Юрий Кузнецов - Холодная сталь
Я более или менее был спокоен за свою семью – жену и сына. Мне удалось через Мохова устроить все так, что они получали ежемесячную материальную помощь. Сын, я так думал, матери ничего обо мне не говорил. После завершения операции я намеревался встретиться с женой и подробно рассказать ей о том, почему я так долго числился в погибших.
Так что за свою семью я в данную минуту был спокоен. Ни жену, ни сына никто не мог заподозрить в том, что они приходятся мне близкими, и в голову какого-нибудь Клина не придет мысль шантажировать ими, если Драков заподозрит меня в двойной игре.
Поэтому эти тылы меня не беспокоили.
Другое дело – Людмила Петровна. Ситуация складывалась так, что жизнь ее начинала все больше и больше зависеть от меня. Вот уж чего еще недавно я даже предположить не мог!
У меня еще не было точного плана, как можно безболезненно вывести Людмилу Петровну из скверной истории с арестом мужа, конфискацией имущества, общественным скандалом. Одно ясно: мне надо ее подготовить, ввести в курс дела, как сказал бы Мохов. Для этого я должен иметь возможность встречаться с ней, потому что придется ее постепенно готовить. Но как устроить сейчас хотя бы одно свидание? Если Клин заподозрит что-то, беды не миновать.
Единственный выход – сделать так, чтобы Драков поручил мне охранять дом, а Клина приставил к себе.
Но как вывести Дракова на такое решение?
Задачка, скажем, не из простых.
Помог случай. Так очень часто бывает – ломаешь голову, строишь планы, а жизнь подбросит простейший вариант.
Я вез Дракова в загородный дом. Уже стало темнеть, Я ехал по шоссе с включенными фарами.
Драков сидел позади меня и непривычно молчал. Обычно в таких ситуациях он в машине любил поговорить. Мы же не после рыбалки возвращались!.. И я думаю, что это было единственное время, когда он имел возможность прощупать меня снова и снова. Какое-то внутреннее недоверие всегда сидело в нем. Он, видимо, и сам себе не мог объяснить – почему, но все ему хотелось нечто еще узнать обо мне сверх того, что он уже знал.
Едем, к примеру, о погоде говорим, а он вдруг спросит:
– Ты где был в восемьдесят третьем году?
И надо было хорошенько помнить свою легенду, чтобы не ляпнуть правду. У него возникали совершенно неожиданные и каверзные вопросы. Он все копался и копался в моей биографии. Надоел! Но я ему отвечал четко, как школьник, который однажды вызубрил уроки. Причем Драков мог один и тот же вопрос задать через неделю. И мне всегда надо было помнить, как я прежде отвечал. Нет, легенду я не спутал бы. Привычка профессионала. Но и заученно отвечать нельзя было. Это вызвало б сомнения.
А на этот раз Драков почему-то молчал.
Когда подъехали к дому, Клин отворил ворота. Я въехал во двор и остановился перед гаражом.
Драков не торопился выходить из машины и сидел все так же задумчиво. Я тоже оставался на месте. Я никогда не выскакивал и не распахивал шефу дверцу. Он это однажды понял, и от меня такого не требовал. Он ценил меня за то, что со мной ему было спокойно за собственную жизнь. А уж дверцу-то он как-нибудь и сам откроет.
Клин запер ворота и неуверенно приблизился к автомобилю, полусогнувшись глянул сквозь боковое стекло в лицо хозяина. Как верный пес.
Драков жестом попросил его сесть, показав пальцем на сиденье рядом со мной. Клин обежал машину и уселся, уставясь на шефа с каким-то торжественно-подобострастным выражением лица. Он чувствовал, что предстоит серьезный и секретный разговор.
– Появился тип один, – сказал будто бы с ленцой Драков.
Мол, дело пустяшное, но он вынужден на это тратить свое драгоценное время.
– Лишний тип, – добавил он после хорошо поставленной паузы.
Мы сидели, догадываясь, куда он клонит.
– Знал меня по Москве, – дал еще информацию Драков.
– Из органов? – поинтересовался Клин.
– Да нет! Просто проныра-журналист, – будто плюнул Драков. – Развелось их! Говнюков!
– Это уж точно, – кивнул Клин, – развелось.
– Надо ему помочь, – сказал Драков.
– Чем? – решил и я подать голос.
– Точку поставить в его статье, – усмехнулся Драков. – А то расписался больно! От него вони будет – задохнешься.
– Понятное дело, – согласился Клин. – Данные?
– Займется им Чума, – коротко сказал Драков. Час от часу не легче! Это чтобы я пошел убивать журналиста? Ну уж нет!
Спасибо тебе, дорогой шеф, за такую ласку и доверие… Надо как-то выкрутиться…
– Значит, я? – посмотрел я на Клина. – Дело житейское. Могем.
Я бросил фразу так небрежно, словно мне предлагали зубы почистить.
– Остановился, конечно, в гостинице?
– Это надо выяснить. Я его увидел случайно. На презентации. Чуть не столкнулись носом к носу.
– Фамилия? – поинтересовался я с деловым видом.
– Саватеев или Савитеев там… Я присвистнул.
– Что такое? – насторожился шеф.
– Зовут – Евгением? – уточнил я.
– Вроде, да, – ответил Драков. – Ты его знаешь?
– Я-то не очень, да вот он меня помнит.
– Это как понять?
Я придумывал на ходу. Теперь надо было срочно подыскать случай, о котором Драков знал бы.
– Помните, я рассказывал…
Что же я рассказывал? Какой случай? Давай, думай… Ага, есть, годится.
– Ну, как судили меня. Он все торчал в зале. Репортажики строчил. Читал я их. Бойко царапает. Даже с юмором. Меня назвал – «бестия с лицом праведника».
– Думаешь, тот самый? Зовут его вроде иначе… Шеф стал вспоминать. Я, естественно, не знал, кто такой этот журналист и как его зовут. Евгений – первое имя, что пришло мне в голову.
– Может, и иначе, – кивнул я. – Но подписывался – Евг. Саватеев. У меня даже одно время эти газеты хранились. Можно их сейчас в библиотеке поднять.
Главное, с уверенностью напустить тумана. В библиотеку Драков не полезет. Дураков нет.
– Думаешь, узнает? – обалдело спросил Клин.
– Как пить дать, – ответил я твердо. – По его подсчетам, я должен быть за колючей проволокой. Отматываю только начало срока. Увидит, завопит, как сирена, на весь город. Придется не выходить на прямую. Подстеречь где-нибудь.
– Если он тебя знает, рискованно вообще крутиться возле, – рассудил мудрый шеф, которого я за эти слова готов был даже обнять. – Малейший промах с твоей стороны – и ты засветился. Не надо подбрасывать приманку.
– Да я сработаю чисто, – уверенно произнес я. – Лучше было бы выйти на него. Сказать, что есть интересный материал. Посидеть за бутылкой. Какой русский не любит выпить! А потом… Найдут на улице холодненького. И водочный аромат витает над ним. Чисто!..
– Прямо поэт ты, Чума! «Витает». «Аромат»… А план все же толковый. Как считаешь, Клин?
Направление мыслей у моего умного шефа было правильным. Я этим обстоятельством очень даже был тронут. Поэтому живо запротестовал:
– При чем тут Клин? Уж позвольте лучше мне! Очень мне охота этого писаку угомонить. Я как вспомню его опусы, так мне сразу до того тошно становится! «Чудовище без ума и сердца». Это он обо мне. Будет он судить о моем разуме своими куриными мозгами! В моей жизни без ума не выкрутишься из сложной ситуации. Очень мне обидно было… И эти еще разные паскудные слова… Так что у меня личные счеты. А Клин может лишь испортить дело.
– Как это я испорчу? – задело Клина, и он заерепенился.
– Тут дело тонкое!
– Хочешь сказать…
– Да ничего я не хочу сказать.
– Я не глупей тебя, – как индюк, надулся Клин.
– Глупей не глупей, а чувствую – не справишься.
– Да пошел ты…
– Тихо! – прикрикнул Драков. – Охота мне вас, мудаков, слушать! Вот что, Клин. – Драков принял окончательное решение, голос его сразу стал властным и уверенным. – Будешь действовать по плану Чумы. Скажешь по телефону, что дело приватное.
– Какое? Приветное?
– Не дури! Скажешь, мол, надо встретиться без свидетелей. Как управишься, смывайся на время из города.
Драков, не попрощавшись, вышел из машины. Я остался наедине с Клином.
– Ну, вот, – недовольно проворчал Клин. – Всегда так. До конца не договорит – сиди и гадай.
– Чего ты не понял?
– Дежурство оставить, что ли? – он кивнул на дом.
– Хозяин не любит тянуть.
– Прямо сейчас отправляться в город?
– Я думаю, что он именно этого и хотел. Но ты можешь отказаться. Я говорю – с этим делом запросто управлюсь.
– Ты сказал – отказаться?
– Ну да!
Клина разобрал смех.
– Плохо ты знаешь хозяина! Попробуй откажись!
– Тогда мотай в город. Ищи, вынюхивай, интересуйся.
– Ты заменишь меня тут?
Я пожал плечами и бросил небрежно:
– Не очень это кстати. Дела у меня на сегодняшний вечер намечены. Но другого пути нет. Не оставлять-то дом без охраны!
– Ладно. Тогда я погнал. Линяю.
Вскоре он укатил на своей машине. Тачку шефа я поставил в гараж и направился в дом.
Хозяин поднялся на второй этаж. Там была и Людмила Петровна. Подошла служанка Нюра и вопросительно уставилась на меня.
