Ярослав Зуев - Месть. Все включено
– Давай прикончим штриха, – предложил Ногай. Выщелкнул из пистолета магазин, заменил полным.
– Ты его сначала найди, – засомневался Рыжий. – Здание, блин, здоровое.
– Я найду, – пообещал Ногай.
– Ты тут покарауль пока, а я с тыльной стороны посмотрю, что и как, – сказал Рыжий. Ногай пожал плечами. Рыжий скрылся за углом. Андрей слышал, как под его удаляющимися подошвами скрипит растревоженный керамзит. Десять минут, понадобившиеся Рыжему, чтобы обогнуть здание по периметру, показались Андрею часом.
– Окна первого этажа забиты досками, – сообщил Рыжий, появляясь с противоположной стороны. – Оттуда не выберется, это точно!
– Пошли, прикончим его! – стоял на своем Ногай.
– Не гони лошадей, – возразил Рыжий. – Лене надо доложить.
– Кишки выпустим, тогда и доложишь.
– Так не годится.
– А где рация?
Бандиты похлопали себя по карманам. Всплыло, что рация осталась в машине. Андрей вздохнул с облегчением. Это значительно упрощало дело.
– Чего делать? – осведомился Рыжий.
– Мочить гада. – Ногай отвалился от стены.
«Вот сволочь упорная», – решил Андрей, подбираясь.
– Стой у входа, – обронил Ногай, шагая в дверной проем. – Я его на тебя, как кролика, выгоню.
Андрей обернулся в поисках оружия, на глаза попалась штыковая лопата. Не Бог весть что, но лучше голых рук. Почувствовав себя увереннее, он выглянул на лестницу. Пока там было тихо. Спрятавшись за углом, Андрей принялся поджидать Ногая.
Он томился минут семь, может быть десять. Лестничные пролеты оставались безлюдными, только прибой рокотал вдалеке. Стало очевидным, что Ногай выбрал другую лестницу. Тогда Андрей в свою очередь поспешил наверх. Была мысль напасть на Рыжего, покуривавшего внизу, сидя на ступеньках. Однако, Бандура понятия не имел, где Ногай, это его здорово смущало. Стараясь ступать бесшумно, словно кот, он начал преодолевать этаж за этажом, покрываясь холодным потом от малейшего скрипа.
Чем выше он забирался, тем сильнее ощущался ветер, разгулявшийся над морским простором. Атакуя фасад долгостроя, ветер рассыпался сотнями сквозняков и шатался пустынными пролетами, хлопая дверями и заставляя Андрея буквально подпрыгивать. В каждом хлопке ему чудился выстрел.
Вскоре стало заметно светлее. Сказывалась высота. Потом он оказался в сумерках, потому что достиг технического этажа, за которым начиналась крыша. Дверь наружу напоминала бронированный люк батискафа. Петли прихватила ржавчина, и они заскрипели, подавшись с большим трудом. Андрей осторожно выглянул наружу. Солнце прошло зенит, тени начали расти, удлиняясь, будто живые. Молодой человек переступил порог. Под ногами захрустел рубероид, вздыбившийся во многих местах. Кое-где через швы пробились сорняки. А вот вид с крыши открывался потрясающий.
Близлежащие холмы словно пригнулись, кряжи Ялтинской Яйлы, казалось, подались навстречу Андрею. Море на горизонте выгнулось дугой. Вопли вечно голодных чаек теперь неслись снизу, из-за невысокого парапета, который строители, наверное, просто не успели обнести добротным стальным ограждением.
«Ух, и высота! – подумал Андрей. – Высотища. – Вместе с осознанием пришла противная слабость в коленях. – Похоже, не возьмут меня в высотники. – Мелькнуло еще, пока он озирался по сторонам. В общем-то, все было спокойно, если не считать ветра, тут, наверху, достигавшего силы урагана. – Не выходи на открытое пространство, – предостерег внутренний голос, но, он все равно побежал вперед. Крышу венчали три башенки, метра четыре в высоту, скрывающие, очевидно, лифтовые механизмы. Бурые от ржавчины треноги антенн и такие же рыжие лесенки по бокам придавали им сходство с боевыми рубками списанных на лом подводных лодок. Андрей направился к ближайшей, держа лопату наперевес, будто копье. Если бы его спросили, какую цель он преследует, то ответить бы оказалось нелегко. Такое случается сплошь и рядом, когда в крови переизбыток адреналина. Вы бежите, потому что бежите, вот и все. Он достиг угла и завернул за него, на полном ходу буквально врезавшись в Ногая. Они столкнулись, Ногай отшатнулся, чуть не выронив пистолет.
– Сука! – выкрикнул Ногай.
Андрей махнул лопатой, скорее инстинктивно, от испуга, попав Ногаю в скулу. Почти одновременно прогремел выстрел, его звук тотчас же отнесло ветром. Плечо Андрея пронзило огнем, однако, рука не утратила силы. Орудуя лопатой, словно штыком, Бандура сделал выпад. Ногай успел спустить курок во второй раз, пуля прожужжала над самым ухом Бандуры. В следующую секунду штык врезался Ногаю в живот с такой силой, что Бандура еле удержал черенок. Пистолет с глухим стуком упал на рубероид. Андрей опять замахнулся лопатой, обрушив ее на спину нырнувшего за пистолетом противника. Ногай упал на четвереньки, и Андрей ударил его ногой по ребрам. Ногай покатился, как сорвавшееся с эстакады бревно. Бандура рванул следом, вращая лопатой над головой. У самой кромки крыши Ногаю удалось вскочить на ноги. Он был ошеломлен, однако собирался бороться. Развязка наступила через секунду.
– Вторая подача! – завопил Андрей, со свистом рассекая лопатой воздух. Ногай отшатнулся, и его икры соприкоснулись с бордюром. Он потерял равновесие, нелепо замахал руками и исчез за срезом крыши. Пространство разорвал отчаянный вопль, оборвавшийся глухим шлепком внизу.
– Вот! – Андрей отбросил лопату, превратившуюся в орудие убийства, и убрал испарину со лба. – Вот так вот.
Осторожно подойдя к самому краю крыши, Андрей опустился на четвереньки, но, потом передумал и не стал смотреть вниз. Впрочем, в этом не было нужды. Минутой позже он разглядел крохотную фигуру Рыжего. «Милиционер» во все лопатки улепетывал к машине.
«Так не пойдет», – сказал Бандура, оглядываясь. Пистолет Ногая валялся в десяти шагах. Подобрав ствол, Андрей бегом вернулся к парапету и улегся, держа оружие двумя руками. Теперь оставалось, зажмурив левый глаз, совместить мушку, прорезь прицела и спину Рыжего, уже отдалившегося метров на сто.
– Выступал бы за сборную, цены б тебе не было! – процедил Андрей и, задержав дыхание, выстрелил. Рыжий, петляя, миновал жидкие заросли и теперь несся по полю. Он проявил прямо таки необыкновенную прыть.
– Вот, гнида! – возмущался Андрей, отправив вдогонку беглецу одну за другой четыре пули. То ли пистолет был плохо пристрелян, то ли Рыжий заговорен, а только он, целым и невредимым, преодолел пустошь и выскочил на дорогу. Густые кусты по обочине мешали целиться, да и дистанция теперь делала Рыжего практически неуязвимым.
– Ушел, скотина, с досадой констатировал Андрей. Поскольку дальнейшая стрельба представлялась бестолковой тратой патронов, оставалось, отложив пистолет, заняться раной в плече, а потом, как можно скорее уносить ноги. Пока Рыжий не вызвал подкрепления.
Андрей стянул через голову ветровку. Хотел расстегнуть пуговицы рубашки, но пальцы слушались плохо. Тогда он, выругавшись, рванул ворот от себя.
* * *Взобравшись на гребень холма, Мила без сил опустилась на колени. В таком положении она пробыла минут пять, со стороны могло показаться, что она истово молится. Но, она просто переводила дух. Когда легкие, наконец, насытили кровь кислородом, Мила смогла осмотреться по сторонам. У нее слегка кружилась голова, а в глазах скакали светлячки. Но, в принципе, это было терпимо.
Пляж оставался безлюдным. Море бурчало далеко внизу, на уровне горизонта крохотным белым пятнышком виднелся теплоход. Жидкие прибрежные заросли надежно скрыли Любчика от посторонних взглядов. Это было уже неплохо.
Возвышенность, на которую взобралась Мила, была одним из отрогов массивного, развернутого к морю скалистого кряжа. Кое-где поросшего кустами, но, большей частью лысого, как череп Фантомаса. Сколько она не вглядывалась в окрестный пейзаж, ни домов, ни машин, ни людей видно не было.
– Безлюдно-то как, – пробормотала Мила, не зная, огорчаться ли этому обстоятельству. Окрестности, скорее всего, уже кишели головорезами Витрякова, от которых стоило искать защиты у какого ни будь пастуха с отарой овец или у компании туристов. Ей нужно было срочно найти телефон, на худой конец отделение милиции.
Встав с земли, Мила вытрусила коленки и, прихрамывая на левую ногу, зашагала по тропинке, еле заметной на каменистой почве. Минут десять у нее ушло, чтобы обогнуть бурую от лишайников скалу, по форме напоминающую окаменевший парусник. Сразу за скалой она неожиданно наткнулась на высокий железобетонный забор, который совершенно справедливо связала с оставленной внизу заброшенной пограничной заставой. Мила пошла вдоль забора, переступая всевозможный мусор, судя по всему, оставленный прошлым летом туристами. В конце концов, забор вывел ее к накатанному с виду проселку, она подумала, что это старая дорога на заставу. Левее грунтовки находился косогор, утыканный столбами с виноградной лозой. Значительно выше виноградников начинался дикий лес, поднимавшийся в горы. Из-за леса доносились слабые звуки проносившихся по трассе машин. В горах расстояния обманчивы, и все же она предположила, что доберется до трассы часа за полтора. Если сохранит прежний темп.
