Татьяна Полякова - Караоке для дамы с собачкой

— Ищем, — кивнул Артем. — А вот найдем ли… Хозяина его шлепнули. Если у Стрельцова рыльце в пушку и он с благословения Филиппова избавился от Лики, самое время пуститься в бега. Хозяина нет, и вступиться за него некому. Если он ее не убивал, все равно лучше где-то отсидеться и выждать, что за винегрет здесь получится. Знаешь, о чем я сегодня думал?

— Ну…

— Я лет пять на лыжах не катался. Каждый год собираюсь, не получается. Сколько всего хорошего мимо проходит, бежит время, а у нас все трупы, трупы…

— Иди работать к Лялину, — отрезала я. — И катайся на лыжах.

— И пойду. Вот получу подполковника и со спокойной душой…

— Вешняков, — вздохнула я. — Слыхал пословицу: «Горбатого могила исправит»?

— Так это про тебя, — отмахнулся он. — Я-то здесь при чем?

Я отвезла Вешнякова домой, а сама отправилась в Ромашково, хотелось проверить, не появлялся ли там шофер Филиппова накануне смерти Лики. Вешняков к этой моей идее отнесся прохладно, всех соседей уже опрашивали и ничего интересного не узнали, народ там не любопытный. Я тоже не надеялась на удачу, скорее просто не хотела возвращаться в свою квартиру. После сегодняшнего происшествия она казалась мне неуютной.

В Ромашкове меня встретили неласково, в трех домах дали от ворот поворот, еще в двух говорили весьма неохотно.

Совершенно не к месту я вспомнила Тагаева. Что он там болтал о том, что я хочу свалить вину одного человека на другого? Ничего подобного, я просто хочу разобраться.

Возвращаясь к машине, я позвонила Вешнякову.

— Скажи, друг милый, фотография Стрельцова у тебя есть?

— Ну, — невнятно промычал он, из чего я заключила, что человек ужинает.

— Надо показать ее в новостях. Лучше сегодня. Черт, сегодня не успеем.

— А пожрать мне сегодня можно? — разозлился Вешняков.

— Приятного аппетита. Ладно, я на телевидение позвоню утром и договорюсь. Желательно, чтобы фотография походила на оригинал.

— Я его сам сфотографирую, — продолжил злиться Артем.

Я ласково простилась с ним, нажала на кнопку, чтобы отключить сигнализацию, и тут выяснилось, что я забыла поставить машину на сигнализацию. Со мной такое случается сплошь и рядом. Посоветовав себе быть внимательнее, я устроилась в кабине, решив, что моя невнимательность происходит оттого, что не очень-то я дорожу своей собственностью. Вот если бы тачку я купила на свои кровные, заработанные тяжким трудом, небось… Но тут некто ухватил меня за шею, применив бойцовский захват, и прижал к сиденью. Я попыталась взглянуть в зеркало, но этого у меня не получилось. Сердце скакнуло вниз и осталось там.

— Где он? — сурово спросил мужской голос, точнее рыкнул, причем совсем рядом с ухом. Я невольно скривилась. Хватку малость ослабили, и я смогла говорить.

— Если вы хотите услышать вразумительный ответ, уточните.

— Где Лукьянов? — еще больше посуровел парень. Черт, как же я забыла о шустрых ребятах на джипе? Им надоело тратить время попусту, и они решили поторопить меня.

— С чего вы взяли, будто мне известно, где он? — спросила я, очень надеясь, что мой голос не дрожит.

— Отвечай на вопрос, сука. А будешь…

— Спокойно, — попросила я. Просьба относилась в основном к самой себе, тут, главное, не терять присутствия духа и быть максимально убедительной. — Если не ошибаюсь, мы с вами из одной команды. Сверни вы мне шею ненароком, вряд ли Деду это понравится. — Я совершенно не была уверена в правоте своих слов, но попытка не пытка.

— Плевать я хотел… — презрительно фыркнул парень, но шею все-таки отпустил.

Я повертела головой, заглянула в зеркало и увидела пренеприятную рожу. Можно было сказать, что мы знакомы, раз совсем недавно он одарил меня зажигалкой, сидя в джипе возле моего дома.

— Так с чего вы взяли, будто мне известно, где он? — вежливо спросила я.

— Он твой любовник.

— Точно. Был. Довольно давно. Мы не сошлись во мнениях по ряду ключевых вопросов. И я пообещала, что, если он здесь появится, я его пристрелю. Лукьянов серьезно отнесся к моим словам.

— Почему я должен тебе верить? — спросил парень все еще зло, но уже спокойнее.

— Если не веришь, так я с этим ничего поделать не могу. Зато я знаю, что он поверил. Ищите его в другом месте. Если хочешь знать мое мнение, так он давно отсюда смылся. Что ему здесь делать, скажи на милость? Но если вы все-таки его найдете, передайте от меня привет. Я бы с удовольствием станцевала на его морде.

— Серьезно? — с заметным интересом хмыкнул парень. — И чем он тебя допек? Бабу другую завел, а ты узнала?

— Я не ревнива. Лукьянов ваш — сволочь. А я сволочей не люблю.

— А чего же тогда с ним трахалась?

— По глупости. Поверила, что он принц из сказки, а он киллер из Москвы. Мама, я летчика люблю… — отчаянно заголосила я.

— Чего ты орешь? — разозлился парень, хотя и до того добрым не выглядел.

— Нервничаю, — покаялась я.

— Значит, вину за собой знаешь, — глубокомысленно изрек этот придурок.

— Я без вины нервничаю. Тебя боюсь. Свернешь башку, а я ни сном ни духом. Обидно. Девушка еще молодая, пожить хочу.

— Вот что, красавица, — сурово заговорил он, однако то, что я теперь красавица, а не сука, меня воодушевило. — Держи номер, телефона, это мой мобильный. Если он вдруг объявится, весточку пришлет или что, сразу звони. И помни, я с тебя глаз не спущу. И если ты мне здесь по ушам ездила, то красота твоя сильно пострадает. Я уж постараюсь, чтоб от красоты ничего не осталось, без носа да без ушей особо подолом не пометешь. Поняла? И никакой Дед тебе не поможет.

— Спасибо, что поверили и не нанесли увечий, — очень серьезно ответила я.

Он ненадолго уставился в зеркало, где отражалась моя физиономия, но при всем желании придраться ко мне не мог, вид у меня был благодарный до идиотизма.

— Пожалуйста, — буркнул он и полез из машины.

Я рванула с места, как ошпаренная. Не могу сказать, что я была особенно напугана, не первый раз меня пугали и, боюсь, не в последний, если господь еще даст пожить, но разозлилась я здорово. Сразу и не сообразишь, на кого больше: на себя, на Деда с его хитрыми ходами, на Лукьянова… Меньше всего досталось мордастому, хоть он и старался больше всех. Идиот, что с него взять. А вот что за умник стоит за всем этим…

В крайнем раздражении и злости я не заметила, как оказалась возле дома. Загнала машину в гараж, вошла в гостиную и устроилась на диване рядом с Сашкой.

— Один придурок грозился оставить меня без ушей, — пожаловалась я. — Как тебе это нравится? Хороша же я буду… Пожалуй, он малость погорячился, как бы ему самому не остаться без жизненно важных органов. Как думаешь, стоит наябедничать Деду? Или обойдусь? Старый змей скроит несчастную физиономию и посоветует отправиться к теплому морю. А путного все равно ничего не скажет. Значит, перебьемся.

Пока я болтала с Сашкой, зазвонил мобильный. Я бросила его на консоли в холле, теперь решала, подойти или нет. Здравый смысл велел затаиться, но глупость, как всегда, победила.

Стеная и охая, я поднялась с дивана. И направилась в холл, очень рассчитывая, что кому-то надоест звонить. Не тут-то было.

— Слушаю, — отозвалась я со вздохом.

— Это я, — сказал Лукьянов.

Мне потребовалось полминуты, чтобы отдышаться, но и тогда я предпочла оказаться поближе к дивану. В ногах, как известно, правды нет, особенно в такой ситуации.

— Удивлена? — спросил он.

— Не очень, — ответила я.

— Мне нужна твоя помощь. — Я хохотнула, а он продолжил:

— Считаешь, что я спятил?

— Нет, но симптомы есть.

— Я ее не убивал, — заявил он.

— Допустим. И что?

— Надо поговорить. Сможешь сейчас подъехать к своей Ритке? Дверь на чердак в ее подъезде будет открыта.

— А ты не боишься… — Договорить я не успела.

— Не боюсь, — ответил Лукьянов. — Так ты придешь?

— Ты, должно быть, знаешь, что меня пасут?

— Потому и назначаю тебе встречу на чердаке, а не в ресторане.

Он отключился, а я отбросила мобильный в сторону, потерла лицо руками и задумалась. Лукьянов вроде бы не сомневался, что я прибегу по первому его зову. А я прибегу? Сердце-то как стучит… вот черт. Ладно, человек имеет право на то, чтобы его выслушали.

— Ты только себе не ври, — сказала я вслух и поморщилась. — Поехали к Ритке, — позвала я Сашку. — Тебе же нравится ходить в гости.

Я надела куртку, подхватила Сашку на руки и пошла к машине. На душе у меня было скверно, опять пошел снег, мокрый, надоедливый, он растекался по асфальту грязной жижей. Дворники монотонно поскрипывали, и тоска такая, хоть волком вой. Джип в зеркале я не видела, но это не значит, что ребятишки не пасутся где-то рядом. Что ж, я еду со своей собакой к подруге. Какой-то придурок до смерти меня перепугал, и я просто боюсь оставаться одна в квартире.

Я въехала во двор Риткиного дома и с облегчением отметила, что в ее окнах горит свет. Впрочем, Ритка домоседка, а в такую погоду и вовсе носа из дома не высунет без особой на то нужды. Бросила машину возле подъезда и направилась к дверям. Никто следом за мной во дворе не появился. Неужто на слово поверили? Вряд ли. Хотя моя история выглядит вполне правдиво, особенно если они потрудились проверить ее.