Идущие по следу - Виталий Михайлович Егоров
Китайцев хватились только через неделю, родственники обратились в китайское консульство во Владивостоке, оттуда в МВД Якутии стали поступать письма с требованием найти пропавших людей. Когда в милиции сопоставили все факты, корейцы попали в круг подозреваемых, но прошло уже достаточно времени, следы убийц давно затерялись на дальневосточных просторах, они словно провалились сквозь землю. Поговаривали, что они вернулись на родину под чужими именами, но все считали этот вариант маловероятным – там их ждала бы смертная казнь за убийство подданных «старшего китайского брата» и за побег из трудового лагеря.
Трупы обнаружил ягодник, случайно набредший на могилу, ранее разрытую медведем. Когда тела были доставлены в морг и исследованы экспертом, встал вопрос о захоронении. Родственники по своему обычаю хотели кремировать останки и провели немало времени, обивая пороги правительства и мэрии. Наконец, им в порядке исключения дали разрешение сжечь трупы, определив местом кремации Зеленый луг[9].
В день кремации начальник управления распорядился, чтобы присутствовала группа милиционеров для исключения любых возможных эксцессов. Максимов напросился в эту группу из спортивного интереса – он хотел узнать, при каких условиях человеческое тело полностью сгорает в огне.
На то у него были причины. По весне пропал коневод. Родственники обнаружили в тайге сгоревшую избушку, где должен был ночевать пропавший, и сообщили об этом в милицию. Прибывшую следственно-оперативную группу, куда входил Максимов, встретила до основания сгоревшая избушка, превратившаяся даже не в угли, а в кучу пепла и золы. Покопавшись в этой массе, но не обнаружив ничего сколь-либо похожего на останки человека, судебный медик изъял пару мелких косточек, готовых рассыпаться при легком дуновении ветра. Один из родственников коневода, заметив это, презрительно фыркнул:
– Зачем подбираете заячьи кости? Человек пропал, а они чепухой занимаются.
Судебный медик через три дня вынес заключение, что обнаруженные кости относятся к кисти руки человека. Очевидно, коневод упал лицом вниз, закрыв руку своим животом, который сгорает в последнюю очередь, и тем самым сохранил мелкие кости, тогда как массивные череп и берцовые кости превратились в тлен. Максимов закрыл дело, но родственники не согласились с данным решением, утверждая, что коневода убили и спрятали в тайге, а избушку сожгли. Теперь сыщик решил воочию убедиться в своей правоте.
Когда китайцы привезли на место кремации не менее десяти кубов бревен, которые обычно используют для столбов забора, сыщик понимающе закивал, обращаясь к участковому:
– Только таким количеством дров можно полностью сжечь тела пяти человек. Никак не меньше.
Китайцы, словно муравьи, быстро сложили из бревен штабель высотой около полутора метров. Затем из автобуса извлекли пять тел, завернутых в белый саван, и разместили их в ряд на штабеле. Все сгрудились возле покойников, один старый китаец произнес какую-то речь на своем языке, а затем, плеснув на дрова бензином, поднес спичку. Максимов засек время и прождал возле ритуального костра шесть часов, в течение которых сородичи кремируемых постоянно подпитывали костер оставшимися бревнами, пока все, что находилось там, не превратилось в пепел. В конце обряда старый китаец маленькой лопаточкой сгреб в кучки условных усопших и разложил их по пяти урнам, немного напоминающим большие китайские термосы (вполне возможно, что в связи с неимением в Якутске урн для праха усопших китайцы под них могли приспособить термосы с широкой горловиной).
Увидев наяву своими глазами сожжение тел, сыщик для себя извлек следующие правила, по которым позже натаскивал молодых оперативников:
1. На обычном костре полностью уничтожить тело человека невозможно, даже если использовать горючие вещества.
2. Даже при сильном пожаре, если воздействие огня на тело длится менее двух-трех часов, останки человека, прежде всего живот, сохраняются.
3. Полное уничтожение тела происходит только в случае, как с коневодом в тайге, когда избушка сгорела, горячие угли иссушили все тело, включая живот, а затем оно полностью сгорело, превратившись в пепел. Для этого процесса необходимо не менее шести часов.
Позже эти наблюдения не раз помогали Максимову и его коллегам распутывать сложные убийства с попыткой уничтожения тела.
4
Кострище уже давно остыло. Судебный медик, исходя из того, что у трупа процесс гниения еще не начался, предположил, что смерть наступила не более трех дней назад и что перед ним труп мужчины. Убирая ошметки сгоревшей одежды и углей, он с грудной клетки трупа оторвал кусок расплавленного полиэтилена и передал его эксперту-криминалисту. Тот, внимательно изучив обнаруженный предмет, пришел к выводу:
– Это от полиэтиленовой канистры. Кто-то положил на грудь человеку канистру с бензином и поджег.
– С бензином? – переспросила Лика, составлявшая протокол под диктовку судебного медика.
– Да, запах до сих пор сохранился, – ответил криминалист и, внимательно посмотрев на полиэтилен, воскликнул: – Да тут же есть документ!
– Из нагрудного кармана выпал, наверное, – заключил Максимов и протянул руку криминалисту. – Дай посмотреть.
Сыщик взял полиэтилен, протер его платком и прочитал:
– «Вячеславович». Только отчество… Да это же военный билет! Надо искать другие части документа на груди, где должны быть карманы!
Судебный медик, покопавшись, нашел обгорелые куски бумаги, где четко виднелось: «Войсковая часть 1745 город Свободный». Далее эксперт нашел обрывок, где можно было прочитать, что солдат принимал присягу 20 июня 1986 года.
– Значит, если документы принадлежат жертве, ему двадцать восемь лет, – проговорил судебный медик, продолжая осматривать тело неизвестного мужчины. – Плюс-минус один-два года.
– Не знаю, не знаю, – засомневался сыщик. – У нас в армии служил двадцатисемилетний призывник, слишком долго задержавшийся на гражданке. Интересно, войсковая часть сохранилась?
– Вряд ли, – покачал головой криминалист. – Сейчас кругом войсковые части расформировываются, аж шум стоит. Смотри, что у нас тут творится, ни одной части не осталось, все растащили ушлые коммерсанты.
Судебный медик озадаченно хмыкнул, все сгрудились возле него. Он расчистил грудную клетку трупа березовой веткой и указал на две зияющие дыры.
– Огнестрельное ранение. Скорее всего, с близкого расстояния из дробовика.
– Или обреза, – добавил сыщик.
– Может быть, из обреза, – согласился эксперт.
– Надо искать гильзы, – произнесла Лика, заканчивая с протоколом. – Необходимо переворошить кострище.
Поиск не дал желаемых результатов, группа решила, что улики преступники забрали с собой. Закончив осмотр, Максимов с шутливой улыбкой обратился к участковому:
– Теперь настал твой час, Агитыч, организуй доставку трупа в морг, а мы будем раскрывать преступление.
– Доставим, не впервой, – отозвался милиционер, направляясь в сторону мотоцикла, – на «Беларусе» и доставим.
– На тракторе, что ли? – удивился судебный медик. – Вы мне не потеряйте труп во время транспортировки!
Эксперт беспокоился не зря. Однажды зимой милиционеры попросили
