Дон Уинслоу - Час джентльменов
Не дослушав, Бун вышел за дверь.
Глава 61
Хорошо быть Донной Николс.
Эта мысль не оставляла Буна с того момента, как он приехал в квартал Ла-Хойи, где жили Николсы, припарковал фургончик неподалеку и принялся ждать. На коленях он примостил ноутбук, в руках держал картонный стакан с кофе и буррито из забегаловки.
Донна вышла из дому чуть позднее половины одиннадцатого. Красотка, конечно, редкостная — светлые волосы забраны в высокий хвост, на голове козырек от солнца, изящная фигурка упакована в белую рубашку без рукавов и модные дизайнерские джинсы. Проследив за перемещением красного сигнала на мониторе — он был так настроен, чтобы передавать сигнал раз в секунду, — Бун правильно предположил, что Донна направляется в шикарный торговый центр под названием «Аллея мод».
Бун добрался туда первым и некоторое время околачивался посреди центра. Через пару минут появилась Донна. Бун проследил, как она зашла в «Головокружение» — безумно дорогой спа-салон, — и вернулся на парковку. Переставив Двойку на другую сторону, откуда тоже был виден выход из торгового центра, он принялся ждать. Теперь-то Бун вспомнил, за что же он так ненавидит слежку — это невыносимо скучно, особенно в жаркое августовское утро. Опустив окна, он откинулся назад и попробовал уснуть.
Мог бы и не пытаться.
Он был слишком зол, чтобы спать.
Неужели я, как какой-нибудь спящий вулкан, полон с трудом сдерживаемой злобы? Неужели я готов взорваться и разнести все вокруг? И все потому, что не одобряю того, что жалкий расистский кусок говна убил человека и не получит за это пожизненное? Ну, может, от правоохранительной системы ему и удастся сбежать, а вот от Рыжего Эдди — никогда. И присудит ему Эдди кое-что похуже пожизненного срока. И не будет ни апелляций, ни пикетов в поддержку Кори, ничего.
Так что расслабься, приказал себе Бун. Вся эта юридическая белиберда не имеет никакого значения, «спорна», как выразились бы сами юристы. Все их карты козырем бьет готовность Эдди выкопать Кори могилу. Но устраивает ли это меня самого, вот в чем вопрос. Не превратился ли я в типичного члена «комитета бдительности»? Внезапно Бун понял, что все эти вопросы в его голове произносит мягким голосом Келли Кухайо, изображая то ли Сократа, то ли Будду.
Буну вовсе не хотелось выслушивать увещевания Келли, так что он решил заглушить его голос, вновь разозлившись на Петру. Какого черта она заговорила о Рэйн Суини? И какого черта Санни рассказала ей об этом? Какие-то типично женские штучки — наброситься на парня ни за что ни про что, заставить его говорить о чувствах.
Донна проторчала в спа-салоне чуть больше часа и вышла оттуда еще более сексапильной, чем раньше, если это вообще возможно. Видно, ей наложили новый макияж или сделали маску, или еще что-то в таком духе. Бун подождал, пока она не выедет с парковки, и проследил, куда направится красный огонек.
В пригород.
Донна поехала к югу по Сто шестьдесят третьему шоссе, свернула на Парк-бульвар, потом налево, в парк Бальбоа. Ее машина медленно и осторожно ползла по извилистым улочкам, пока не остановилась на парковке у Органного павильона Шпрекельса.
Бун поддал газу, догоняя ее, и подъехал к парковке как раз вовремя, чтобы увидеть, как Донна идет к Прадо — главному променаду парка Бальбоа. Она миновала буддийский сад и остановилась у ресторана. Там ее встретили три женщины, и все вместе они направились внутрь.
Дамочки пошли обедать, понял Бун. Он купил газету и устроился на скамеечке на противоположной стороне улицы, возле ботанического сада. Голодный, уставший и потный, он прервал слежку, только чтобы сбегать к киоску и купить рогалик с бутылкой мангового сока. С покупками он вернулся на свой пост и продолжил изображать из себя очередного безработного бездельника, убивающего время в парке.
Глава 62
Мэри Лу Бейкер времени даром не теряла.
Впрочем, как и всегда.
Неутомимая Мэри.
Мэри Лу бросила взгляд на Алана Бёрка.
— Алан, ради бога, прибереги свою загадочную чеширскую улыбочку для молокососов, впечатленных твоим резюме. У меня есть признание твоего клиента. У меня есть пять свидетелей. У меня есть отчет патологоанатома, доказывающий, что смерть Келли наступила в результате сильного удара по голове. А у тебя что есть? Дай-ка подумать… М-м, пожалуй, ничего.
Алан все так же по-кошачьи улыбался — только чтобы побесить Мэри еще немножко.
— Мэри Лу, — произнес он отеческим тоном, словно обращаясь к нерадивой студентке, — я добьюсь, чтобы патологоанатом на суде признал, что смерть могла наступить и от удара о бордюр. Я добьюсь, чтобы три твоих свидетеля признали, что согласились чуть подправить свои показания в обмен на снятие обвинений. А что касается так называемого «признания», Мэри Лу, ты и сама понимаешь, что можешь спустить его в унитаз, все равно ни на что большее оно не годится.
— У сержанта Кодани безупречная репутация, — заметила Мэри Лу.
— После этого дела она такой не будет.
— Мило, — вздернула брови Мэри Лу. Откинувшись в кресле, она завела руки за голову. — Пожалуй, можем убрать формулировку «при особых обстоятельствах».
— Да судья сам ее уберет, прежде чем дело вообще дойдет до слушания, — фыркнул Алан.
— Готов поспорить?
— Семь или одиннадцать,[51] — улыбнулся Алан.
Мэри Лу рассмеялась:
— Ладно. Чего ты хочешь?
— Выдвигайте обвинение в непредумышленном, тогда и поговорим.
— Я, по-твоему, кто? Санта-Клаус? — возмутилась Мэри Лу, вскочив из кресла и воздев руки к небу. — У нас что, в августе уже Рождество отмечают?! Знаешь, похоже, мы попусту тратим тут время. Давай-ка отправимся в суд, жюри выслушает дело и присудит твоему клиенту пожизненное без права досрочного освобождения — а все потому, что тебе захотелось прийти ко мне и шутить свои шуточки.
Алан с невинным видом захлопал глазами.
— Конечно, Мэри Лу, мы можем хоть сейчас отправиться в суд. Работать с тобой для меня большая честь и удовольствие. Никто и не подумает винить тебя после вынесения оправдательного приговора. У тебя ведь буквально были связаны руки, с такой-то плохой работой полиции! Да и все так торопили тебя передать дело в суд! Что тебе оставалось делать? Я уверен, что Марсия Кларк бы…
— Тяжкое убийство второй степени, — прервала его Мэри Лу. — Это мое последнее и наилучшее для тебя предложение.
— Так это же от пятнадцати лет до пожизненного.
— Да, я в курсе, читала закон, — кивнула она.
— На каком сроке будете настаивать?
— Что-нибудь посередине, Алан, — ответила Мэри Лу, откинувшись в кресле. — Я не буду требовать пожизненного, но и на минимальный срок согласиться не могу. Никак не могу.
Алан кивнул:
— Где-нибудь годиков двадцать шесть?
— Где-то так.
— Я должен обсудить это предложение с клиентом, — сказал Алан.
— Разумеется.
Алан поднялся и пожал прокурору руку.
— С тобой приятно иметь дело, Мэри Лу.
— Взаимно, Алан.
Воистину, час джентльменов.
Глава 63
Наконец женщины вышли из ресторана. Перецеловав друг друга в щечки и пообещав «вскоре собраться вновь», они разошлись. Донна направилась к парковке. Бун дал ей хорошую фору, затем обогнал, и, когда она добрела до машины, он уже сидел в фургоне. Бун подождал, пока она отъедет на порядочное расстояние. Судя по сигналам «жучка», ее машина двигалась к западу по Лорел-стрит, прямо через парк, в сторону аэропорта и Пятого шоссе.
Оттуда она могла бы направиться прямо домой, но, съехав с трассы у Солана-Бич, она остановилась на Седрос-стрит. Буна она опередила всего на пару минут, и когда он подъехал, Донна только начала обход дорогих бутиков, расположенных в этом квартале. На один из магазинов одежды она потратила целых сорок пять минут. И энную сумму денег — оттуда она вышла, держа в руках платья на вешалках.
Потом Донна поехала домой.
Бун расположился неподалеку, за пару домов от резиденции Николсов. Через десять минут после приезда Донны у дома остановилась машина. Оттуда вылез весьма мускулистый юноша в облегающей черной футболке и велосипедных шортах. Он позвонил в дверь, и Донна впустила его в дом.
Она не посмеет, подумал Бун. Ну не настолько же она непрошибаемая, не настолько вульгарная, чтобы изменять мужу в их собственном доме. Нет, быть такого не может. Приставив к глазам бинокль, Бун умудрился разглядеть номерной знак на машине юноши. Он набрал номер Дэна.
— Это Тони, — объяснил Буну тот. — Личный тренер.
— Э-э, Дэн… Я, конечно, понимаю, что это страшное клише, но все же…
— Тони не только тренер, он еще и выступает в танцевальном шоу в Хиллкресте. Вместе с другими обнаженными юношами.
Хиллкрест — это главный гомосексуальный район Сан-Диего.
