Эхо ненависти - Виталий Михайлович Егоров
Но счастье не бывает вечным – наступили сумерки.
– Все, закругляемся, – завершил сказочный для Соколова день Богдан. – Давайте выпьем за нашего друга Сергея. Завтра он уезжает отсюда, но я надеюсь, что он вернется обратно.
Последние слова он произнес, многозначительно поглядывая на Ганну.
«Дорогой Богдан, ты так хочешь добра девушке, твоей подчиненной! – думал сыщик, слушая местного оперативника. – Все это ты говоришь искренне, от чистого сердца. Я сделаю все возможное, чтобы Ганна была счастливой».
Богдан, указав пальцем на Андрея, приказал:
– Отвези Сергея и Ганну по домам, а сам возвращайся. Мы тут еще посидим.
«Спасибо, Богдан, ты читаешь мои мысли, – мысленно поблагодарил он местного оперативника. – Чувствуешь мое желание уединиться с девушкой перед прощанием».
Андрей высадил пару возле гостиницы. Оставшись в темноте наедине с девушкой сыщик, осыпая свою любимую поцелуями, шепнул ей на ушко:
– Не хочу с тобой расставаться никогда, ты мне очень нравишься. Ганна, пойдем в гостиницу, посидим, поговорим – мне надо многое тебе сказать…
«Черт, куда я ее приглашаю, там же сосед по номеру!» – запоздало подумал он с досадой.
Девушка, словно угадав его мысли, шепнула в ответ:
– Пойдем лучше ко мне. Только не шуми, а то проснется мама.
Оказалось, Ганна жила в частном доме. Когда влюбленные подошли к воротам, девушка приложила палец к губам и шепнула:
– Не говори громко и следуй за мной. Мама спит чутко.
Вскоре они очутились в каком-то помещении, как потом понял оперативник, во флигеле. В темноте они ощупью добрались до дивана и оказались в объятиях любви…
Влюбленные так и не уснули до утра. В шесть часов Ганна, нежно поцеловав своего избранника, шепнула:
– Иди в гостиницу, соберись. В восемь мы с Андреем заедем за тобой.
Поцеловав ее в ответ, Соколов тихо вышел за ворота и направился в гостиницу.
Сосед еще спал. Таракана на столе не было видно, Соколов стал собираться. Архипов проснулся и спросонья поинтересовался:
– Где ты был, Сергей? Уже утро…
– Погулял с друзьями, – слукавил оперативник. – Допили ту горилку, что осталась со вчерашнего дня. Николай Петрович, вы были правы – «Нафтуся» мне помогла, похмелье сняло как рукой.
– Знаю, знаю! – рассмеялся сосед, окончательно просыпаясь. – «Нафтуся» – великое дело! Не раз ее опробовал на себе.
Соколов, видя в соседе порядочного, интеллигентного человека, решил перед ним открыться:
– Николай Петрович, я влюбился в местную девушку. Посоветуйте, если можете, как мне уговорить ее переехать ко мне в Якутию?
– Тут два варианта, – оживленно стал делиться своим опытом Архипов. – Первый: если она тебя полюбила, то никаких особых уговоров не нужно – она сама поедет за тобой. Украинки такие – легки на подъем. Второй вариант – заманить ее большой зарплатой. Здесь, почти как и везде, депрессивный регион, хорошую работу найти трудно, люди за свои труды получают копейки. Многие уезжают из Украины на заработки в северные районы страны. Поверь мне – я сам иркутянин, а жена украинка.
– Значит, первый вариант – мы любим друг друга, – решил сыщик.
– Но это же прекрасно, – одобрительно отозвался сосед. – Здешние девушки отличаются особой красотой, да и характером покладистые, так что, молодой человек, тебе несказанно повезло.
– Но есть одна загвоздка. Я женат, – признался сыщик.
– Так зачем мне все это рассказываешь? – удивленно пожал плечами Архипов и укорил сыщика: – Хочешь разбить сердце жене и этой несчастной девушке? Надо быть ответственным в своих поступках, молодой человек.
– Мы с женой давно уже не живем семейной жизнью, – оправдался сыщик. – Будем разводиться.
– Вот как разведешься, тогда и приглашай свою ненаглядную к себе. А раньше – никак, не по-человечески все это.
– Понял, спасибо за совет, – поблагодарил сыщик Архипова. – Я тоже так думал.
– Вот и молодец, правильно подумал, – одобрительно кивнул мужчина и, вспомнив о чем-то, сообщил:
– Хозяин-то умер.
– Кто?! – оторопел сыщик.
– Таракан, – улыбнулся сосед. – Вечером пришел, а он лежит на столе мертвый. Похоронил достойно – в горшочке из-под цветов.
– Царство ему небесное, – рассмеялся сыщик. – Действительно, всегда встречал как хозяин. Жаль, что старик был одинок.
– Пусть будет одинок, – хохотнул Архипов. – Ты хочешь, чтобы по номеру бегали мириады тараканов?
7
Ровно в восемь во двор гостиницы заехали «Жигули», Андрей коротко посигналил, увидев через окно Соколова.
Ганна разместилась на заднем сиденье, сыщик, подсев к ней, поцеловал в щеку и спросил шепотом:
– Все нормально? Мама не ругала?
Она молча кивнула, мол, все в порядке, и прислонила голову к его плечу. Сыщик заметил, что она подчеркнуто грустна, даже улыбка, постоянно красившая ее милое лицо, исчезла куда-то, словно ее и не было никогда.
Вскоре их головы соединились, и сыщик, крепко сжимая руку своей любимой, закрыл глаза.
В десять они были уже во Львове, Соколов попросил водителя:
– Андрей, оставьте меня возле здания КГБ, а сами езжайте по своим делам. Встретимся там же, где расстались.
Михайличенко встретил его с усмешкой и, опережая события, изложил:
– В картотеке разыскиваемых преступников не нашли похожего человека. Наш эксперт-портретист целый день копался в архивах, но ничего путного не обнаружил. А что вы хотели? Дела сорокалетней давности, практически бесполезно что-то воссоздать.
– Аркадий Иванович, а я установил личность этого человека, – ошарашил комитетчика сыщик, выслушав его пространную речь до конца. – Поэтому попрошу поискать его в вашей картотеке по полным анкетным данным.
– Как это установили?! – опешил Михайличенко. – Кто он такой?!
– Помогло местное население, – усмехнулся Соколов. – А зовут его Кабалюк Тарас Фролович.
Покраснев от волнения, комитетчик протянул сыщику дрожащую руку:
– Дайте его данные, я сейчас проверю по картотеке.
Вскоре он вернулся с папкой в руке. Вид его был возбужденный, он отрывистым голосом спросил:
– Как его нашли?
– Я же говорю, что помогло местное население. Расклеили фотографии по всему Бориславу, одна бабушка опознала в нем своего племянника. Вы нашли его в вашей картотеке?
Комитетчик издалека помахал папкой:
– Вот его дело. На него выставлен сторожевой листок еще с сорок четвертого года.
– А можно одним глазом взглянуть на это дело?! –
