубу. Значит, все-таки сильно обиделась и не хочет с ним разговаривать. Или пошла, допустим, искупаться в море, а мобильник оставила в номере гостиницы. Да, может быть и такое. Интересно, где она там остановилась? Хоть бы догадалась сама позвонить. Обиды обидами, но уезжать в такую даль и пропадать тоже нельзя. Теперь он будет за нее волноваться.
Владимир налил себе еще один стакан чая. Нет, что-то все-таки у него неспокойно на душе. Какое-то предчувствие чего-то нехорошего. От утреннего приподнятого настроения не осталось и следа. А может, это из-за ментов?.. Да нет, даже не из-за них. Что же тогда? Почему так неспокойно на душе? Перед его взором мгновенно встал хутор. Да, это оттуда идет какой-то сигнал беды. Черт! Этого еще не хватало!
Владимир взял телефон и набрал номер Угорцева-старшего. Тот ответил не сразу, должно быть, возился во дворе.
– Да, слушаю! – крикнул Арсений Матвеевич в трубку, словно боясь, что Владимир его не услышит.
– Здравствуйте. Как у вас дела?
Хуторянин во всех подробностях рассказал Володе, как приехавший из города следователь расспрашивал о его сыне и что он ему рассказал. Володя не стал говорить, что ему тоже пришлось побеседовать со следователем практически о том же. Пожалуй, стоит съездить сегодня к Угорцевым, подумал он, хотя бы для собственного спокойствия. Там он расскажет и о своем визите в ментовку. Но сначала – позвонить Богоборцеву, он должен быть в курсе.
Валерий выслушал его внимательно, уточнив кое-что парой вопросов.
– Володь, будь спокоен: им тебе предъявить нечего, иначе ты давно бы сидел в предвариловке. А проверочку они тебе нехилую устроили: не побоялись, что попадут в голову. Конечно, ты бы отделался только шишкой, на сам факт...
– Слушай, Валерий, я хочу сейчас съездить на хутор.
– Да, думаю, это будет нелишне. Звякнешь мне потом, расскажешь новости.
Владимир отодвинул недопитый стакан с чаем на середину стола и пошел в комнату одеваться...
* * *По дороге на хутор он заехал на заправку, залил в бак двадцать литров бензина, потом купил в ближайшем гастрономе сладостей и дорогой сорт чая. Он приехал на Озерный уже после обеда, в самую жару. Татьяна Семеновна открыла калитку и, как всегда, обрадовалась ему:
– Володя, здравствуй! А Арсений Матвеевич с Мишкой ушли на озеро купаться. Да ты проходи в дом-то...
Но он отказался, сославшись на то, что жарко и он тоже с удовольствием искупается. Тем более что плавки уже были на нем. Он оставил машину у ворот дома Угорцевых, разулся и пошел на берег босиком. На песочке он увидел загорающего Арсения Матвеевича, Мишку-дурачка и даже Дашу с Кириллом. Мужчины были в семейных трусах, не заморачиваясь эстетическими соображениями; Кирилл купался, Даша сидела в тени под деревом.
– О! Да тут народа, как на море в разгар сезона! – вместо приветствия закричал Владимир.
– Строгач!.. Володя!.. Привет! – обрадовались ему все.
Мишка тоже обрадовался Володе, как старому знакомому, подбежал к нему, спросил:
– Ты уже приехал? В войнушку играть будем?
– Конечно, будем. Только за этим и перся сюда шестьдесят километров, чтобы с тобой в войнушку поиграть.
– Плавать будем? – снова спросил Мишка радостно.
– Обязательно!
Владимир стал раздеваться.
– А ты что не купаешься? – спросил он Дашу, продолжавшую сидеть в тени под деревом.
Она даже не загорала, была в ситцевом красном сарафанчике, только сандалии сбросила. Они лежали рядом с ней на песке, старенькие, какие-то детские, без каблука.
– У меня купальника нет, – пожала плечами девушка.
– Что же ты раньше не сказала, когда в город ездили? Сходили бы в магазин, купили тебе купальник...
Володе показалось, что Даша даже покраснела при этих словах. Во всяком случае, она отвернулась и промолчала.
– Наши женщины в купальниках не купаются, – пояснил Арсений Матвеевич. – Они тогда на озеро ходят, когда мужиков здесь нет. Зачем им купальники? Вон моя Татьяна Семеновна рано утром сходила да поплавала здесь, пока никого не было. А когда мы отсюда уйдем, она опять пойдет и искупается. И Даша так же...
– У вас здесь, значит, как в бане: мужское время, женское время? – догадался Володя.
– Да, у нас так, – кивнул Арсений Матвеевич.
– Ну, что, Строгач? Наперегонки? – подмигнул Кирилл, увидев, что друг его уже разделся и остался в одних плавках.
– Легко!
Кирилл, разбежавшись, бросился в воду и поплыл стилем брасс. Он слышал, как Владимир тоже бросился в воду и теперь плывет за ним следом. На берегу что-то кричал от радости Мишка, Арсений Матвеевич, кажется, тоже кричал...
Они доплыли до противоположного берега одновременно. Владимир обошел Кирилла, но ненамного, тот практически не отставал от него. «Ну, сейчас я тебя сделаю! – подумал Владимир. – Сейчас ты выдохнешься, а я на обратном пути поднажму». Тренировки по многоборью не прошли для него даром. Он действительно прибавил темп, заметил краем глаза, что Кирилл отстает.
– Давай, Володя!.. Давай, Кирилл! – кричали на берегу.
