Проклятая гора - Виталий Михайлович Егоров

– Есть след, – проговорил он. – А сколько раз он стрелял?

– Один раз.

– Все, поехали обратно, – распорядился Димов, встав с пола, – тут больше делать нечего. Следователь прокуратуры проведет подробный осмотр.

На обратном пути оперативники договорились, что Владлен заберет Герасимова в министерство, а Володин поедет к себе в УБОП, где его ждали собственные неотложные дела.

– После обеда подключусь к вам, – сказал он, выходя из машины.

– Давай, а я пока поговорю с Герасимовым, – ответил ему Владлен на прощание. – Коля, ты сегодня совершил невозможное!

Димов был искренне благодарен оперативнику, который поставил точку в этом запутанном и громком преступлении.

Было полвосьмого утра, Владлен завел Герасимова в кабинет, посадил на стул, включил чайник.

– Игорь, сейчас попьем чайку, и ты мне расскажешь все по порядку. Торопиться нам некуда, располагайся поудобнее и начинай.

Когда Владлен подал Герасимову горячий чай, тот, обжигая губы, с жадностью его выпил и начал свой рассказ, услышать который Димов с затаенной надеждой мечтал уже пять лет.

Запоздалое признание

1

– Это случилось почти ровно пять лет назад, также в начале лета. Я тогда был в бригаде Сазана. Приехал с района, болтался в городе без дела, какое-то время работал контролером на рынке. Там с Сазаном и познакомился. Он создавал свою группу из таких, как я, парней, которые не в ладах с законом. В то время у него было около десяти бойцов, но они постоянно менялись. Кого-то сажали, кого-то убивали, калечили. Сейчас неспокойно в городе, а тогда был вообще беспредел…

Как бы Владлен ни предвкушал узнать обстоятельства тайны, которая мучила его долгие годы, все-таки ему нужно было уточнить один важный для него вопрос, и он прервал Герасимова:

– Игорь, остановись и скажи мне, почему ты решил признаться в убийстве? Ведь прошло столько лет, все казалось безвозвратно утерянным: актуальность дела, свидетели, вещественные доказательства. И вдруг, когда тебя задержали, относительно легко признаешься в тяжком преступлении, за которое тебе грозит длительный срок заключения. Не сознался бы, выстоял до конца, тогда нам вряд ли бы удалось раскрыть это дело. Не пойму я этого, объясни. – Владлен развел руками, показывая свое недоумение.

– Это трудно объяснить. Когда я все подробно расскажу, вы меня поймете… Итак, рассказ долгий – я продолжу, но прежде налейте мне, пожалуйста, еще чашку чая и положите побольше сахара. Чай с сахаром помогает мне сосредоточиться.

Выпив чай, Герасимов продолжил свой рассказ:

– Я был при Сазане в роли «быка», «торпеды», «бойца» – назовите как хотите. Основной деятельностью Сазана было сутенерство. Он держал до двадцати проституток, мы их охраняли и, если клиент не платил или обижал девушку, ездили разбираться. Деньги Сазану шли неплохие, но он этим не довольствовался, хотел иметь еще больше. С этой целью он начал крутиться вокруг рынков. Он понимал, что никто его руководителем рынка не сделает, а вот стать заместителем директора он надеялся. Он хотел быть серым кардиналом и ворочать черной наличностью, которая крутится на рынке. Однажды Сазан объявил нам, что на Центральном рынке директором назначен новый человек, и велел подготовиться, чтобы оказать на него давление и пролезть в заместители. На второй день он сходил к этому директору, но вернулся быстро и был очень злой, сказал, что новый директор его условия не принял. Не помню, прошло два или три дня, я крепко выпил вечером и на следующий день страдал от сильного похмелья. Шел по улице, и возле Русского театра меня окликнули. Я оглянулся, смотрю – Анатолий Федотов, мой земляк. Он вышел из машины, припаркованной на стоянке возле театра, и махал мне рукой. Я подошел к нему и увидел, что в машине сидит Сазан. Он мне тоже велел сесть. Выяснилось, что Сазан забил здесь стрелку новому директору рынка, чтобы обговорить свои дела, но тот не явился. Сазан был в бешенстве и приказал Федотову ехать к дому директора.

– А Сазонов знал, где тот живет? – спросил Герасимова Владлен.

– Да, он знал, назвал адрес Федотову, он и направился туда. – Герасимов вытер пот со лба замусоленным носовым платком и продолжил: – Подъехали – оказалась многоквартирная двухэтажка. Сазан отправил Федотова позвать директора. Федотов зашел в подъезд, а когда вернулся, следом за ним вышли два парня, которых я раньше никогда не видел. Они сели к нам в машину и начали было Сазану на повышенных тонах выговаривать, как вдруг Сазан выхватил откуда-то обрез и наставил на парней, а Федотову приказал трогаться. Увидев обрез, те не посмели сопротивляться. Когда выехали со двора, Сазан коротко бросил Федотову: «На дачу!» Приехали на ту самую дачу, которую я вам сегодня показал. Сазан под дулом обреза завел парней в домик. Там он начал кричать на одного из них, очевидно на директора рынка, требуя, чтобы тот взял его заместителем. Парень не соглашался, тогда Сазан выстрелил в пол, но тот продолжал упорствовать. Тогда Сазан дал нам знак к избиению. Федотов ударил одного из парней, тот упал. В это время второй парень изготовился драться и принял боксерскую стойку, но я его ударил сбоку, и он тоже упал. Сазан подскочил к лежащим и принялся пинать их ногами куда попало, бить обрезом по голове. Федотов тоже присоединился. А мне стало дурно от того, что людей забивают насмерть, я не выдержал и вышел на улицу. Сел там на бочку и еще минут десять слышал шум и крики из домика. А потом все стихло.

– Что за бочка? – уточнил Владлен у Герасимова.

– Во дворе до сих пор валяется. Там ничего с тех времен не изменилось – разве что больше всего появилось растительности. Пять лет назад такого бурьяна не было.

Герасимов глянул на часы, немного поерзал на стуле и попросил:

– Мне бы покурить…

Владлен сводил его во двор министерства, а когда возвращался с ним в кабинет, встретил Кима.

– Женя, доброе утро, посмотри, кого веду!

– Не признаю́. – Он внимательно посмотрел на конвоируемого. – Неужели Герасимов?!

– Угадал, – счастливо улыбнулся Владлен. – Ночью Володин задержал. Он дает полный расклад, пойдем ко мне, послушаешь его рассказ.

В кабинете Герасимов опять попросил налить чаю и продолжил рассказ. Ким сел поодаль, возле окна, и внимательно слушал откровения бандита девяностых.

– Когда я зашел в домик, там уже все было кончено: на