Татьяна Полякова - Деньги для киллера
— Разве вы дадите объяснить? Сплошные дополнительные вопросы. — Оба замерли и на меня уставились. — Утром на машине займешь позицию возле Сонькиного дома, а ты, богоизбранная, часов в десять выходи и начинай кружить по городу, постарайся таинственности напустить, сможешь?
— А то. Идти-то куда?
— Куда хочешь. В кино, например, можешь на два сеанса подряд.
— А мне что делать? — забеспокоился Гоша.
— Твоя задача проверить: следят за Сонькой или нет. Если следят, то и ты за ним последи. И поаккуратней. Сможешь?
— Смочь то смогу, только…
— Все. Не заводись, — пресекла я дискуссию. — Хочешь помочь — помогай, не хочешь — в больнице обследуйся… Если вдруг что интересное — звони мне.
— У меня вопрос, начальник, — хмуро сказал Гоша. — Если этот тип, ну, который следить будет, от Соньки отлипнет, мне за ним?
— Конечно. Только осторожней. Все поняли? — Оба кивнули, Гоша хмуро, Сонька с энтузиазмом. — Значит, завтра в десять. Я на телефоне.
Рано утром я посетила поликлинику и взяла больничный. Вид у меня цветущий, а глаза кристально чистые, то есть честные.
Врач верил глазам и от работы освободил.
К десяти я замерла возле телефона с книгой в руках, книга была интересной, но телефон занимал меня больше.
Гоша позвонил в 13.15, голос дрожал от возбуждения.
— Грета, за Сонькой хвост. Рыжий, высокий, в кожаке. — Чувствовалось, что игра в сыщиков пришлась ему по душе, год назад Гоша явно пошел не по той дороге.
— Где Сонька?
— В кино, как ты велела, и этот там. Чего теперь?
— Сиди, жди.
— Ага… вон выходит…
— Гоша, осторожней, — торопливо напомнила я.
Через час он позвонил снова.
— Ну? — меня слегка подтрясывало.
— В 13.30 рыжий встретился в кафе на площади Свободы с парнем.
— Как выглядит, описать сможешь?
— Еще бы… это Вовка Косырев, мы с ним вместе в дзюдо ходили. Слышь, Грет, он рахматулинский…
— Кто? — не поняла я.
— Вовка. Это я знаю точно. Не раз встречались… по делам. У нас еще прикол такой:
«Здоров, конкурент».
— Так, — протянула я, с трудом соображая, что к чему. Я надеялась кое-что прояснить, а выходило, что запуталась еще больше. — Как они встретились? Как друзья, как враги?
— Вовка суетился, вроде как боялся. Оба делали вид, что случайные люди за одним столиком. Только все туфта, толковали о чем-то они. И этот Рыжий на Вовку имеет что-то, тот хоть и сильно нервничал, но уйти не посмел.
— Говорили долго?
— Минут пять. Потом Вовка ушел. Рыжий еще немного посидел и к кинотеатру направился, сидит в своей тачке, наверное, Соньку ждет.
— Молодец, — похвалила я, — осторожней, не высовывайся, чтоб он тебя не засек.
Следующий звонок был в три.
— Рыжий к Соньке направился. Машина на стоянке, в двух кварталах от ее дома. Чего делать?
— Приезжай за мной. Жди на остановке, чтоб тебя мать не увидела. Я выхожу.
Прежде чем покинуть квартиру, я позвонила Соньке:
— Отвечай односложно: да, нет. Говорить можешь?
— Да.
— Он у тебя.
— Да.
— В комнате?
— Да.
— Ты говоришь из кухни?
— Да.
— Чего тогда заладила?
— Так сама велела.
— Ладно. Задержи его хотя бы на час.
Делай что хочешь, хоть поперек порога ложись.
— А…
— Все. У тебя самое ответственное задание.
Я положила трубку и бросилась на остановку. Гоша ждал в потрепанных «Жигулях».
— Куда? — спросил он. Я дала адрес.
— И быстро, у нас на все про все пятьдесят минут.
Старушка в палисаднике отсутствовала, детишки усердно раскатывали на велосипедах. Мы вошли в подъезд. Дверь третьей квартиры была обита светлым дерматином, замок обыкновенный, автоматический. Гоша, дико озираясь по сторонам, извлек какую-то проволочку и вставил ее в замок.
— Подожди, — опомнилась я, — сначала позвонить надо.
Мы позвонили и продолжили возню с замком. Толку от этого не было. Гоша попробовал еще раз. Сначала у него дрожали руки, теперь он трясся весь, целиком то есть.
— Перестань нервничать, — прошипела я.
— Ага, — усмехнулся Гоша. Положительно, взломщик он был никудышный. Я начала свирепеть и оттеснила его от замка.
— Ну-ка, дай сюда!
Открыть замок без ключа дело, по-моему, безнадежное. По крайней мере у меня ничего не вышло.
Тут в квартире наверху открылась дверь.
Я усердно давила кнопку звонка. Появилась женщина с хозяйственной сумкой, равнодушно на нас взглянула и отправилась на улицу. Лоб Гоши покрыла испарина, я покачала головой:
— С такими нервами и в бандиты…
Замок упорно не желал отпираться.
— Идем отсюда, — канючил Гоша, — в двух дверях «глазки». Вдруг смотрят, милицию вызовут.
Я попробовала еще раз, чертыхнулась и вынула проволочку, признавая поражение.
Мы покинули подъезд.
— Куда его окна выходят? — вслух подумала я.
— На дорогу. А кухонное должно быть с торца. А чего?
Я с любопытством свернула за угол: расстояние между двумя домами было небольшое, занятое клумбой, разбитой в форме звезды. Клумба заросла кустами сирени, в середине возвышалась яблоня, старая, раскидистая, ветви доставали до шиферной крыши. От стены дома клумбу отделяла узкая асфальтированная дорожка.
— Два окна — вторая квартира, — считала я, — а это, должно быть, его.
Я стала окно разглядывать и форточку.
Форточка мне особенно понравилась, пролезть в нее для меня дело пустяковое. Если повезет. Повезло: я толкнула створку, и она подалась.
— Ты что? — начал паниковать Гоша. — Увидят.
Я стащила плащ и сунула ему в руки:
— Жди в машине.
— Спятила совсем, — начал Гоша, но я уже стояла на подоконнике, а еще через пару секунд в чужой кухне. Для начала прошла к входной двери. Здесь меня ждал приятный сюрприз: на тумбочке телефон, старый, за пластиком карточка с номером.
Сняла трубку, телефон работал. Я набрала Сонькин номер.
— Да, — голос мужской.
— Здравствуйте, Софа дома?
— Одну минуту…
— Софа, кто это у тебя? — бодро поинтересовалась я.
— Знакомый.
— Возлюбленный, что ли? — Черт его знает, может, он рядом стоит.
— Да нет, зашел человек…
— Условия прежние: да и нет. Говорить можешь?
— Могу.
— Я тебе номер продиктую, только записывать не вздумай: это его телефон. Соберется уходить, позвони, запоминай! Запомнила? А ты задержать его сможешь?
— Ага.
— Зачем пожаловал?
— Что, вот прямо сейчас и рассказывать? — разозлилась Сонька.
— Но угрозы твоей жизни и здоровью нет?
— О своей думай.
Я положила трубку и занялась квартирой.
Вид она имела совершенно нежилой. Старая мебель, ни безделушек, ни посуды в шкафу.
Большой комнатой, как видно, вообще не пользовались, и я прошла в спальню. Если честно, я совершенно не представляла, что хотела найти. Начала с тумбочки возле кровати. Ни писем, ни бумаг. Трудно поверить, что здесь вообще кто-то жил. На нижней полке газета, я равнодушно швырнула ее в сторону, из нее посыпались фотографии.
Я чертыхнулась и, сидя на полу, принялась их разглядывать. На первой был запечатлен Рахматулин. Место знакомое: мой собственный дом, и рядом с Витькой мы: я и Сонька.
Опять мы, идем по улице. Следующая фотография сделана раньше: на ней у Витьки другая стрижка. Он в каком-то ресторане в обнимку с двумя мужчинами: широко улыбающимся брюнетом в очках и толстяком в галстуке-бабочке. Последняя фотография поначалу ничем не заинтересовала: черно-белая фотография двух мужчин, очень похожих друг на друга. Если они не близкие родственники, значит, меня подводит зрение.
Мне показалось, что один из этих типов мелькнул на другой фотографии, я еще раз их просмотрела: точно, его лицо отчетливо было видно за спиной веселой троицы в pecторане.
Еще бы понять, что все это значит, Я продолжила обыск, не очень надеясь на удачу. И не ошиблась: ничего, что могло бы меня заинтересовать. Я положила фотографии на место, намереваясь прикрыть их газетой, и только тогда заметила, что одна из заметок обведена фломастером. Я торопливо прочитала заметку. В ней речь шла о фирме «Вега-люкс», глава которой Маурин Сергей Петрович 12 апреля был убит у дверей своего дома. Ни имя, ни место, где он работал, мне ни о чем не говорили, а вот фотография, помещенная под заметкой, показалась примечательной: лысый толстяк с бабочкой и представительный очкарик. На фотографии из тумбочки они красовались рядом с Рахматулиным. Внизу мелким шрифтом значилось: «На презентации фирмы „Вега-люкс“: Маурин С.П. (слева) и коммерческий директор фирмы Каховский П-В.».
Что Рыжий имел в виду, обводя эту заметку фломастером? Но размышлять лучше в другом месте.
Обшарив шифоньер, постель и пыльные углы, я окинула комнату взглядом, а потом взглянула на часы. Пора сматываться, обыск я вроде бы провела, где искать еще — в ум не шло. На мой взгляд, никаких следов вторжения. Квартиру я покинула стандартным способом вышла и дверью хлопнула, замок щелкнул, а я к Гоше направилась. Он бегал вокруг машины и выглядел невероятно несчастным.
