Владимир Колычев - Вольному – воля
Кривонос слушал внимательно, кивал: интересно ему было. Особенно понравилось ему, что Маринка сама убила и закопала своего настоящего мужа.
– Да, подфартило твоему Тихону, – кивнул он. – И баба готовая, и ксива...
– Сука он, – в сердцах сказал Ленька.
– Чего? Бабу твою увел?
Он мог бы признаться, что да. Но выставлять себя терпилой не хотелось. Да и не хорошо это, подельников на срам выставлять...
– Да нет, Маринку я сам ему отдал. Попользовался и отдал. А сука он, потому что работать хочет, ну, в поле, на тракторе пахать... Он же блатной, ему западло вкалывать... Это Маринка его ссучила. Не захотел он со мной ехать...
– А зачем ему в пустоту ехать, когда ему с твоей Маринкой в кайф... А ты сам тоже вроде бы блатной?
– А то...
– А говоришь, что в промзоне вас туманом накрыло. Что ты в промзоне делал? Лес валил?..
– Я?! Лес валил?! Ты что, в натуре, я же в отрицаловке...
– В сучьем племени ты был, а не в отрицаловке...
– Да нет!..
Договорить Ленька не успел. Кривонос снова ударил его кулаком в живот, а когда он сложился пополам, добавил коленкой в нос. Ленька снова умылся кровью.
– Я же тебе говорил, сучара, не надо мне брехать, – злобно просипел Кривонос.
– Я не сучара...
– Да мне вообще-то до фонаря, пахал ты в зоне или нет. А здесь ты ведешь себя как фуфлыжник... Как фуфлыжник... Еще раз просвистишь, я тебя конкретно за фуфло спрошу, ты меня понял?
– Понял.
– Тогда живи... Водяра есть?
– Да, Маринка первачка подогнала. Честь по чести в дорогу отправили...
– Ну и хрен с ними! – подобрел Кривонос. – У них своя свадьба, у нас своя... Мы на днях делюгу провернули, сейчас отдыхаем. Пока лето, на природе оттягиваться будем. То, что палатки у тебя, это в тему, братан. Чудик сейчас за мясом в деревню сгоняет, и за водкой. Гулять будем...
Бивуак разбили в лесу, на маленькой, не видимой с дороги полянке, недалеко от реки. Чудика заслали в ближайшее село, откуда он привез не только водку и жратву, но и двух колхозных девок – обе некрасивые, зато сисястые как на подбор.
– Не хило ты, братан, зачудил, – похвалил Чудика Кривонос.
Но девки смотрели на парня без одобрения, настороженно.
– Ты говорил, что вас двое, а вас – четверо, – испуганно протараторила одна, с маленькими глазками, конопатая.
– А ты где работаешь, на ферме? – презрительно ухмыльнулся Тополь.
– Ты откуда знаешь?
– Да по тебе видно... Сколько у тебя на ферме коров?
– Много...
– И ты всех разом доишь. Не надорвалась?
– Нет.
– И здесь не надорвешься. Как зовут?
– Ася.
– Меня доить будешь, Ася. Я сначала травки пожую, то есть водочки, а потом ты меня сдоишь, лады?
– Я не знаю...
Доярки уже жалели о том, что повелись на уловку Чудика. Не нравилось им здесь.
– Что-что? – хищно сощурился Тополь.
– Не знаю...
Ударил он не сильно, но пощечина прозвучала звонко.
– А сейчас знаешь?
– Все сделаю, только не бейте...
– А ты чего молчишь? – спросил Зубодер, надвинувшись на вторую девку, краснощекую, с утиным носом и пухлыми губками. – Как зовут?
– Роза.
– Тоже на ферме работаешь?
– Нет, – испуганно мотнула та головой. – Я в техникуме, на каникулах я...
– А учишься на кого? На проститутку?
– Нет!
– А у нас здесь на проституток учат. Практику проходить будешь!
– Я... Я не проститутка...
– Точно? И давать не будешь?
– Нет.
Зубодер пощечинами разбрасываться не стал. Он ударил кулаком, в челюсть, да так, что девушка упала.
– Так будешь давать?
– Да.
– А говоришь, что не проститутка, – ухмыльнулся Кривонос. – Давай, бабье, поляну накрывать будем...
Шашлык готовили под водку. К тому времени, как мясо подали к столу, половина была уже съедена и все пацаны были под градусом. И девки не отставали от них – и пили как сапожники, и дымили как паровозы.
Первым в кусты в обнимку с Аськой ушел Тополь, за ним оприходовал Розу Кривонос. Зубодер тоже получил свое – сначала от одной, затем от другой.
Водка закончилась, перешли на самогон. Пьяный Ленька лежал на траве, опустив голову Розе на колени, он ощущал себя самым крутым пацаном на свете. И хоть сейчас готов был отправиться на дело.
– А кого вы в этом раз на гоп-стоп взяли? – спросил он, обращаясь к Тополю.
Тот не ответил, зато не стал молчать Чудик.
– Да семья была, на юга ехали, под Ростовом в лесок заехали, до ветру. Мальчики налево, девочки направо... Мужик бузить начал, так Тополь его монтировкой... Тетку надо было жахнуть, классная, жаль, времени не было... Сто сорок штук везли, рыжье...
– Мужика сильно уделали?
– Ну, мочканули... Стараемся без жмуров работать, но не всегда получается... По-любому, не слабо наработали...
– Обмыть дело надо.
– А мы что, по-твоему, делаем? – деловито усмехнулся Чудик.
– Поговорили, бакланы? – жестко спросил Кривонос.
– Ну да, – кивнул Зубодер. – Должен же я знать, на что подписываюсь...
– На мокрое ты подписался. И жмуры сейчас будут...
Кривонос пустил в ход и кулаки, и ноги. Сначала избил Леньку, затем переключился на Чудика.
– Ну вы, уроды, вас чо, за базаром следить не учили?.. Ну это – сука, – показал он на Зубодера. – А ты, Чудик, я же из тебя человека делаю. Я! А ты какого беса метлой метешь?..
– Извини, брат! – размазывая по лицу кровь и слезы, взмолился Чудик.
Для острастки Кривонос пнул его ногой в живот и вперил в Леньку лютый, залитый водкой, взгляд.
– А ты, баран! Ты чо, не видишь, телки с нами? Ты чего им уши греешь?
– Так они же свои, никому ничего... Да, бабы, никому ничего не скажете? – с сомнением глядя на притухших девок, спросил Зубодер.
– Никому, – кивнула Роза.
– Да мы ничего и не поняли, – добавила Ася.
– А ты понял? – взглядом надавил на Леньку Кривонос.
– Понял...
Он действительно все понял. Отошел в сторонку от костра, в темноту, снял шнурок с ботинка. Он знал, что делать, и не ломал голову над тем, с кого начать. Да и какая девкам разница, кто из них умрет первой...
Ленька начал с Аси. Подошел к ней сзади, набросил на шею удавку... Сам виноват, и сам же свою ошибку исправит...
Глава 15
Не думал Ролан, что заколоть свинью окажется так сложно. Вроде бы людей убивал без всякого зазрения совести, а тут какая-то хавронья – казалось бы, что ему стоит всадить нож в сердце. Но нет, задрожала рука...
– Что же ты так? – удивилась Марина.
– Да жалко...
Отпущенная свинья с визгом носился по загону. Да и не визг это был, а самый настоящий плач.
– Думаешь, мне не жалко? Еще как жалко. Так ведь судьба у нее такая.
– Может, пусть еще поживет?
– Нет, свой вес она уже наела, пора... Говорят, ты за убийство сидел. Неужели человека убить легче?
– Говорят?! – нахмурился Ролан. – Это кто такое говорит?
– Ленька говорил... – сказала она и отвела глаза в сторону.
– Ну, ну, продолжай, что он там еще наплел?
– Говорил, что ты наемным убийцей был...
Увы, но Ленька говорил правду. Именно поэтому и взбесился Ролан.
– Свинья он, этот Ленька!
И тут его осенило. Он представил на миг, что по загону носится Ленька, и этого хватило, чтобы решиться.
Марина была хорошей хозяйкой, в загоне было относительно чисто, поэтому Ролан не измазался в дерьме, заваливая на бок пойманную свинью. Где сердце у жирной бедняжки, он знал, нож длинный, острый как шило, крепко сидит в руке...
Хавронья взвизгнула, дернулась и затихла.
– Ну вот и все, – смахивая слезу, сказала Марина.
– Если бы все, – буркнул Ролан.
Ему больше нравилось работать в поле. Привык он к этому делу за последние две недели. А убивать и разделывать животных не по нраву. Но делать нечего. Тушу нужно было как можно быстрее осмолить, освежевать, разделать...
Хавронья весила о-го-го, сала и мяса хватило бы на две обычных туши.
– Да мы за год столько не съедим, – заметил Ролан.
– А мы в поселок все свезем, рынок там, продадим...
– Шутишь? Это сколько справок собрать надо. А санэпидемнадзор, а ветеринарная инспекция?.. Да и за прилавком я не хочу маячить...
– А ты и не будешь маячить. Есть человек, он наше мясо на реализацию возьмет, без всяких справок. Он знает, что мясо у нас хорошее и вкусное...
– Как скажешь...
А мясо действительно было вкусным. Пока Ролан готовил к завтрашнему выезду старенький внедорожник «Форд» с кузовом, Марина наготовила колбас, налепила пельменей. Вечером накрыла стол в доме, а когда дети легли спать, уединилась с Роланом в спальне.
День был трудным, но Ролан назвал бы его привычно тяжелым. Он уже привык уставать до чертиков, как привык получать удовольствие по ночам, чтобы назавтра встать бодрым и полным сил. Тяжелая трудовая жизнь нравилась ему все больше и больше...
* * *Дима вскочил на ноги, едва только Аврора коснулась его плеча. Утро, и ему пора уже покинуть ее постель. Егорка мог зайти в спальню или Вика забежать. Им вовсе не обязательно знать, что их мама спит с телохранителем. А то, что Алик может быть в курсе, ее мало волновало. Она взрослая и самостоятельная женщина, и с кем хочет, с тем и спит. А сам Дима совершенно не зависит от Алика, он сам по себе, и при ней...
