Владимир Колычев - Пуля для солиста

– А как же Эмма?.. Ведь я обещал ей…

– Я не поняла, дорогой, кто тебе больше нужен, я или Эмма?..

– Ты мне нужна.

– Так в чем же дело?

– Но у нее голос…

– Ха! У меня тоже голос… Или что-то не так?

– Все так!

Вадим вскинул вверх руки.

– Сдаюсь!

Попробуй, скажи Даше, что у нее нет голоса. Разревется, как пить дать. Или снова истерику закатит… Нет уж!..

– Значит, все песни мои!

– Все!..

Что ни говори, а Даша лучше, чем Эмма. Она своя, это раз. Ручная и преданная, это два. И сколько они уже вместе, а она ему не надоела. И никогда не надоест, это три.

Эмма хорошенькая. Даже интересная. Но в постель ее не затащишь. А если и переспишь, то она быстро надоест. Как надоела Вадиму та же Катенька…

Даша его женщина. И если такая женщина просит, нет смысла ей отказывать.

А Эмма?.. А Эмма будет в пролете. Пока в пролете. Дальше он, возможно, что-нибудь для нее придумает. Что-нибудь… Возможно… Если будет желание…

Даша Савинова – суперзвезда. Бездарная, безголосая, но зато самая, самая. Лучшие песни, лучшие концертные залы страны, лучшие телепередачи – все для нее…

Вадим отдал ей все песни Костика. На них, как на скоростном лифте, она просто поднялась, взлетела в заоблачные высоты музыкального Олимпа.

Даша раскрутилась очень хорошо. Кассеты и диски с ее записями продавались огромными тиражами, на концертах всегда аншлаги, со всех концов России и стран бывшего Союза сыпались выгодные предложения от концертных администраторов. Гастрольный график был плотно распланирован на месяцы вперед. Вадим лопатой греб деньги. Но она требовала больших гонораров. А он делиться не больно то хотел. Поэтому он нашел выход. Он женился на ней. Вернее, официально оформил их отношения. Теперь их деньги как бы общие. Как бы…

Высоко взлетела Даша. А ведь на ее месте могла оказаться и Эмма. Но не судьба. Ей не досталось даже места бэк-вокалистки при восходящей «звезде» Екатерине Царицыной. Она же Катенька. Петя Вагон не скупится. И, возможно, в скором времени она поднимется на тот же уровень, что и Даша. Петя безмерно рад. «Звезда» в женах, это вам не абы что. Братва, типа, еще больше уважает…

За Катеньку Вадим не переживает. Для нее сгодятся несколько песенок из первого сольного альбома Костика. А вот для Даши нужен по-настоящему звездный репертуар. Пока у нее с этим все в порядке. Но ведь песня – товар скоропортящийся. Пройдет время, и понадобится материал для нового альбома.

Жаль, нет Костика. Он бы, возможно, создал новый шедевр для Даши. Но Костик исчез.

Как пропал он три месяца назад, так ни слуху о нем, ни духу. Может, сдуру в реку бросился и сих пор не всплыл. А может, Петя Вагон все-таки переехал через него да никому не сказал. Придавил по-тихому и под шпалы в землю укатал…

Нет Костика. И, возможно, никогда не будет. Некому писать новые концерты для Даши. Зато некому предъявлять претензии за хитовый альбом, который достался Вадиму задаром и сделал Дашу суперзвездой…

Костик исчез. Зато на горизонте вот-вот должен появиться Леха Белов. Совсем скоро на зоне для него прозвенит звонок. И отправится Леха домой. Вадиму хотелось бы знать, какие мысли бродят в его голове. Не захочет ли он отомстить ему?

– А если и захочет? – спросил Остап. – То что с того?.. Он же к тебе и близко не подберется…

Все верно. У Вадима своя служба безопасности. Остап, Боб и Витек в состоянии отбить наезд целой банды. А с каким-то Лехой они справятся и подавно…

Вадим принял аргументы Остапа. И решил не трогать Леху. И без него проблем хватает.

Глава третья

Леха. 1993 – 1994 год

– На свободу с чистой совестью? – с чисто солдафонской подковыркой спросил прапор.

– Не, – буркнул Леха. – Со справкой об освобождении…

Вместе с ним за ворота контрольно-пропускного пункта вышел еще один освобожденный.

Максим Ободов. Среднего роста, худощавый паренек. Тихий, спокойный, без всяких претензий на лидерство. Он появился в их отряде в позапрошлом году. По первой ходке, и сразу за убийство. На двенадцать лет подсел. Но тут на тебе, пересмотр дела, его признают невиновным в убийстве. И назначают два года лишения свободы за незаконное ношение огнестрельного оружия. А эти два года кончаются как раз сегодня.

Шестнадцатое ноября 1993 года. Сегодня истекают пять лет с момента объявления приговора. Следствие, суд, пересылка и без малого четыре года у «хозяина».

Нельзя сказать, что жизнь у Лехи была невыносимой. Руководил вокально-инструментальным ансамблем. Затем исполнял обязанности начальника клуба. Лафа! Это вам не гайки на морозе крутить, да еще на голодный желудок.

В свободное время – а его хватало – он гонял чифирь с дружбанами. Отчего белые зубы приобрели коричневый оттенок. Качал мышцы в самодельной качалке, молотил боксерскую грушу. В общем, досуг что надо. Единственно, проблема с сексом. «Петухов» он ненавидел. «Гусю шею точить» – тоже не выход. Словом, намучился он без баб. И не мог дождаться, когда наконец осуществит страстную свою мечту. Женщины!.. Что может быть лучше них в этом мире?.. Ничего!..

Ноябрь. Глубокая зима для северных краев. Холодина невыносимый. А Леха в легкой куртке на синдипоне, джинсах, кроссовках, шапочка вязаная. Максиму легче. На нем хоть и грязная, засаленная, но дубленка и ботинки теплые.

А до станции топать и топать.

– Тяжелый сегодня день, – сказал Леха.

– Почему?

– Понедельник…

– А-а, ну да! – улыбнулся тот. – Ничего, скоро дома будем…

– А ты сам откуда?

– Из Москвы.

– Слушай, да нам по пути!..

– Тогда поедем вместе… За мной должны подъехать… А вон и пацаны…

Появилась машина, которую он ждал. Какая-то иностранная, джип. Новенький, как с картинки. Загляденье сплошное.

Из машины вышли два парня. В теплых кожаных пальто, с белыми шарфами. Короткие аккуратные стрижки, тусклые взгляды, хмурые лица.

– Макс, дружище! – один из них полез обниматься с Максимом.

Леха видел, радуется парень встрече. Только радость какая-то сдержанная. Будто он стеснялся своих чувств. И Максим не веселился напоказ, хотя на душе у него точно радуга…

– Джон, он с нами, – показал Максим на Леху.

– Какие проблемы…

Парень протянул Лехе руку. Представился.

– Джон.

– Леха.

– Алекс, значит… – Парень мгновенно переиначил его имя на заграничный лад.

Леха не возражал.

– А я Жак, – назвался второй парень.

Уже в машине Леха узнал, что его настоящее имя Иван. Но Жак, по его мнению, звучит куда солидней. Леха так не считал. Но оспаривать мнение не стал. Ни к чему это…

– Как машина, Макс? – спросил Джон.

– Супер!..

– В точку попал… Это «Гранд Чероки»…

Машина действительно была хороша во всех отношениях. Комфортно в ней, тепло, приятный запах дорогой кожи, хрустальной чистоты стереомузыка. Проходимость отличная, по ухабам мягко идет, скорость приличная…

– Мы сейчас все на таких ездим, – добавил Жак.

Кто это мы?.. Хотел бы Леха знать ответ на этот вопрос.

Макс загремел на двенадцать лет. Затем кто-то добился пересмотра дела. Его оправдали. За всем этим чувствовалась сильная рука. Могущественные люди за ним стоят. Или, скорее, могущественная организация.

Супермодный джип «Чероки», два парня в дорогих кожаных пальто. Чувствуется высокий стиль, солидность.

Кто они?.. Бандиты?.. Но почему тогда их речь не изобилует блатным жаргоном?.. Может, они представители какой-нибудь государственной силовой структуры, КГБ, например?.. Вряд ли…

Леха мог ломать над этим голову сколько угодно. Но все равно ему ничего не узнать, пока парни сами не объяснят ему, что к чему. Только ничего они объяснять не будут. Это как пить дать. И Макс ничего не скажет. Хотя, наверняка, он в курсе всего.

А потом, есть одна народная мудрость. Меньше знаешь, дольше живешь…

Леха выбросил неразрешимый вопрос из головы. Склонил голову на грудь. Ушел в музыку, слился с ритмом движения машины и заснул.

Разбудил его возмущенный возглас Жака.

– Эй, что он делает, придурок?

Леха глянул вперед. И успел заметить, как прямо на них надвигается грузовик. Видно, водила зазевался, сошел с встречной полосы.

Жак не растерялся. Плавно повел рулем вправо, избежал столкновения.

И тут же удар, джип содрогнулся.

– Ну не идиотство, а? – возмутился Жак, останавливая машину.

Первым из джипа выскочил Джон. За ним Леха.

Жак ушел от грузовика. Но при этом врезался в кобылу, которая тянула за собой сани. Удар не сильный. Машине почти ничего. Фара разбита, и бампер чуть погнут. А вот лошадь валялась на земле и билась в агонии. Видно, для нее удар оказался смертельным.

– Что же вы наделали, гады! – орал мужик.

Он стоял возле перевернутых саней и махал руками.

Только Джон не обращал на него никакого внимания. С видимым сожалением он смотрел на кобылу.

– Вот беда…

Он тяжело вздохнул. И вдруг вытащил из-под пальто пистолет. Небольшой. Выстрелил беззвучно.