Чарльз Вильямс - Страх на побережье
Патрисия нервно закашлялась, с сомнением посмотрев на Рено.
— Но… Я не понимаю, Пит… Откуда ты знаешь, что это Гриффин?
— Помнишь, как он оборвал разглагольствования Шевлина под дурацким предлогом, что ему надо послушать мотор? Понимаешь, до сих пор Гриффин не знал, где был выброшен настоящий груз. Он только тогда и понял, о чем рассказывает лоцман, и тут же заставил его замолчать, пока мы с тобой еще ни о чем не догадались.
В следующий момент капитан Шевлин сказал бы, что все это случилось в ту же самую ночь, когда произошел взрыв на лодке. Теперь ты понимаешь, Пат?
— Да, — сказала она. Ее тихий голос задрожал от волнения. — Мы должны рассказать все это полиции.
Рено покачал головой:
— Мне очень жаль, Пат, но мы ровным счетом ничего не сможем доказать.
— Что же нам делать?
Он оперся на импровизированный костыль и встал, бледный от боли.
— Мы должны засветло добраться до этого четырнадцатого буя. Если это и в самом деле Гриффин, он будет там.
— Но может быть, все же следует подключить полицию?
— Нет. Они могут спугнуть его. — Он помолчал, потом тихо добавил:
— Пат, мне нужен Гриффин. Полиция получит его уже после меня.
Уже спустились сумерки, когда Рено и Патрисия наконец вышли к главному руслу протоки, неподалеку от кемпинга, и Рено, измученный и истекающий потом, рухнул на землю. Они шли мучительно медленно, с бесконечными остановками на отдых каждые двести или триста ярдов.
Костыль то и дело глубоко увязал в земле, и Рено пришлось обрезать штанины брюк и обмотать ими нижний конец костыля, чтобы получилось что-то вроде подушки. При каждом шаге лодыжку пронзала острая боль, она не отпускала, даже когда он не ступал на больную ногу. И лишь одна мысль билась в голове, заставляя делать все новые и новые шаги: «Мы опоздаем, мы придем слишком поздно».
Теперь они сидели на корточках, под защитой густого кустарника и в свете сгущающихся сумерек смотрели на протоку.
— Все же мы должны переплыть на ту сторону, — прошептала она.
— Я должен переплыть, — поправил он. — А ты, Пат, подождешь меня здесь.
— Но как ты собираешься плыть? Если ты оставишь костыль здесь, ты не сможешь передвигаться на том берегу.
— Я возьму его с собой, — ответил он.
Поднявшись на ноги, он с трудом сделал несколько шагов вдоль берега. Вскоре он нашел то, что искал, — кусок высохшего дерева, когда-то выброшенный на берег наводнением. Опустившись на четвереньки, он покатил его и столкнул в воду. Девушка помогла ему.
— Давай я с тобой, — умоляющим голосом попросила она.
— Нет, — коротко сказал он.
Теперь Рено действовал быстро. Сев на песок у самой воды, он положил костыль вдоль бревна, снял ботинки, связал их между собой с помощью шнурков и перебросил поперек. Затем снял ремень, обмотал его вокруг всей этой конструкции и сверху прикрепил свои часы.
Уже совсем стемнело. Время уходило. Он уже с трудом различал в сгустившейся темноте фигуру девушки. Отцепив револьвер от пояса, он протянул его Пат.
— Жди меня на этом месте, — тихо сказал он. — Сиди тихонько и не кури. Когда увидишь приближающуюся лодку, скорее всего, это буду я, но не верь, пока не услышишь мой голос и не узнаешь его. Если появится Истер, не пытайся отпугнуть его с помощью пистолета. Сразу стреляй.
Рено плыл медленно, отталкиваясь всего одной ногой, но зато мог остановиться и отдохнуть, держась за бревно. Когда он выбрался на берег, нога распухла и болела так, что ему не удалось надеть левый ботинок, и он просто зашвырнул его в сторону, заковыляв вдоль берега. Под деревьями было совсем темно, он то и дело натыкался на них, путался в густой траве и кустарнике.
Несколько раз споткнулся больной ногой, и резкая боль вызвала поток беззвучно посылаемых проклятий.
Гриффин, должно быть, уже ждал здесь. Рено чувствовал безумное желание бросить костыль и бежать бегом. Если только Гриффин найдет то, что искал, и улизнет, они уже никогда и ничего не смогут доказать. У них не было других улик, кроме той, что покоится на дне канала. Рено потерял счет времени и не знал, сколько минут или часов прошло до того момента, как он увидел на берегу огни кемпинга и здание ресторана.
Он продолжал держаться берега, пробираясь за домиками. Вокруг не встретилось ни единой души, когда он, хромая, добрался до пристани и на ощупь пошел к яликам. Он перебрал несколько, прежде чем нашел лодку, в которой были весла. Сесть в нее оказалось тоже делом не легким: ему пришлось заползать на скамью на четвереньках. Опять разболелась голова. Но когда он наконец уселся на сиденье и вытянул ноги, боль в лодыжке несколько поутихла. Он взял весла г оттолкнулся от берега.
Со стороны залива наползали низкие облака, закрывая звезды. Он едва различал темную массу деревьев по обеим берегам реки. Повинуясь сильным и уверенным взмахам весел, лодка обогнула поворот и миновала место, где протока отходила от канала. Тогда он подошел к берегу и тихо окликнул ее по имени.
— Я тут, Пит, — послышалось совсем близко.
Рено ткнулся в берег кормой. Девушка забралась в лодку и села, осторожно протягивая ему револьвер.
— Я высажу тебя на пристани, — сказал он. — Пойдешь вперед до первого автомобильного моста, у «Консула».
— Нет, — сказала она решительно. — Я пойду с тобой.
— Нет, ты не пойдешь. Это может быть опасно.
— Пожалуйста, Пит, — прошептала она. — Как ты не понимаешь? Я должна. Я не могу отпустить тебя одного. Мы занимаемся этим делом вместе.
Каждая минута грозила гибелью всему предприятию. Пока они спорили, уходило время. И вот, вопреки своему желанию, он согласился.
— О'кей, Пат, — сказал он и налег на весла, направляя лодку по протоке.
Они миновали старый туристский лагерь. Пот струился по его обнаженным плечам. Лодка повернула и прошла под мостом. Над ними проносились немногочисленные в этот час машины. Рено старался смотреть в сторону, чтобы не слепили их фары. Патрисия тихо сидела на корме, и в темноте он видел лишь бледное пятно ее лица. Стояла ничем не нарушаемая тишина, лишь слышался скрип уключин.
«Может быть, я ошибаюсь, — подумал он. — Может быть, Консул успел найти и вытащить свой груз до того, как Гриффин застрелил его. Но нет. На это у него не хватило бы времени. Истер сказал, что слышал выстрелы вскоре после того, как стемнело. Гриффин поджидал его. Со стороны Гриффина было очень глупо застрелить Консула прежде, чем тот привел его к месту, где он выбросил за борт груз. Но почти наверняка так все и произошло».
Кое-что в этой истории казалось абсолютно непостижимым. Один человек застрелил Консула, другой его похоронил, и ни один из них не знал о другом. Консул, вероятно, вывалился из лодки и поплыл к берегу, надеясь добраться до своей машины и поскорее найти какого-нибудь врача, и Гриффин не знал, что он мертв, пока на горизонте не появился Макхью. Он долгое время думал, что Мак работает на Консула, и понял, наконец, в чем дело, когда уже выдал себя. Он убил Мака и пытался убить миссис Конвей, так как знал, что если она наняла одного детектива, то наймет и других, если он не остановит ее.
Тем временем лодка приближалась к каналу.
— С этого момента ни звука. Пат, — прошептал он. — Не разговаривай и не двигайся. Если он здесь, то действует без света, а нам надо подойти как можно ближе, чтобы захватить его врасплох.
— Только будь осторожен, обещаешь? — взмолилась она.
Он подумал обо всем, что теперь зависело только от них. Если они проиграют… Он постарался избавиться от этой мысли и взвесил на ладони прикрепленный к поясу револьвер.
— Я буду осторожен, — мрачно пообещал он.
Они уже плыли по каналу, и впереди показался освещенный буй, мигающий в темноте.
Описав широкую дугу, они обогнули его и проскользнули к противоположному берегу, в спасительную темноту, куда не доходил свет. Теперь Рено греб медленно, настороженно прислушиваясь к каждому звуку.
Когда источник света остался позади, ярдах в ста или даже больше, Рено положил весла и задержал дыхание, прислушиваясь. До него не доносилось ни звука, за исключением слабого рокота драги, работающей где-то впереди. В темноте небо и вода сливались, и казалось, сговорились отрезать лодку от всего внешнего мира, оставив ее одну в черной пустоте, где не было ничего, кроме мигающего буя, свет которого еще можно было видеть краем глаза.
Рено ощутил внутри холод и пустоту. Вокруг — никого и ничего. Он, наверное, ошибся, или они вообще появились здесь слишком поздно. Гриффин, должно быть, явился сюда, едва стемнело, в поисках того, что было так ценно и стоило стольких жизней… Да, скорее всего, они упустили его. «Или, — подумал Рено, — ничего подобного вообще не происходило. Я сделал не правильные выводы, и все мои логические построения высосаны из пальца…»
Лодка слегка покачивалась. Ее медленно разворачивало едва заметное течение, и они опять увидели огни буя. Рено хотел было отвернуться, чтобы уберечь глаза от света, и вдруг застыл на месте, сердце у него екнуло от внезапного волнения.
