Владимир Колычев - Раненый зверь

— Э-э… — Потрясенный Пончик мотал головой.

— Хочешь встать рядом?

— Не-ет!

— Я тебя понимаю, брат, — хищно усмехнулся Маркел. — Страшно. Да и зачем тебе это, да?..

Пончик словно чумной кивнул. Действительно, зачем ему кого-то убивать, если у него есть для этого спецы?

— Я все понимаю. Но ты уже не можешь отказаться… Давай, брат, пиф-паф, и все дела. Или встанешь рядом.

Пончик тяжко вздохнул, перекрестился, взял пистолет, и сразу же, почти не целясь, выстрелил. Попал точно в голову. Гога умер практически мгновенно.

— Вот и все, а ты боялся, — ухмыльнулся Маркел.

Пончик дрожащей рукой протянул ему пистолет, но Маркел покачал головой.

— Да, да, все правильно… — Пончик достал из кармана носовой платок, тщательно протер ствол и бросил его на труп.

— Я смотрю, ты большой знаток по огнестрелам? — спросил Маркел.

— Не знаток.

— Не надо прибедняться…

Маркел повернулся к покойнику спиной и направился к машине, увлекая за собой Пончика. И Сингапур со свитой последовал за ними.

— Чего ты колотишься, брат? Боишься, что ментам тебя сдадут?

— Не боюсь… — промямлил Пончик.

— Боишься. Не доверяешь ты нашим пацанам.

— А им можно доверять?

Маркел пожал плечами. Сам он уже никому в этой жизни не доверял. Пончик хоть и выглядел как овца, на самом деле такой же битый волк.

— Не бойся, Гогу так похоронят, что никто его не найдет. И никто не узнает, где могилка его. За исключением тех, кто хоронить будет. Там всего трое. Дать их координаты? — вроде как в шутку, но серьезным тоном спросил Маркел.

— Зачем?

— Девочек им своих организуешь. Раз-два, и нет пацанов.

Это Маркел велел Пончику провести работу с его шлюхами. Логика проста: если девка согласна продавать себя, то и человека ей за деньги убить не проблема. И ведь нашлись такие… Пончик увалень только с виду, на самом деле хватка у него железная. Он и девочек выявил, и работу с ними провел. Эти девочки решали проблемы с неугодными. Заместитель мэра скончался от инфаркта, когда занимался сексом с одной из них, начальник РОВД Восточного округа умер через неделю после встречи с другой. И похищения эти девочки помогали организовывать, и просто несчастные случаи.

Ни Шафран про киллеров-девочек не знал, ни Туляк, поэтому и не смогли они уберечься от их смертельных объятий.

— Чтобы я сам по себе? Да ни за что! Вот если команду дашь…

— Юра, ты даже не представляешь, как я тебя ценю! — Маркел обнял Пончика за плечи. — Что бы я без тебя делал… Скоро Пашу Каменева сюда привезем, сам лично прострелишь ему голову!

— Я?! — Пончик испуганно шарахнулся в сторону.

— А почему он до сих пор жив?

— Э-э… Ну, сначала нужно узнать, что это за фирма такая…

— А разве Аллочка не узнала?

— Информация не совсем полная.

— Хватит. И с Камнем хватит. Я надеюсь, она не облажается.

По случаю своего освобождения Маркел собрал пацанов, закрылся с ними в сауне. Пончик организовал девочек, среди которых нашлась одна особа, отдаленно похожая на Оксану. Тогда-то и родилась у Маркела блестящая идея.

Аллочка не была киллером, но Пончик ее уговорил. Денег ей пообещал и повышение по службе. Дескать, хватит самой лохматиться, пора ей девочек выставлять. Он предложил ей стать «мамкой» в элитном борделе, и она согласилась. Аллочка должна была совратить Пашу и травануть его. Яд у нее для этого был. Но Маркел хотел использовать ее по максимуму. Он хотел знать, кто должен был возглавить фирму «Гранит» после смерти Каменева. С этим человеком он и собирался договориться. Схема простая, как дважды два. Паша отходит в мир иной, а Маркел забирает его фирму со всей клиентской базой. Он собирался оставить все как есть, ну разве что стоимость охранных услуг поднять.

Аллочка узнала, кому больше всего доверяет Павел. Более того, она скопировала штатно-должностной список фирмы со всеми объектами и постами. Она сделала все как надо, осталась последняя мелочь. И если вдруг Аллочка не сможет поставить точку в конце никчемной жизни Паши Каменева, отвечать придется Пончику. Он занимался этой сучкой, с него и спрос.

Милый взгляд, нежная улыбка, глубокий вырез на пышной груди, короткая в обтяжку юбка. Алла шла, легко и грациозно покачивая бедрами, чашечка кофе на подносе, пирожное на блюдечке.

Она возбуждала, даже пьянила своим очарованием, но до Оксаны ей далеко. Ну так ничего сверхъестественного Павел от нее и не ждал. Ему нужен был только секс, который дополнял тихую и спокойную жизнь с Любой. Но сейчас ему некогда. Надо ехать на новый объект, смотреть, что там да как… Да и не хотелось ему каждый день, как это было с Оксаной.

— Сначала кофе, — загадочно улыбнулась Аллочка. — А то остынет.

Ей нужны были премиальные, и она готова была хоть по нескольку раз в день.

— Некогда мне, — покачал он головой. — Поэтому только кофе.

— Ну, я могла бы во время. — Она со смаком облизнула сочные губки.

— Я быстро, — он взял кружку, поднес ее к губам.

— А я еще быстрей!

Девушка выглядела так аппетитно, что от волнения у него вдруг перехватило в горле. Он поставил чашечку на стол, даже не отхлебнув от нее.

— Ну, одно другому не мешает… — Одной рукой она подала Павлу чашечку, а другой полезла в штаны.

В это время в кабинет зашел Пантелей. Павел дернулся, кофе пролился ему на сорочку.

— Ничего, есть другая рубашка, — улыбнулась Алла. — А кофе я заварю свежий.

Она мило глянула на Пантелея и, качая бедрами, вышла из кабинета.

— Производственное совещание? — усмехнулся он, глянув ей вслед.

Павел промолчал. Он мог бы поддержать шутливый разговор, сказать, что с Аллой у него намечалась пятиминутка, но судачить — не в его духе. К тому же Алла — его женщина. Хоть она и шлюха, но в общественное пользование он ее не сдавал.

— И у меня совещание было, — усаживаясь за стол, сказал Пантелей.

Каких-то полгода назад он был на краю — запущенный, неухоженный, без жилья и средств к существованию. Он уже почти спился, когда Павел взял его к себе. За эти полгода Пантелей очень изменился. Холеный он сейчас, лощеный, но, главное, в нем появилась уверенность в себе. И смысл жизни теперь есть.

— С кем?

— С Маркелом, — как о чем-то будничном сказал Пантелей.

— С кем?!

— Маркел предложил мне твое место.

— Ты это серьезно?

— Абсолютно… Я сказал, что подумаю. Но не сказал, что мы с тобой будем думать вместе.

— И пришел ко мне, чтобы мы подумали вместе?

— Да. Маркел сказал, что тебя уже нет.

— Здесь я.

— Да, но он говорил о тебе в прошедшем времени. Как будто ты уже покойник, хотя ты живой.

— Тебя это удивляет? — Павел завороженно смотрел на Пантелея.

Может, он пришел к нему с повинной из чистых побуждений, а может, у него за пазухой камень.

— Нет, не удивляет, но напрягает. Покушения на тебя вроде бы не было, а снайпер может промазать…

— Какой еще снайпер?

— Гипотетический. Я тут с одним человеком разговаривал. Ходят слухи, что Шафрана девка траванула. И с Туляком та же песня. И тот с проституткой был, и другой. Шафран умер не сразу. Он был еще жив, но уже, считай, покойник. И Маркел считал его покойником. И тебя покойником считает. К чему бы это? Алла тебе кофе подает.

— И что? — спросил Павел, холодея от дурного предчувствия.

— Соврал мне Полосов, не работала у него Алла. За свою шкуру испугался, поэтому соврал. Подъезжали к нему, сказали, что говорить… Засланный казачок она, эта Алла, вот что я тебе скажу…

— Пусти! — донесся из приемной возглас.

— Ну вот, уже слинять собралась, — поднимаясь со своего места, сказал Пантелей. — Не переживай, там за ней смотрят.

Он вышел из кабинета и вернулся с Аллой, которую держал за руки Слава.

— Пусти! — пискнула она, мотая низко опущенной головой.

Пантелей взял со стола ополовиненную чашку с остывающим кофе и подал Алле.

— Пей!

— Не хочу!

Пантелей подал знак, и Слава, пальцами обхватив щеки, приоткрыл ей рот. Алла подняла ноги, повиснув у него на руках.

Павел смотрел на нее, не чувствуя под собой ног. Что, если Алла поила его отравленным кофе каждый день? Тот же стрихнин в малых дозах, постепенно накапливаясь в организме, мог вызвать смерть, которую можно было бы выдать за естественную.

— Не надо! Нет!.. — простонала девушка, отчаянно мотая головой.

— А чего так?

— Это не я! Я не хотела, меня заставили!

— Кофе отравлен?

— Да.

— Что там? — встревоженно глянув на Павла, спросил Пантелей.

— Не знаю. Что мне дали, то и всыпала. Сказали, что не сразу будет…

— Только сейчас всыпала?

— Да!

— А раньше?

— Нет. Мне только вчера сказали.