Кирилл Казанцев - Отпуск строгого режима
— Ты просто у меня с языка мои же слова срываешь. Я, как увидела, сразу же об этом подумала, — сказала Светка, хотя эта мысль у нее возникла только сейчас.
— Значит, там он хотел встретить ее, — щелкнула пальцами Ленка. — И он не знает, когда она придет. А если твой Валет ее еще не встретил, то будет и вечером поджидать.
— Ты хочешь сказать, что она не турчанка, — вслух подумала Светка, — и живет где-то в соседнем отеле, так?
— Так.
— Она туристка?
— Конечно, элементарно, Ватсон, — кивнула Ленка.
— Вот вопрос — иностранка она или нет? — закусила губу Светка.
— Сумка, честно говоря, неплоха… — оценила подарок Валета Ленка. — Явно хочет произвести впечатление. Может, и европейка. Но если прикинуть с другой стороны — что, у европеек сумок нет? Им любая сумка по барабану. Они все феминистки охеренные и одеваются отвратно. А вот нашей бабе покажи крутую сумочку — она ахнет, рот раскроет, растает, а потом и ноги расставит.
— Я ей ноги расставлю! — часто задышала Светка, раздула ноздри и покраснела, — я ей волосы повыдираю и долго-долго буду ее рожу тереть об асфальт!
— Я тебе помогу, — поддержала подругу Ленка. — Ведь если это русская, то, значит, этот ушлый Валетик-пистолетик мог с ней и при тебе изменять.
— Вот кобель! — взревела Светка и полезла на стенку.
— И сюда приперся только ради нее.
— Падла конченая, — сжимала кулаки дочка мента.
— Кто? Он или она?
— Оба падлы конченые, — разъярилась Светка.
— Покажем, кто мы есть? — проговорила Ленка.
— Покажем!
— Отомстим!
— Отомстим!
Две подружки быстро оделись в кимоно, чтобы навести на пассию Валета больше ужаса.
— Парики надеваем? — поинтересовалась Ленка.
— Нет, пойдем с открытым забралом! Пускай видит, что я все знаю! Мне скрывать нечего, и прятаться я больше не намерена.
— Как хочешь!
Подружки отправились к уже известной им скамейке на Кактусовой улице.
Солнце, как вчера, как позавчера, как тысячу и миллион лет назад, клонилось к закату.
Валет сидел на той же скамейке и думал об Элеоноре. Он просто места себе не находил, ничего не мог делать, ни думать, ни есть, ни загорать, ни плавать, его голова под завязку была наполнена образом этой красивой, стройной, нежной, очаровательной девушки.
Как только днем Светка и Ленка исчезли с горизонта, он вернулся и ждал на той же самой скамейке Элеонору.
Ждать несколько часов подряд тяжело. Обыкновенным людям. А вот Валет, сомкнув безымянный и большой палец в кольцо, медитировал, бурча себе под нос — «аоуммммм». Он выгонял мысли из головы, мысли обо всем, о небе, о солнце, о море, о России, о Турции, но мысли об Элеоноре он выгнать не мог.
И Элеонора материализовалась. Цокая каблучками, его возлюбленная спускалась по Кактусовой улице. Все та же обалденная походка, все та же притягательная фигура и все тот же очаровательный взгляд.
Валет подскочил — вся медитация рассыпалась как карточный домик. Карманник пошел ей навстречу:
— Привет!
— О, Валентин! Привет, — смущенно улыбнулась Элеонора.
Он поцеловал ее. Она была не против.
— Как я устала! Боже, как я устала. И что я выслушала! У меня такие неприятности, — говорила девушка, как будто извиняясь, что ее поцелуй совершенно бесстрастный, дежурный, пустой.
Но соскучившемуся Валентину и это стало наградой.
— Такие неприятности из-за кражи ноутбука, ты даже представить себе не можешь, — печально сказала девушка и опустила глаза в землю.
— Я уже все исправил, — радостно сказал Валет и протянул любимой сумку со всем содержимым. — Посмотри, почти такая же. Еле нашел. А телефон, как я и обещал, «Гэлэкси», и вишневый ноутбук. Такой легкий, классный и быстрый.
— Спасибо, милый, — она обвила его шею руками. — Это великолепные подарки. Но это только подарки. А мне нужен мой ноутбук… И все, что там записано. И это так серьезно!
Светка издали увидела эту сцену, побледнела, побагровела и быстро пошла вперед, чтобы оторвать «сучку» от своего парня и выполнить то, что совсем недавно говорила Ленке. Подруга едва за ней успевала.
Двух россиянок обогнал черный джип «Чероки». Внедорожник резко остановился возле Элеоноры и Валентина.
Из него высыпали громила Башкурт, господин Кылыч-Арслан и администратор Балабан. Кылыч-Арслан что-то произнес по-турецки в сторону Элеоноры.
— Извини, это мои работодатели, — прошептала девушка, отстранившись от Валета. — Я отойду, мне надо с ними поговорить.
Башкурт отвел Элеонору в сторону, при этом он внимательно посмотрел на сумку. Сумка, после показа подарков, была еще раскрыта. Громила увидел вишневый ноутбук.
— Это что значит? Обмануть нас решила, сказала, что украли, а сама решила базу данных конкурентам продать? Или в Интерпол слить? — угрожающе проговорил громила.
— Что вы такое говорите? Я же сама попадаю под статью, — начала оправдываться Элеонора.
— А что нам думать? Я же не знаю, что ты себе в голове нафантазировала. И ты не явилась на встречу, — пыхтел от ярости Башкурт.
— Я сейчас все объясню!
— Объяснять будешь в другом месте. — «Начальник охраны» обхватил железными пальцами запястье девушки и довольно грубо, но так, чтобы со стороны смотрелось более-менее пристойно, подвел Элеонору к джипу и попытался затолкать ее в салон автомобиля.
Волновать туристов в Турции не принято, они бабки в страну привозят, так что Башкурт при этом улыбался во все стороны, улыбались рядом стоящие турки.
— Отстаньте от нее, — вмешался Валет. — Она со мной.
— Это мои проблемы. Кое в чем он прав. Все будет хорошо, — уверила его Элеонора.
— Слышишь, что она тебе сказала? — на хорошем русском сказал Балабан. — Не лезь не в свое дело, отдыхай. Ну, познакомился ты с этой бабой вчера, так времени много, еще себе найдешь. Здесь же этого «порева» и «мочалок», как вы своих женщин называете, на каждом шагу — дери не хочу. Иди спокойно отсюда. И не оглядывайся.
Вдруг совсем рядом послышался крик:
— Валентин! А ну, стой! Никуда ты с этой проходимкой не поедешь!
Так как все происходило, если посмотреть со стороны, тихо-мирно — вежливые турки в дорогих костюмах, господин Кылыч-Арслан вообще был одет в роскошный костюм от Пьера Кардена, — то Светка подумала, что этот автомобиль приехал за «сладкой парочкой» — за Валентином и Элеонорой. И те сейчас отправятся куда-нибудь на загородную виллу и, как Светке рисовало ее воображение, проведут романтический вечер в высшем обществе этого города, а затем вдвоем зайдут в роскошные апартаменты и останутся там на ночь…
— И ты стой, прошмандовка, вылезай из брички, — Светка подскочила, вцепилась Элеоноре в волосы и попыталась вытащить ее обратно.
— Э, барышня! Что вы делаете?! — залепетал Балабан. Он попытался перехватить руку Светки. И та в ту же секунду отточенным приемом вышла на бросок и заломила его запястье. Балабан заорал.
Башкурт подхватил Светку, отцепил от Балабана, поднял, поставил рядом. Но та по-борцовски вывернулась и ногой ударила «начальника службы безопасности» по щиколотке.
В это время Ленка встала в позу самбиста перед господином Кылыч-Арсланом и вонзила пятку прямо ему в живот.
— Ох, — застонал господин «финансист» и сложился перочинным ножиком… — О’кей, донт ворри [43], все корошо, — выдавил он из себя и, не разгибаясь, быстро ввалился в автомобиль.
Туда же, только на переднее сиденье, забрался Балабан — благо дверцу открыл водитель. Администратор тряс рукой и дул на нее своими пухлыми губами.
Башкурт был крепким бойцом, он выдержал Светкин удар, сам правой рукой провел встречный, но хорошо натренированная девушка поставила блок. Громила понял, что имеет дело с профессионалкой, отступил на два шага. И тут же перед Башкуртом выросла Ленка, она по-боксерски затанцевала, со сжатыми кулаками. Турок явно не ожидал такого — две разъяренные блондинки в кимоно наступали на него. Он просто опешил, начал озираться, думая что же ему предпринять.
В этот момент ему по уху ударила кроссовка Светки, а с другой стороны в печень вонзился кулак Ленки.
«Шайтан! Дикие русские янычарки!» — поду-мал он в панике, резко отступил и, шустро обежав автомобиль, забрался в салон.
— Вперед! — крикнул Башкурт водителю.
Джип «Чероки» с рокотом рванул с места.
— Стойте, уроды! — Светка вырвала кусок дерна из земли и бросила вслед удаляющемуся внедорожнику.
Но турки уже были вне опасности.
— Это что такое? — спросил господин Кылыч-Арслан.
— Не знаю, — честно призналась Элеонора.
— А не может у твоего нового знакомого быть личных телохранителей? — поинтересовался Балабан.
— Девушки-телохранители — самые жестокие, — расплылся в идиотской улыбке водитель.
