Евгений Сухов - Страсть окаянная
– Мы все поняли, – Константин выдвинул свой стул из-за стола.
– Нет, это не все, – остановил его Мелихов. – У вас есть всего два дня на исполнение заказа. Постарайтесь уложиться. Через двое суток я жду вас в этом же кафе. С вещицей. Время то же. Если возникнут какие-то накладки, найдете меня дома. Но постарайтесь без них.
Климов дождался, когда Лена дотянет из трубочки остатки своего апельсинового сока, и после этого они вместе вышли из кафе.
– Ну, как тебе? – Константин быстрым шагом направился к своей машине.
– Что «как»? – не поняла Епифанова.
– Влипли мы. Не находишь? За такую работу, которую выполняем мы, можно было получать столько, чтобы ездить на джипе, а не на этой раздолбанной колымаге. – Константин завел двигатель. Его старенький «Опель» покатил прочь от стоянки ресторанчика в Вознесенском переулке. – Тебе не кажется, что этот Мелихов внаглую использует нас?
– Мне не кажется. Это так и есть. Заработаем на картину и разойдемся. По-моему, все логично. Нас подставили, Костя... Отработаем долг, а там посмотрим. Если что, мне кажется, с ним можно будет поторговаться и за зарплату. Слушай, а куда мы едем?
– На Истру. Ты забыла, что нам на все дали два дня? Сейчас самое время наведаться в особнячок Григоряна. В эти часы, как правило, никого не бывает дома. Он – на работе. Жена – в каком-нибудь салоне. Дети – в секциях и школах.
– Ну, что ж, поехали, – девушка пожала плечами.
Климову понадобилось полтора часа, чтобы доехать до истринского дома ювелира. При въезде в коттеджный поселок Константин оставил свой «Опель» у ворот. Особняк Григоряна находился неподалеку.
– Вот он, этот дом, – Лена показала на роскошное, в стиле девятнадцатого века, строение. Особнячок напоминал малую копию дворянских усадеб. – А хозяин ценит классику. По всему видно.
Дом снаружи был обнесен высоким решетчатым забором. На просторной площадке перед особняком, предназначенной для стоянки машин, было пусто.
– Что будем делать? – Лена пошла вдоль забора по направлению к воротам.
– Я попробую перелезть через забор и подойти к дому со стороны пристройки, – сказал Константин. – Самое лучшее место – это стеклянная панорамная дверь.
Климов ухватился за металлические прутья. Подтянувшись, он перевесился через верхнюю планку решетки. В это время со стороны садика в противоположном конце участка раздался собачий лай. Константин оглянулся. К забору на всех парах неслась огромная южнорусская овчарка. Климов спрыгнул на землю около Лены.
– Вот черт принес ее!
Пес добежал до забора в том месте, где стояли молодые люди. Убедившись, что никто не покушается на его территорию, собака радостно завиляла хвостом. Угрожающий лай сменился громким радостным поскуливанием.
– Что с ней делать, с этой псиной? Убить? Или усыпить? Она же не даст попасть на территорию, – Константин посмотрел на подельницу. Епифанова трепала огромного пса по холке. – Я боюсь собак. Тем более такого волкодава.
В это время из маленькой сторожки около ворот выглянул седеющий пожилой мужчина.
– Оскар! Оскар, поди сюда! Скотина такая. Зову, зову, а он...
Сторож посмотрел в ту сторону, где стояла Лена. Пес, оставив молодых людей, рванул к хозяину.
– Слышишь, это мальчик. Мы просто приведем ему девочку, вот и все. У меня во дворе есть маленькая дворняжка, – предложила Лена.
– Есть еще идея, – откликнулся Константин. – Пойдем пообщаемся со стариком. Ты готова начать операцию прямо сейчас?
Не дожидаясь ответа напарницы, Климов притянул ее к себе за талию. Другой взял ее ладошку и зажал в своей руке.
– Пошли!
Лена поняла его замысел с полуслова. Она нежно прильнула головой к плечу Константина.
– Здравствуйте, – поздоровался Климов, когда расстояние до домика было не больше десяти метров.
– Доброго вам дня, молодые люди! Прогуливаетесь? – Старик вышел из небольшого строения.
– Да как сказать. У нас медовый месяц. Мы собираемся строиться здесь у вас недалеко. Нужно электричество. Хотел узнать, где можно запитаться.
– Вообще подстанция в нашем ведении. Но все эти вопросы к хозяину. Я без него тут ни одну кнопку нажать не могу, – сторож показал на свой домик. – Вон они, все датчики эти, у меня. Но я без него ничего не трогаю. Я, конечно, могу, но... Нельзя.
– Что, строгий хозяин-то? – поддержал разговор Климов.
– О-о! Еще какой! – охотно поделился старик. – Дом на охране. Не дай бог электричество выключить, так сюда через десять минут наряд милиции приедет. Это вам с хозяином, конечно, поговорить надо. Тут все, кто строится, сначала к нему идут. По электричеству решают...
– Ладно. Придем. Хозяин-то когда бывает?
– Да каждый вечер после восьми. Иногда задерживается... А так в основном дома последнее время.
Климов многозначительно покачал головой.
Глава 10
Проблема выбора
Шакалюков вышел из лифта и нажал на кнопку звонка у входной двери в квартиру, на которой красовалась табличка «Петр Павлович Мелихов».
– Сергей Валерьевич? – хриплым низким голосом уточнила женщина, открывшая дверь, которая, как догадался майор, была домработницей известного режиссера.
– Да, майор Шакалюков.
– Вас ждут. – Женщина впустила Шакалюкова и закрыла за ним дверь. – Пройдемте за мной.
По длинному коридору она повела майора в кабинет Мелихова. Стены были увешаны многочисленными картинами. Шакалюков не разбирался в живописи, но был уверен, что все полотна подлинные. Вся Москва знала Мелихова не только как знаменитого режиссера, но и как крупного коллекционера антиквариата. Квартира его больше напоминала музей. Подлинные полотна, старинная мебель, редкие книги... И многое другое, что напоказ и не выставлялось.
Высокая, крепкого телосложения домработница со строгим, почти мужским лицом была похожа на охранника этого добра, который по непонятным причинам вместо брюк носил синее платье, а кобуру с оружием заменил кружевным передником.
– Петр Павлович, к вам майор Шакалюков, – объявила она, первой зайдя в кабинет режиссера.
– Прекрасно. А вы пунктуальны, Сергей Валерьевич, – тембр голоса у Мелихова был низким и мягким.
Он всегда говорил негромко, растягивая слова, и речь его напоминала мурлыканье. Да и внешне он был похож на ленивого холеного кота с лукавыми голубыми глазами. Не вставая с кресла за рабочим столом, Мелихов обратился к домработнице:
– Зинаида Ивановна, голубушка, организуйте-ка нам кофейку. – После того как домработница вышла, режиссер улыбнулся и, погладив свои шикарные густые усы, промурлыкал: – Да вы располагайтесь где вам будет удобно, не стесняйтесь, Сергей Валерьевич.
Шакалюков окинул взглядом комнату и подошел к маленькому диванчику с деревянными резными подлокотниками и спинкой.
– Нет-нет, прошу прощения, не успел предупредить, – не повышая голоса, немного торопливо начал Мелихов. – Сюда не стоит садиться. Восемнадцатый век! Вещь хрупкая. Вы возьмите-ка вон тот стульчик и присаживайтесь напротив. Нам так будет намного удобнее общаться.
Шакалюков еле сдерживал раздражение. Ему безумно хотелось врезать по довольной кошачьей морде режиссера. Но тем не менее он взял стул, на который указал Мелихов, и, поставив его поближе к столу, уселся.
– Надеюсь, эта вещь надежная и подо мной не развалится? – сквозь зубы спросил майор.
– Не волнуйтесь, архинадежная. Мне эти стулья в прошлом году на заказ шикарный мастер сделал. Красное дерево – прекрасный материал. Ну, и сама работа отличная, – поделился Мелихов.
В кабинет вернулась домработница с подносом в руках. Поставив на стол две изящные фарфоровые чашки, она молча удалилась.
– Ну и по какому же вопросу вам, Сергей Валерьевич, была нужна моя консультация? – Мелихов сделал маленький глоток кофе и, улыбнувшись, продолжил: – Если вы интересуетесь старинной мебелью, то я в этом несилен. Но, конечно, могу порекомендовать людей...
– Нет, мебель меня не интересует! – Злоба Шакалюкова росла с каждой секундой. Мелихов не только не пытался скрыть презрение и брезгливость по отношению к нему, а, напротив, намеренно акцентировал свое превосходство. Он всем своим видом показывал невозможность никаких общих дел между ними. – И консультации от вас мне не нужны. – Шакалюков сделал паузу, а затем, чеканя каждое слово, проговорил: – Вы должны кое-что сделать. От этого зависит не только ваша репутация, но и ваше благосостояние, Петр Павлович. А также поддержка влиятельных людей, которые до этого помогали вам.
– А вы, господин майор, смелый человек! – Голос и интонация Мелихова не изменились. Они оставались мягкими, но только в лукавых глазах появился злой огонек. – Угрожать мне в моем же доме... Не боитесь, голубчик, что я вас попрошу выйти вон?
– Не попросите, – сдержанно ответил Шакалюков. – Если бы вы могли это сделать, то наша встреча, да еще в вашем доме, не состоялась бы совсем. И я вам не угрожал. Я объяснил ситуацию, которая произойдет в случае вашего отказа. Если же вы хотите, чтобы я объяснил механизм вашего падения с Олимпа, то я готов. Могу перечислить не только редакции и телеканалы, где будет проходить порочащая вас информация, но и назвать имена людей, которые после получения некоторых данных лишат вас своей поддержки.
